заметить, который по пустякам старшего по званию беспокоить не станет. Так или нет?
– Ну, положим, старший по званию теперь я – лейтенант, пусть хоть и милиции, все же лейтенант, а не старший сержант спецназа ВДВ. Но! – Зяма хитро улыбнулся. – Пользуясь терминологией прапорщика Барзова, скажу: во-первых, хорош морду плющить, военный! Во-вторых, Зяма никогда просто так не дергал Медведя – на то он и медведь, а я сибиряк! Так или не так? Ну, а в-третьих, нас, кажется, встречают, и не самым радостным образом. Так что: «Рота, в ружье!»
– Хорошо сказал! – вскинулся на сиденье «козла» Игорь, словно и не спал несколько часов кряду. – А главное, смело!
– Ага! Аж самому понравилось!
Впереди, метрах в четырехстах, на дороге стоял заслон – два милицейских «козла», родные братья того, на котором ехали друзья, почти упершись носами друг в друга, полностью перекрывали дорогу.
– Че за фуйня? – Медведь вопросительно посмотрел на Зяму.
– А я знаю? Ща подкатим – посмотрим.
Игорь напрягся и приготовился к любым неожиданностям.
«Хер их тут разберет! Край-то глухой, таежный. Тут зон испокон веку до жопы! Может, ноги кто сделал или еще чего...»
Укрывшись за милицейскими машинами, грамотно укрывшись(!), их поджидали двое в стандартном армейском камуфляже модели «Дубрава», нацелившись в их сторону стволами «АКС-74У».
«Короткие „калаши“! Они только-только поступили к „трактористам“ и „трубачам“...[53] Тогда почему они у ментов? – Медведь уже на уровне рефлекса просчитывал ситуацию. – Залипуха! Значит, „легкоатлеты“ (так на армейском сленге называли дезертиров), не иначе... Причем опасные – два ментовских „козла“ раздобыть сумели, а это значит два варианта: либо отчаянные и подготовленные отлично, либо „удвухсотили“ ментов и им теперь терять нечего...»
– Зяма. – Теперь в этом милицейском «УАЗе» был, как и прежде, только один командир. – Скорости не менять! Подкатывай как ни в чем не бывало к этим фуцынам. Когда остановишься, я выскочу типа поссать...
– А если не дадут?
– Тогда обоссу им ноги – мне и придуряться-то не нужно, «клапан» еле-еле держит.
– Ну, положим... А дальше?
– Да ты, Гриша, меня совсем уж за старика держишь! – обиделся Игорь. – Да я таких вояк вяжу по схеме: «Две секунды – три пучка»! Ты их только на пару секунд отвлеки. Побалаболь, что ли, или «испугайся» типа... А я быстро. И «ушки»[54] не помогут!..
– Ну, хорошо. Попробуем...
Их «боевой конь» медленно, накатом приближался к поджидавшему его заслону. Еще немного, и вот капот их «козла» чуть было не столкнулся с носами своих «собратьев».
– Стоять!!! – был брошен вызов из-под «ночки».[55]
– Ясно... – бросил Медведь в какой-то задумчивости. – Отдохнуть с друзьями даже в отпуске не получится – забодают бухгалтерией... Как думаешь, Зяма? Твои же и забодают...
– Тут еще проскочить до бухгалтерии надо... – ответил лейтенант, намертво вцепившись в руль. – Если повезет...
– Если повезет?!. Не, Гриша, ты за эти три года стал совсем Гриша... А какой «замок» был!.. Че там «везти»-то?! Ты посмотри, как они стоят! На сектора их «ушек» посмотри!.. – Медведь говорил одними губами. – Ты знаешь... Ты даже из «козла» не выходи... Я их, этих красавцев, и так сделаю...
То, что произошло через несколько секунд, может войти в классику рукопашного боя. Вернее, в каноны армейской науки снятия часовых или дозорных...
Из еще не полностью остановившегося «УАЗа» выскочил, словно ужаленный в самое интимное место, Медведь и, расстегивая на ходу ширинку своих джинсов, бросился к ближайшему колесу. И пустил мощную струю на крыло перекрывавшего дорогу «козла», кряхтя и притопывая ногами...
– Ты че, фраер, с дуба слез?! – пробормотал обалдевший «встречающий».
– Ща, ща... Ах-хоро-ш-шо-о!!!
Он даже потряс чем и как положено. И заправил все куда положено... И...
Схватив за автомат опасно приблизившегося, обалдевшего от такой наглости «встречающего», крутанул против хода, повалив того на землю. И тут же взлетевшее «ушко», уже в руках Медведя, ударило «затылком» в лоб второго вояки...
Менее пяти секунд, и все...
– Подбирай мусор, Зяма... «Браслеты» есть?..
– Б-бля!!!
– Че ты блякаешь?! Вяжи, говорю, пока не оклемались!
– А и силен ты, спецпрапорщик, мать твою! Нам до тебя еще учиться и учиться!!!
– Кому нам?! – Игорь не понимал, почему медлит его друг. – Совсем обалдел?
– Обалдеешь тут! Ты знаешь, кого повязал?
– «Легкоатлетов»! А кого еще?
– Они скоро в себя придут?
– Минут через пять – «браслеты» надеть времени хватит...
– Какие «браслеты»?!! Это Шишка и Соболь...
– Не понял!
– Тебя, «кусок», встретить хотели. Проверить, не потерял ли былой хватки... Проверили... На свою голову... Ты их не сильно?..
– Как обычно... – пожал плечами Игорь. – Че не предупредил-то? Хоть намекнул бы.
Они бросились приводить в сознание своих старых боевых друзей.
– Ох, и дуболом же ты, Зяма, ох, и долбоюноша!!! – приговаривал Игорь, теребя мочки ушей Соболя. – А если б я поломал их ненароком? Че тогда?
– Так думали же, что не полезешь!
– Когда это вы думали?
– Когда ваше величество почивать на сиденье «козла» изволили, – произнес заплетающимся языком Шишка.
– По нашей связи говорили, – включился наконец в разговор и Соболь, мотая, словно лошадь, головой из стороны в сторону. – Вот и договорились...
– И доигрались... – произнес Зяма. – Кто ж знать-то мог! Медведь, бля! Ты всегда людей ломаешь, фамилии не спросив?
– Не-е, иногда спрашиваю... – Игорю было страшно неудобно перед друзьями. – Но уже после...
– Во-во! – произнес Зяма. – Ладно! Сами виноваты... Зато теперь знаем, что наша армия сильна и отважна, как и раньше...
Медведь смотрел на своих милицейских лейтенантов и готов был провалиться сквозь землю. Хотя... Поднимавшийся изнутри смех уже начинал себя проявлять.
Павел Шишкин отчаянно тер лоб, на котором, наливаясь синевой, красовалась огромная квадратная, точно соответствующая по форме «затылку» автомата шишка. Шишка – она и есть шишка! Пашка и имя-то свое получил именно за то, что его многострадальный лоб носил в свое время шишки за весь взвод. А тут еще и фамилия...
Ну а Костик Соболев был занят своим носом. Его «картошка» и от природы-то имела странновато- смешной видок, а уж теперь-то!.. После жесткой встречи с утрамбованной до состояния асфальта землей таежной дороги «картошка» если и не превратилась в пюре, то по чистой случайности! Хотя и расплылась на пол-лица...
Медведя начинал потихонечку колотить беззвучный пока смех.
Да и Зяма не отставал. Он уже пришел в себя от первого, немого шока и уселся на землю подле колеса своего «боевого коня», держась за живот.
А «встречальщики»!
– Ну и рожа у тебя, Шишка! – прыснул смехом Костя.
– На свою бы посмотрел! – тыкал Павел пальцем. – Я тебя к себе в розыскники возьму! Старшим псом!!!
