будто появились причины не доверять мне?
Ианта почувствовала прилив неизвестно откуда взявшейся злости. Она быстро заговорила:
– Нет, почему же? Я полностью тебе доверяю. Мы уже достаточно знакомы. Одного только не пойму: не сообщить, кто ты такой, – это тоже безотчетный импульс?
Алекс тотчас понял, на что намекает Ианта. Она почувствовала это по угрожающему выражению его глаз. Видимо, данная тема является для Консидайна запретной. Но это только усиливало ее недоверие.
– Я не подозревал, что тебе свойствен снобизм, – холодно произнес он.
– Мне он как раз несвойствен.
Ианта не стала говорить, что расценивает его молчание как предательство.
– Тогда какая разница, чем я занимаюсь?
Для него – никакой. И для нее теперь тоже.
– Очень тяжело сообщить собеседнику, что ты компьютерный магнат.
– Ах вот что! – Алекс внимательно посмотрел на Ианту. – Не стоит придавать этому слишком большое значение.
– Конечно, не стоит.
Хотя это разрушило несколько прекрасных воздушных замков, которые она только начала возводить.
– Значит, мы по-прежнему друзья? – спросил Консидайн.
А разве они были друзьями? «Нет!» – закричало все ее существо. Дружба являлась самой последней вещью, которую Ианта ожидала от Алекса. «Да! – ответил ее разум. – Было начало дружбы, потому что ничто другое невозможно».
– Конечно, друзья.
– Тогда не буду слишком навязывать свою дружбу, – произнес Консидайн, – спокойной ночи, Ианта.
– Спокойной ночи…
Машина Консидайна уже давно растворилась в темноте сумерек, а Ианта все еще сидела на скамейке. Зачем он приезжал? Наверное, его привело чувство ответственности. Хотел убедиться, что она пришла в себя после нечаянного падения в воду. Теперь, выполнив свой долг и успокоившись, Консидайн уехал, и она его больше не увидит. Да, так должно быть. Другие варианты продолжения их отношений неприемлемы.
Ианта захромала к дому и с силой захлопнула дверь, словно отгораживаясь от остального мира.
– Запасаетесь, чтобы переждать циклон? – поинтересовалась продавщица, вручая сдачу.
Ианта нахмурилась:
– Какой циклон? Он только что прошел.
– Вы еще не слышали? Сегодня в утренних новостях сообщили, что ожидается еще один – и более сильный, чем предрождественский, он зарождается в Коралловом море и может принести нам ураган.
– Но раньше у нас никогда не было больше трех ураганов в год!
– Наверное, это из-за глобального потепления.
Продавщица выглядела расстроенной – подобные циклоны угрожали ее бизнесу.
– Пока циклон доберется до Новой Зеландии, от него останутся только дожди, – успокоительно произнесла Ианта, – они обычно приносят наводнения на восточном побережье, а здесь мы надежно защищены.
Распрощавшись с продавщицей, она собрала свои покупки и покинула бакалейную лавку. На улице стояла привычная жара, на небе – ни облачка, и появление какого-либо циклона казалось маловероятным.
Ианта подумала, что ей следовало закупить продукты про запас, но ее холодильник слишком мал, а циклон редко отличается стабильностью. Если он действительно направится на Северный остров, тогда можно будет сделать дополнительные закупки.
По дороге домой Ианта решила отправиться к озеру и попробовать войти в воду, хотя бы по щиколотку. Выбрав на пляже место, где играли дети, она остановилась в полуметре от воды, сбросила сандалии и положила рядом пакет с покупками. От внутренней борьбы у Ианты пересохло в горле, сердце учащенно забилось.
Тем временем несколько ребятишек, игравших рядом с ней в догонялки, разом бросились в воду, и Ианта машинально двинулась вслед за ними, стараясь ни о чем не думать. Это был скорее бесконтрольный поступок, чем волевое усилие.
Что-то прохладное и влажное обожгло ее подошвы. Ианта посмотрела вниз: вода омывала пальцы ног, лизала щиколотки, и едва различимые озерные волны казались ей языками пламени. У Ианты закружилась голова, однако ей удалось собраться. Усилием воли она подавила желание выбежать на берег и заставила себя сделать маленький шаг вперед, а затем еще один.
«Все, больше не могу», – сказала она себе и тут же выскочила из воды. Однако никакого душевного подъема Ианта не испытывала. «Стоит ли переживать такие мучения?» – спрашивала она себя, с трудом переводя дыхание, – воздух словно не желал поступать в легкие, тело трясло как в лихорадке. Ианта решила, что сначала придет в себя, а потом уже оценит произошедшее.
Привел ее в чувство звонкий детский голосок:
