будто Рип прошел через множество испытаний, которые по-настояшему и в глаза не видел.
Но что же произошло на самом деле? Почему он оказался на незнакомой планете, в чужой одежде и с документами, принадлежащими другому? Как подобное могло случиться? Надя! Сэм! Где в таком случае они?
Кто-то же должен знать, что с ним. Кто он? Все еще Рип Винклер с Альмы или какой-то Джон Шталым с Прерии? У кого спросить? Может...
Рип решительным шагом опять направился в сторону хижины Тума.
В очередной раз ворвавшись в жилище толмача, Рип, с по-прежнему закатанными рукавом и штаниной, уселся, наподобие того, на землю. Переводчик, не меняя позы, посмотрел на него своими умными глазами.
– Мне необходимо серьезно поговорить, - начал Рип.
– Я слушаю тебя.
– Ты сказал, что меня нашли три дня назад недалеко от деревни, без сознания в этой одежде. - Рип показал на себя.
– Да, это так.
– А теперь вспомни. Не ходили ли разговоры, что рядом со мной или недалеко был еще кто-то или что- то?
– Да нет, вроде нет. Я бы слышал, но в джунглях много любопытных зверей. Кто-нибудь из них вполне мог утащить то, что ты потерял, - и неожиданно добавил: - А это была очень ценная вещь, да? - Глаза старика впервые за время разговора алчно блеснули,
'Ценнее не бывает, - подумал про себя Рип, - что-то вроде фамильной реликвии, а именно память', - но вслух спросил:
– Тум, вспомни, в последнее время рядом cдеревней ты не замечал никаких странных летающих существ. Во время полета они издают низкое гудение.
– Ты имеешь в виду флайеры? - без тени смущения уточнил дикарь.
– Да, - опешил Рип. - Хотя вообще-то я говорил кое о чем покрупнее флайера, например межзвездном катере, если ты понимаешь, что это такое.
– Я понял тебя. Нет, катеров не было. Я помню - это такая огромная штука, которая издает столько шума, что даже жуки разбегаются из округи. Появись катер, и в племени пойдут разговоры. Кто-нибудь не выдержит и начнет похваляться, как он видел и дрался с драконом, пока тот, поджав хвост, не улетел с перебитым крылом. Но что касается флайеров, так их много развелось в последнее время, так и шныряют. Никто уже и не удивляется. Привыкли, - заметил дикарь философски, - да и как иначе проедешь по нашей местности.
Плечи Рила поникли. Выходит, Сэм здесь не садился. Он упорно продолжал игнорировать свой дорогой костюм и новое тело, ища самые простые и будничные ответы на накопившиеся вопросы.
– Ночей пять назад округу потряс странный взрыв, - почесываясь, продолжил старик. - Это было вон там. - Палец указал на вход жилища. - Да, именно там, и потом еще в том месте несколько дней после шел дым: лес горел...
– Взрыв! - встрепенулся Рип. - Пять дней назад, может, он связан со мной... Меня нашли в какой стороне?
– Ты полз оттуда. - Старик ткнул чуть левее.
– Но я мог и заблудиться, сделать крюк...
– Конечно, вы, чужаки, вообще не умеете ходить в наших местах. Отбери у вас чудо-машины и метающее молнии оружие, и вы пропадете.
– Может быть, - отмахнулся Рип, - не об этом сейчас. Когда меня нашли, что произошло после?
– Охотницы принесли тебя в племя, раздели, сознание покинуло твой мозг. Все тело было в темных пятнах, я знаю, у вас, у людей, они появляются, если сильно ударить. Я лечил тебя и кормил.
– Я что-нибудь говорил в бреду?
– Ты постоянно разговаривал, часто кричал, пытался вскакивать. Нелегко было удержать такого, как ты, - пожаловался переводчик.
Рип обхватал голову руками: 'И здесь ничего!'
– Как называется это место?
– Хаадо.
– Это что?
– Хаадо - это наша деревня и народ, который в ней живет...
– Понятно, а планета?
– Планета? - Тум посмаковал на языке слово, как ребенок смакует редкое лакомство. - Да, давно я не слыхивал подобного, еще с той поры, как досточтимый. хозяин Отто-фон-Вейн, да продлятся светлые дни его, вернул меня...
– Ну так как? - перебил старика Рип.
– А? - Тот смотрел на юношу затуманенными сладкими грезами юности глазами. Постепенно, по мере спадения пелены, до него начал доходить смысл вопроса. - Не знаю, - буркнул Тум, недовольный, что его прервали, - когда-то знал, а теперь не знаю. Стар я уже, много забывать стал. А ведь когда-то... - Он опять закатил глаза к плетеному потолку. - Хозяин сам часто брал меня с собой в город, он покупал мне сладости. Я был любимым в его коллекции. Он подарил мне блестящий ошейник с цепочкой. На меня приходили любоваться его друзья, я пел им, они смеялись, они тоже приносили вкусное... - внезапно уши переводчика поникли, - а сейчас я кто? Я никто, презренный самец... - Старик, казалось, вот-вот заплачет...
– Ну, ну, не расстраивайся, - попытался успокоить его Рип, - как случилось, что ты попал обратно к себе домой?
– Всему виной новая хозяйка, - всхлипнул Тум, - она была, как это, Гунн Фис. Увидела зверинец, подняла крик, начала требовать, чтобы хозяин отпустил всех нас..
– И он отпустил?
– Фон-Вейн был мудрый. Хозяин подходил и спрашивал у каждого, хочет ли он этого. Многие остались...
– Почему ты не остался?
– Я, я был молод, я так мечтал тогда о свободе. Я любил хозяина, но... Старик опять заплакал.
Рипу было не очень интересно выслушивать стенания мохнатого существа, тем более что голова была забита своими проблемами, никак не меньшими, чем у Туна. Но если он хотел добиться еще чего-то, переводчика необходимо было поддержать, хотя бы некоторое время.
– Ты давно уже здесь?
– Двадцать дет, - тихо ответил старик. - Долгих двадцать лет. Не было и дня, чтобы я не жалел о том своем решении. Когда я был молод и меня выбирали на празднике Лун, еще ничего, а сейчас... Кто выберет старого больного Тума? Охотницы даже не смотрят в мою сторону.
Винклер вспомнило что и в хижине вождя тот что-то говорил о предстоящем веселье,
– А что это за праздник Лун? Я уже несколько раз слышал о нем, нельзя ли поподробнее.
Старик прекратил причитать и умостился поудобнее, что было нелегко на твердом лолу.
– Это великое действо, - начал он тихо, - из глубины веков, от наших предков пришло к нам оно. В эту ночь, когда охотницы выбирают себе самцов для спаривания, когда сбываются все желания, даже самые невыполнимые; говорят, сам создатель - бог грома и молнии, слепивший народ Хаадо, дабы тот мог почитать и поклоняться ему, великий и грозный двуликий Бхххххунд, одно лицо которого выражает горе, а другое радость, - он смотрит в эту ночь на свой народ. Древние предания гласят, что раньше, в старые времена, Бхххххунд даже спускался, чтобы самолично разделить радость с вами. Но на теперешний праздник, - плаксиво пролепетал Тум, -старого Тума никто не изберет.
Рип, который помнил отвратительные рожи статуи на площади у входа в жилище вождя, прикинул, какая из них могла выражать радость. Да, искусство резки по дереву у Хаадо явно хромало.
– Когда состоится праздник?
– Пять дней и пять ночей должно пройти, прежде чем на шестую ночь два разделенных лика Бхххххунда сольются в один; и бог со своей небесной хижины в первородном виде посмотрит на Хаадо.
– Расскажи мне про него, - попросил Рил. Старик опять заерзал, примостившись поудобнее.
