стоял.
– Но почему? – Янтарные глаза сузились.
Она тихо сказала:
– Между нами никогда ничего не было. Я… я просто позволяла тебе так думать.
– И ему тоже?
– Ему я сразу сказала, что он меня не интересует. Только мне… пришлось убеждать его в этом, и ему не понравилось.
– Мне не жаль этого ублюдка. Продолжай, – мрачно сказал Габриель.
Она облизала губы.
– Когда он увидел, что я приближаюсь на Наткине, он, наверное, спрятался среди скал и бросил нам навстречу шарф. Он единственный знал, чего боится Наткин. – Или почти единственный, поправила она себя.
– Думаю, я мог бы его убить, – медленно сказал Габриель.
– Нет, – испугалась Джоанна. – Габриель… пожалуйста. Ты не должен его трогать. Ты был прав. Он не стоит этого. И потом, он уехал.
– Если ты знала все это… на что он способен… почему ты приехала сюда? Почему так рисковала?
– Я хотела найти шарф, чтобы доказать, что мой рассказ – правда.
– Мне это уже известно. Ты была так настойчива, что я поднялся к «приюту отшельника» и осмотрел скалы. После него остались следы. – Он огляделся. – Если его здесь нет, тогда где же он?
Она заколебалась.
– Я… не знаю.
– Джоанна, – сказал он мягко, – не лги мне. Никогда. И уж, конечно, не для того, чтобы защитить этого мерзавца.
Это тебя я пытаюсь защитить, хотела она крикнуть ему. Потому что, если я права в своих подозрениях, ты будешь крайне разочарован. Вслух она сказала:
– Я не уверена…
– Тогда пойдем и убедимся. – Он открыл дверь. – Поедем на моей машине.
– Но ты не знаешь, куда ехать, – запротестовала она.
– Знаю. – Его голос был холоднее льда.
Коттедж Ларкспар тоже выглядел пустым, только машина Синтии стояла под навесом. Лицо Габриеля было сумрачным. Когда они поднимались по тропинке, Джоанна переживала за него. Она сказала шепотом:
– А вдруг дверь закрыта?
– У меня есть ключ.
– Да, я… я забыла, – храбро ответила Джоанна и глубоко вздохнула. – Габриель, мы не должны этого делать.
Он произнес почти мягко:
– Нет, Джоанна, непременно должны.
Он вставил ключ в замок и повернул его. Дверь бесшумно открылась, и они вошли в холл. Около одной стены стоял дубовый сундук, и на нем лежало черное кожаное пальто и… шелковый кремовый шарф.
Джоанна кусала губу, пока не почувствовала вкус крови. Она молилась, чтобы, ради Габриеля, это не было правдой.
Сверху доносились приглушенный шум голосов и хихиканье Синтии, которое ни с чем нельзя было спутать.
– Подожди меня в машине, Джо.
– Что ты собираешься делать? – спросила она, задыхаясь. – Ничего глупого… или опасного… обещаешь?
– Только то, что нужно. – Габриель мягко, но решительно повернул ее к двери.
Она минуту постояла на пороге, жадно глотая холодный воздух, а затем пошла вниз по тропинке. Когда садилась в машину, ей показалось, что она слышала приглушенный визг, потом отдаленный грохот.
Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем Габриель вышел из коттеджа и сел в машину. Он шел нормально, и кровавых пятен тоже не было видно, хотя кожа на одной руке была содрана.
– Ну? – спросила она.
– Гордон завтра уезжает в Лондон. И твоя мачеха тоже. – Он завел машину.
– Понятно. – Джоанна поколебалась. – Это… долго продолжалось?
– Они знают друг друга многие годы. Кажется, он был чем-то вроде мальчика для развлечений, – объяснил Габриель. – Их отношения то прекращались, то возобновлялись.
– Даже когда она была замужем за моим отцом? – Джоанна почувствовала себя плохо.
