рассказывают, — она смущённо улыбулась: «Спасибо». Я, кажется, знала, как сделать так, чтобы она прекратила плакать и продолжала успокаивающим тоном няньки:
— А когда ты плачешь, у тебя лицо портится, и слёзки тебе не идут, добавила я, вытирая ей личико. Она ещё немного всхлипывала для приличия, но сквозь пелену слёз уже пробивалось солнце улыбки.
— Ларочка хочет плакать, а Каринка её рассмеивает, — сказал я, корча смешную рожу.
Тут она не выдержала и рассмеялась. Я посмотрела на неё. В ней было что-то, что неумолимо притягивало к ней. Я поняла, почему она пользовалась такой бешеной популярностью среди мальчишек. Во мне есть что-то от парня. Во мне сочетаются мужской и женский потенциалы, так что мне в принципе всё равно, с кем заниматься любовью, с женщиной, или мужчиной, хотя обычно я предпочитаю последних. Главное, чтобы мой партнёр безраздельно принадлежал мне (или я ему). Я могу или получать удовольствие, или доставлять. Сейчас же мужское начало взяло верх и мне жутко захотелось обнять эту куколку, поцеловать её в пухленькие губки. Но я лишь осторожно по-дружески поцеловала её в щёчку, решив, что лучше её не пугать.
— Всё в порядке, Ларочка, — сказала я. — Всё будет хорошо, Тимоха тебя любит и это главное. Давай лучше пойдём на балкон, я покажу тебе вечерний город. Ты никогда не ощущала его дыхания?
Забыв про холод, мы с Лариской вышли на балкон.
— Посмотри вокруг, — сказала я. Лариса послушно оглянулась. — Почувствуй город, посмотри, как уютно, хорошо, чувствуешь, как внутри тебя разливается спокойствие.
Я говорила смешанным ласково-внушающим тоном няньки-гипнотизёра, обнимая и нежно поглаживая ещё взграгивающие плечи Ларисы. Я ощущала её тепло и то, что она успокаивается. Материнский инстинкт, инстинкт заботы подсказывал мне, что надо рассказывать ей какие-то сказки и я начала:
— Присмотрись, Ларочка: видишь там, во-он ту звёздочку? На этой планете живёт Маленький Принц. Каждое утро он окучивает свою планету, избавляясь от сорняков злости, зависти, ненависти, потому что если их не вырывать, то они оплетут её и уничтожат. А вон на ту, видишь? — я указала ей на соседнюю звезду, она посмотрела, куда я указывала; она начинала верить в то, что я ей рассказывала, да по правде говоря, я и сама уже в это верила. — На эту планету попадают все влюблённые, которым удалось преодолеть все препятствия в любви. На ней сорняки не растут, потому что Сила Любви убивает их. На эту планету стремятся попасть очень многие, но попадают далеко не все, к тому же одному туда попасть очень сложно. Но если очень захотеть, то ты найдёшь себе того, с кем ты попадёшь туда.
— А Ромео и Джульетта тоже там?
— Да. — Я удивилась: я чувствовала себя взрослой, по сравнению с ней, несмотря на то, что она была старше меня года на два.
Тут из комнаты раздался телефонный звонок, требовательный и настойчивый. Лариса судорожно схватила меня за руку.
— Это он! — в страхе прошептала она.
— Не бойся, — прошептала я ей, — всё будет хорошо.
Мы вошли в комнату. Там были все остальные. Лица у них были скептически-озабоченные. Я чувствовала, что сбываются худшие опасения. Антон стоял, держа трубку в руке.
— Это твой брат, Лариска, он рвёт и мечет и требует, чтобы мы вернули тебя, — сказал он.
Лариска испуганно посмотрела на него, затем на Тимоху, который тоже не знал, что делать.
— Может послать его подальше? — предложил он. — Пока ты у меня, Ларочка, тебе ничего не страшно, родители твои, к несчастью тебе не помогут — они в командировке. Но у меня нет твоих вещей и тебе надо идти в институт. Решай сама. Поговори с ним и скажи ему, чего ты хочешь. Я ему уже сказал, всё, что я думаю по этому поводу. — Он взял у Антона трубку и протянул её Ларисе. Та вопросительно посмотрела на меня, ища поддержки.
— Или сейчас или никогда, — сказала я ей тихо. — Планета Любви не любит боящихся. Подумай, надо тебе это, или нет.
Она вздохнула и взяла трубку. Я мобилизовала все свои внутренние силы на моральную поддержку Ларисы.
— Аллё, Рома, — её голос дрожал, она изо всех сил старалась взять себя в руки, но, услышав ответ, она ещё больше задрожала, затем собралась с мыслями и силами и сказала:
— Вот что, Рома, если так поставлен вопрос, Я НЕ ВЕРНУСЬ ДОМОЙ, ПОКА ТЫ НЕ ПРЕКРАТИШЬ ЭТО БЕЗОБРАЗИЕ. Я ЛЮБЛЮ ТИМОФЕЯ И ОН ЛЮБИТ МЕНЯ. — В её голосе появился металл, она входила в роль. — Так и передай своим дружкам: пусть отвяжутся от нас, а то я расскажу Карине и она вам покажет! — Ларис-ка бросила трубку, не дожидаясь ответа. Я смотрела на неё, разинув рот. Она вдруг внезапно преобразилась, из куколки-глупышки стала более серьёзной, странной какой-то. В ней что-то появилось от зомби.
— Лариска, ты что, с ума сошла? Что с тобой? Ты хоть понимаешь, что ты говоришь?
— Да, я понимаю, я всё понимаю. Я уверена в том, что ты меня защитишь. Я люблю тебя: ты знаешь такие чудесные вещи. Я хочу быть с тобой. Не уходи, пожалуйста, Карина!
Я действительно испугалась. Я, кажется, переусердствовала. Не очень радостная идея осенила меня. Я поняла, что эта девочка влюбчива и ей нужен кумир. Я отозвала Тимоху в сторону.
— Она тебе ничего не говорила в подобном роде?
— Говорила, — вздохнул он. — Что нам с ней делать? Я понял её характер: ей нужен кумир, пока она не найдёт нового. Как я в ней ошибался!
— Она производит сногсшибательное впечатление, её обаянию нельзя не поддаться, — мрачно проконстатировала я. — Она очень влюбчива и привязчива, но может быстро поменять объект своей привязанности. У меня есть одна идея: надо отдать её обратно брату, чтобы он ей вправил мозги. Это, конечно, предательство с моей стороны, но я поговорю с ним, чтобы он был поласковее с ней. Самое сложное во всей этой истории — уговорить её.
— Ты права. — Согласился Тимоха.
Он передал мои слова остальным. Игорь воспринял их с недоверием:
— Тоже мне великая дипломатка нашлась!
Я фыркнула и усадила Лариску на диван. После получаса искусной паутины слов мне удалось окончательно запудрить мозги бедной девочке, из-за которой и заварилась вся эта каша, и уговорить её вернуться к брату. Затем мы позвонили к ней домой. Ответил её брат. Я как можно ласковее и вкрадчивее, голосом девушки из службы секса по телефону стала с ней разговаривать:
— Рома? Это Карина.
— Какая Карина? — раздался недовольный голос. — Которой моя сестра меня пугала?
— Да, только трубку не бросай. Я как раз насчёт Ларисы.
— Я не хочу слышать об этой б…
— Я могу вернуть тебе её домой. Девочка заблуждалась, с каждым бывает. Ты ведь её брат, не так ли? Ну вот, она готова вернуться домой, только будь с ней поласковее, я проконтролирую. Если ты ей осторожно вправишь мозги и станешь для неё тем идеалом, который она ищет, всё будет в порядке. Мы её подвезём на остановку.
— Хорошо, — буркнул Рома. Он уже начинал оттаивать.
Я сообщила всем об успешном ходе переговоров и мы стали собираться. Антон, Дима, Игорь и Лариса пошла прогревать машину, а мы с Тимохой слегка задержались, чтобы закрыть квартиру и поговорить о наболевшем.
— Прямо не знаю, как тебя благодарить, Карина, — сказал он, когда мы ждали лифт. — Ты избавила меня от целой кучи проблем.
Он как-то странно посмотрел на меня, но тут подъехал лифт. Когда мы заходили в кабину, Тимоха, якобы подталкивая, обнял меня за талию. Двери закрылись и он прижал меня к стенке и поцеловал, несмотря на то, что я стала вырываться и сопротивляться. Мне понравилось то, что он был весьма искушён во французских поцелуях, я чуть не забыла, что у меня есть Дима.
— Карина, — сказал Тимоха, — в тебе есть что-то необычное, права была Лариска. Я хочу быть с тобой.
Тут мы остановились. Я продолжительно чмокнула его в щёчку, и улыбнулась:
— Ещё один на мою голову! Только от Лариски избавилась, как опять! Не вешай нос: я далеко не
