иные легенды, безыскусные и иногда проникнутые любовью. В одной из них рассказывалась история Элханана-Андрея, еврейского мальчика, похищенного у его родителей, который взошел на трон святого Петра, продолжая оставаться правоверным иудеем. Другая легенда приписывала эту роль заложника самому апостолу Петру, который якобы притворился христианином и проник в самое сердце церкви, чтобы оттуда заботиться о спасении евреев. Эта роль высших архи-марранов, приписываемая папам, отражает за наивностью народной фантазии ту искреннюю надежду, которую гетто питало по отношению к своим сюзеренам – римским епископам, а кроме того, возможно, и тайное взаимопонимание, скрытый намек взаимной признательности между иудаизмом и римскими понтификами (На иврите папа традиционно обозначается с помощью вокабулы Афитор, происхождение которой неясно, и которая послужила поводом для ученых дискуссий. Этимология: Ави (или Аби) – Шор (отец Петр, или священник Петр), предложенная раввином Берлинером, специалистом по истории римских евреев, представляется вполне вероятной.).
Очень мало известно о злоключениях еврейской общины Рима при первых христианских императорах, в эпоху, когда учение отцов церкви проникает в кодексы Феодосия и Юстиниана. В конце VI века папа Григорий Великий, который хотел обратить евреев без применения насильственных мер, постановил, что ничто не должно изыматься из тех прав, которые предоставило евреям христианское законодательство, но и ничто не должно быть к этому добавлено. Эта формула «Sicut Judeis…» («подобно иудею…») стала золотым правилом папства в этой области. Восходя на трон святого Петра, большинство пап эпохи средних веков воспроизводили эту формулу слово в слово, сопровождая ее комментариями, смысл которых сводился к необходимости уважать иудейскую религию и защищать жизнь евреев. Другие буллы о защите евреев издавались в особых обстоятельствах, таких как эксцессы крестоносцев или обвинения в ритуальных убийствах. В Рим прибывали делегации евреев, чтобы добиться этого покровительства. Разумеется, они привозили с собой дары; но этот важный аргумент отнюдь не имел решающего значения.
Однако еще более распространенными были папские анафемы, направленные против евреев, предостережения против их влияния и хитростей, стремление воздвигнуть барьер между христианами и евреями во имя вечного рабства отвергнутого народа.
На первый взгляд может показаться странным, что вне зависимости от того, были ли отдельные буллы направлены в пользу евреев или же против них, они опирались практически на одни и те же соображения.
Возьмем для примера XIII век, когда влияние папства достигло своего апогея. Публикуя буллу покровительства «Sicut Judeis», папа Иннокентий III предпослал ей следующую преамбулу: «Хотя неверность евреев заслуживает бесконечного осуждения, тем не менее, верные христиане не должны их преследовать слишком сильно. Ибо в Псалмах сказано: «Не убивай их, чтобы мой народ не забыл этого». Иначе говоря, не следует полностью уничтожать евреев, чтобы христианам не угрожала опасность забыть Закон, который неумные (эти евреи) хранят в своих мудрых книгах…»
Несколько лет спустя, обращаясь к графу де Неверу, Иннокентий III выступил с яростными обвинениями еврейских суеверий и еврейского ростовщичества, а также против тех выгод, которые извлекали из него бароны, против обычая покупать у евреев вино и использовать его в ходе христианской литургии. Вот начало этой речи:
«Бог сделал Каина скитальцем и беженцем на земле, но Он наложил на него свою печать в виде дрожания его головы, чтобы его не убили. Так же и евреи, против которых вопиет кровь Христа, хотя они и не должны быть уничтожены, чтобы христианский народ не забыл Закон Божий, но они должны скитаться по земле до тех пор, пока их сердца не наполнятся стылом, чтобы они искали имя Господа нашего Иисуса Христа. Поэтому хулители христианства не должны получать поддержку христианских государей в деле угнетения рабов Господа».
Некоторые другие тексты, относящиеся к евреям, содержат интересные нюансы: часть из них даже позволяет трактовать иудаизм как своеобразное, сбившееся с пути истинного полу-христианство. Вот как Гонорий III, непосредственный преемник Иннокентия III, объяснял покровительство, которое он оказывал Исааку Бенвенисте, фавориту короля Арагона:
«Хотя неверность евреев, приговоренных к вечному рабству в результате их злобного крика, которым они навлекли на собственные головы и на головы своих детей кровь Христа, сделала их недостойными милости апостольского трона… мы уступаем мольбам возлюбленного сына во Христе, славного короля Иакова Арагонского, ибо нам известно, что вы (Исаак Бенвенисте) соблюдаете Закон Моисея, никому не желаете зла, и что вы по причине этой набожности ищите нашей поддержки и защиты…»
Подобные акценты звучали еще более отчетливо в проповеди, которую в 1233 году Григорий IX направил всем французским епископам:
«Хотя еврейская неверность должна быть осуждена, их отношения с христианами полезны и даже необходимы, ибо они носят образ нашего Спасителя и были созданы Творцом рода человеческого. Господу не угодно, чтобы они были уничтожены его созданиями, как бы ни было ужасно их нынешнее положение; их отцы были друзьями Бога, и их потомки будут спасены…»
Но подобное участие не должно заставить забыть важную функцию евреев, состоявшую в том, чтобы символизировать падение и бесчестие. Случается, что о них заходит речь в связи с вопросом, к которому они не имеют никакого отношения. Так, в 1234 году возник конфликт между орденом цистерцианцев и немецкими епископами. Жалуясь на преследования, монахи обратились за помощью к папе Григорию IX, который встал на их сторону, заключив, что цистерцианцы «оказались в худшем положении, чем евреи, которые за свою вину были приговорены к вечному рабству, и которых мы принимаем у себя исключительно из жалости и христианского милосердия».
Вполне вероятно, что одна из причин привилегированного положения римских евреев в средние века заключалась в их роли естественных посредников между папским двором и зарубежными еврейскими общинами. Эта роль должна была приносить определенную выгоду. В XI-XП веках были евреи, занимавшие важные должности в папской курии, помимо этого, врач-еврей папы или его финансовый советник представляли собой традиционные фигуры римской жизни. Вениамин из Туделы, посетивший Рим в 1160 году, обнаружил там «двести еврейских семей, которые пользуются уважением и никому не платят налогов. Многие из них находятся на службе у папы Александра, великого епископа, являющегося главой христианской церкви. Римских евреев возглавляют знаменитые мудрецы – раби Даниэль и раби Иехиэль, занимающие должности при папском дворе. Второй из них – это молодой человек, приветливый и осторожный, который вхож к папе и является управляющим его домом и состоянием».
Подобно его собрату при дворе королей Испании, еврейский министр или советник папы был, разумеется, гораздо надежнее, чем министр-христианин, поскольку в эти смутные времена он не был связан ни с одной римской фракцией или влиятельным семейством. Говоря о мирном процветании римских евреев, следует также иметь в виду относительно благополучное положение евреев в Италии в целом. Римских евреев обязали носить отличительный круглый знак лишь в конце XIII века, но в следующем столетии этим часто пренебрегали. Обычно от этого освобождались папские врачи и другие видные еврейские деятели. В Комтат-Венессене (область на реке Роне во Франции, принадлежавшая римским папам с 1274 по 1791 год. – Прим. ред.) евреи пользовались в отношении этого позорного знака еще большей свободой (Согласно посланию папы от 1494 года в Комтат-Венессене мужчины должны были носить едва заметный кружок из белых ниток; что касается женщин, то статуты города Авиньона предписывали ношении колец в ушах замужним женщинам.).
Известно, что эта папская территория была единственной французской провинцией, откуда никогда не изгоняли евреев. Обратим также внимание на книгу жалоб, составленную в 1532 году депутатами этой провинции и озаглавленную «Привилегии, дарованные евреям папами к ненависти христиан». В 1510 году во время конфликта с папой Юлием II губернатор Прованса подверг репрессиям евреев и духовенство, но не тронул всех остальных жителей Авиньона.
Поскольку правовое положение евреев входило в число вопросов, непосредственно относящихся к религии, папы могли себе позволить на подвластных землях такие вольности, которые они запрещали всем остальным государям. Без сомнения, остальное довершали еврейские деньги. В этой связи важно отметить, что евреи Рима, как и других итальянских государств, стали специализироваться на ростовщичестве лишь в XIV веке, т. е. значительно позже, чем в остальной Европе, и в совершенно иных условиях: еврейские кредитные конторы были изначально муниципальными учреждениями, действовавшими по всей Италии на основании законной лицензии, выданной в надлежащей форме папской канцелярией. Это положение вещей,
