– Это нам, - сказал капитан, - пошли.
Троица дружно двинулась вокруг забора. Пройдя довольно приличное расстояние, ночные любители заглядывать в чужие окна замерли у небольшой, едва заметной с улицы, к тому же скрытой зарослями кустарника металлической дверцы.
Ждать пришлось недолго. С той стороны что-то скрипнуло, за этим послышался звук открываемого замка, и тяжелая дверь сдвинулась в сторону. Без лишних слов все трое юркнули в образовавшийся проход.
За дверью их ждал, сверкая в темноте перепуганными глазами, невысокий человек.
– Куда? - спросил у человека капитан, тот, молча махнув рукой, направился вглубь, увлекая за собой ночных гостей.
Человек с той стороны забора двигался на редкость плавно и грациозно в отличие от грубой размашистой поступи своих сопровождающих.
Шли молча, стараясь не шуметь.
Четверка уже миновала раскидистый платан, как от него послышался грозный рык. Мэт отпрянул в сторону, схватившись за рукоять лазера.
– Что это было? Сопровождающий обернулся.
– Львы, любимые звери хозяйки, не бойтесь, они сейчас спят, одурманены корой Минного дерева. Но это продлится недолго - час, может, полтора. - Голос у проводника был низкий и тонкий. Он вполне мог бы принадлежать молодому мальчику или... девушке.
– Мы успеем, - твердо сказал капитан.
– Мать честна, - воскликнул все тот же Мэт, косясь на злосчастное дерево, под которым в сладкой дреме развалилась огромная туша диковинного животного. Уж лучше успеть, а то я здесь и минуты лишней не задержусь. А ежели такая зверюга раньше проснется. Да против него наши бластеры, что рогатки...
– Если не будешь орать на весь дом, - зло цыкнул на него капитан, - то не проснется, а если она и сяопает тебя, невелика потеря. Одним придурком меньше.
– Но, но, ты того, - обиженно ответил Мэт, но благоразумно замолчал. Всю дорогу он еще несколько раз останавливался и настороженно прислушивался.
– Минное дерево, оно, конечно, хорошо, - бормотал он себе под нос во время таких остановок, - но кто ж знает, что творится в голове у эдакого страшилища. Мoжет, из них кто и голоден не был, или мало коры этой сожрал. А береженого бог бережет. - Мэт водил раструбом снятого с предохранителя лазера по близлежащим кустам, чернеющим у тропинки.
Наконец четверка подошла к дому.
– Это здесь, - прошептал их сопровождающий и открыл небольшую дверь в левом крыле здания.
Они молча поднялись по темной мраморной лестнице на второй этаж, лестница заканчивалась в широком тускло освещенном коридоре.
– Трать-тарарать, а добра то сколько,-- опять не выдержал Мэт.
– Мы сюда не за этим пришли, --остудил его капитан.
– Дык пропадает же, бери не хочу. - Мэт потянулся здоровенной волосатой рукой к небольшой шкатулке с тонкой резьбой, стоявшей на постаменте.
Капитан молча показал ему кулак.
– А я че, - обиженно ответил Мэт, отдергивая руку, - я ж просто на память, заради красоты, у них безделушек этих, никто и не заметит.
Они подошли к высокой двустворчатой двери в конце коридора, украшенной витиеватой лепкой с позолотой.. Рядом с дверью мирно спали два здоровенных мохнатых курмширца.
При.взгляде на них глаза любителя прекрасного Мэта округлились от ужаса.
– Если вы с ума сошли, то я еще нет, а вдруг они очнутся, уж лучше эти, как их - львы.
– Усыпляющий газ, - тихо бросил им проводник. - Но времени у нас мало.
Они открыли огромные двери и проскользнули внутрь. Храброму Мэту оставалось или стоять в тускло освещенном коридоре рядом с похрапывающими и совсем не страшными во сне курмшириами, либо последовать за своими товарищами. Без малейших колебаний Мэт выбрал последнее.
За дверью, после небольшого коридора, находилась просторная комната с большими окнами на всю стену и огромной кроватью в центре.
Крадучись, ночные гости подошли к постели, на которой лежали двое мужчина и женщина. Они мирно спали, развалившись чуть ли не на все ложе.
Тот, которого называли капитан, указал третьему, всю дорогу молчавшему взломщику, на мужчину. Не говоря ни слова, здоровяк подошел к голове спящего. Сам капитан занял позицию у его рук, а насмерть перепуганный Мэт стал у ног парня.
Капитан вытянул из складок своего одеяния шприц-тюбик, наполненный мутным содержимым, и, сняв колпачок, резким движением вогнал иглу в обнаженное предплечье Рипа.
Мужчина на кровати неожиданно дернулся, глаза его открылись, он хотел закричать, но стальные тиски рук пресекали всяческие шевеления. Секунда, и содержимое шприц-тюбика оказалось в руке несчастного. Почти сразу же взор его затуманился, глаза закрылись, он обмяк под руками ночных посетителей.
– Берите его, - тихо распорядился капитан.
Молчаливый здоровяк поднял расслабленное тело с постели и взвалил его на плечо, согнувшись под: своей ношей. Похищенный был не из худых. Они направились из спальни вслед за капитаном и Мэтом.
Лишь маленький проводник на секунду задержался в комнате. Он тихо подошел к краю кровати, где спала женщина, несколько секунд смотрел на ее спокойное во сне лицо, а затем поднял руку и нежно провел ею, по волосам спящей; после чего, опомнившись, побежал к выходу.
Уже у забора, стоя на пороге дома, тот, которого звали капитан, обернулся к проводнику. Он вытащил из складок одеяния кошелек, в котором что-то позвякивало.
– Бери, Шаула, как и договаривались, тысяча динариев. Ты честно отработала эти децьги.
– Нет, - мотнула головой молодая девушка, - забери. Мне их не надо. Я бы сделала это и даром.
В проеме показалась взлохмаченная голова Мэта.
– Гарри, ну ты идешь, того и гляди на ночной дозор наткнемся.
Однако его перепуганные глаза были направлены отнюдь не в сторону улицы возможного появления якобы страшного ночного дозора, состоящего в основной массе из необстрелянных новобранцев городской полиции. Глаза смотрели за спины стоящих, в глубину парка, где спали загадочные животные.
– Да, сейчас, - обернулся к нему капитан, которого все знали под именем Грязный Гарри. Он посмотрел на девушку.
– Ну как знаешь, Шаула, бывай, может, свидимся. Высокая худая фигура скрылась вместе со своими попутчиками со своей ношей.
Рип с трудом разлепил отяжелевшие веки. Где он, что с ним? Он попробовал протереть глаза - руки не слушались, и не только руки - ноги, туловище. Рип посмотрел на себя. Он сидел на деревянном стуле, привязанный к нему тонкой белой веревкой; единственной подвижной частью тела оставалась голова.
Он смутно помнил сильные руки, прижимающие его к постели, и боль иглы, впившейся в тело. Его похитили. Украли прямо Из дoма Нивелин, да что там из дома, прямо из ее постели, несмотряна всю охрану и дорогих телохранителей.
Рий с невеселой улыбкой подумал: то-то им достанется с утра, хотя... мoжет, это утро уже наступило.
Он огляделся тго сторонам. Стул стоял посередине небольшой, скудно обставленной мебелью комнаты.
Это могло быть что угодно. Чье-то жилище, недорогой отель, заброшенный дом, скорее всего последнее.
Но кто его похитил? Зачем он здесь. Из-за выкупа. Вполне возможно. Этот промысел, как он слышал, полной силой процветает на окраинных мирах. А может... это как-то связано с его прошлым или вконец осерчавший Фаддах нанял людей отомстить, впрочем, вряд ли, уж больно мудреный и дорогой способ.
Дверь сзади Рипа скрипнула, послышались тяжелые шаги. Шаги подошли ближе, на Рипа дыхнуло перегаром вперемешку с запахом давно не мытого тела.
– А-а-а, очухался, красавчик, - произнес противный скрипучий голос у самого уха, - а то Гарри уже
