Не сон ли это? Светлана улыбнулась и подмигнула:
- Пошли.
Площадка перед домом напоминала картинку с обложки фантастической книги. Что-то инопланетное - застывшая лава какая-то, воронки, камни. Крупный мусор строители убрали и даже прокатились по площадке на грейдере, но там и сям торчали черные и страшные на вид концы арматуры, всюду кочки и гребни замерзшей грязи. 'Вот развезет весной! - думала Светлана, осторожно обходя кочки и рытвины, стараясь не повредить свои новые французские сапоги. - Хоть бы дорожки щебенкой отсыпали. Уж не до асфальта…'.
- Ну, как? - поинтересовалась Светлана Андреевна, когда они открыли дверь квартиры на восьмом этаже и вдохнули аромат новизны - легкий запах линолеума, обойного клея и еще чего-то волнующего - запахи нового жилья. Краской не пахло. Впрочем, краской и не могло пахнуть. Окна пластиковые, двери с каким-то покрытием, не крашенные.
- Светлана Андреевна! У меня нет слов.
- Когда появятся, скажешь.
- Светлана Андреевна!..
- Посмотрела? Ну, все, поехали назад. Полистаем каталоги. У меня журналы всякие есть. Подумаем над интерьером. Какую мебель купить…
- Светлана Андреевна, а можно… я здесь еще маленько побуду?
Здесь же недалеко. Я потом пешком дойду, прогуляюсь заодно.
Светлана пожала плечами и отдала ключи от квартиры Анне.
- Побудь.
- А можно, я здесь ночевать останусь? И вообще - жить пока буду.
Пока Павлик не вернется. Квартира же все равно пустует.
- Да как же ты здесь жить-то будешь? Без мебели, без холодильника? Вот купим все, тогда…
- А мне мебели не надо. Я что-нибудь на полу постелю… Вы дадите? Или из общежития матрас привезу. А холодильник… Есть лоджия, там ничего не испортится, сейчас холодно. Плита есть. Она работает? - Анюта прошла на кухню, защелкала переключателями. -
Работает! - Сообщила радостно. - И батареи теплые. Даже горячие.
Класс! И вода есть! - зашумела вода в кранах. - Только она ржавая.
Надо подольше…
- Я хотела просто показать квартиру. - Светлана тоже подошла к кухне и встала в дверях. - Но если ты так хочешь… Знаешь что, девонька, - решилась она, - а поехали. Купим кое-что из мебели, холодильник купим, все сразу. Поехали, дел у нас с тобой - море!
Весь остаток дня они провели в поездках по магазинам. Оплатили.
Привезти им обещали кое-что завтра, кое-что в субботу и кое-что в воскресенье.
- Светлана Андреевна! Вы такая… Спасибо вам огромное. Даже не знаю, как мы с Павликом с вами рассчитываться будем…
- Внука мне родите, вот и рассчитаетесь.
- А если внучку? - с опаской взглянула Анюта на свою будущую свекровь. - Ведь еще ничего не известно. Пол ребенка пока не определили, - поправилась она.
- Если первой будет девочка, это даже лучше. Но вторым вы мне обязательно моряка родите. Или третьим.
- Мы постараемся, - смущенно улыбнулась Анна.
- Уж постарайтесь, - улыбнулась в ответ Светлана. - А знаешь что, давай, ты с нового года в новую квартиру вселишься, - предложила она. - До тридцать первого все нами купленное привезут, мы все расставим, полы помоем, протрем все. А Новый год встретим у нас.
Втроем. Ты, я и Егор… Петрович.
- Светлана Андреевна… - потупила взгляд Анюта.
- Что, хочешь на праздник к маме поехать? - догадалась Светлана.
Анюта кивнула:
- Может, она уже отошла?..
- Съезди, конечно.
Потом они вдвоем занимались приготовлением ужина. Потом пришел
Егор. Потом ужинали…
Только поздно вечером Светлана добралась до компьютера.
'Здравствуйте, Светлана Корчагина. Новых писем: 1'.
Тревожно забилось сердце.
Но Касатку ждало разочарование - письмо было от Мишки Вебера.
Даже не письмо, фотография. Мишка в белой капитанской фуражке с крабом, в белых шортах и с голой волосатой грудью стоял на борту яхты. Наверное, решила Касатка, это его собственная яхта. Фотография была очень качественной. Четкая линия горизонта, четкие очертания яхты, чьи-то длинные загорелые ноги на заднем плане, за Мишкиной спинной тоже четко прорисовывались. Кто-то загорал в шезлонге и ноги явно не мужские. Красивые ноги, ничего не скажешь. Мишка прочно стоял на палубе, уперев руки в бока и широко расставив свои кривые ноги. Прям, как бывалый мореход. Наверное, он и был таким. Волосы на
Мишкиной груди, руках и ногах - рыжие и толстые - тоже виделись очень четко, каждый волосок. А на Мишкином лице сияла улыбка, открывающая ярко-белые зубы, которых, казалось, было очень много, больше, чем у нормальных людей. Улыбка акулы, почему-то подумала
Касатка, акулы большого бизнеса. Скорей всего, у Мишки полный комплект зубов, просто они мелкие и острые. Мишка фальшиво улыбался и словно хвастался: 'Вот я какой! Любуйся. Успешный и богатый. Это я, а это моя яхта. А там за моей спиной - телка. Я ее тебе, Светка, не показываю, потому что это так… Я тебе свою яхту показываю и себя любимого'.
Касатка хмыкнула и выключила компьютер.
9.
Вероника никогда не закрывала дверь в ванную комнату, когда принимала душ. Из открытой двери доносился звук льющейся воды и девичье пение:
- Каламбия Пикчерс не представляет…
Пела Вероника отвратительно - и в ноты не попадала, и голос у нее был каким-то… писклявым, просто отвратительным был ее голос.
Странно… Латышев только сейчас это заметил. Раньше не замечал.
'И песня какая-то… для дебилов', - раздраженно подумал он.
Он даже сморщился, как от зубной боли. Слава богу, Вероникино пение скоро прекратилось, зато противно прозвучал ее призыв:
- Никита-а-а!
- Ну что еще, - буркнул Латышев и оторвал взгляд от монитора, от слов, написанных им еще утром: 'Милая моя, далекая Касатка…'
- Любимы-ы-й! Принеси мне, пожалуйста, полотенце. И вообще…
- Там есть, - громко крикнул Латышев. - На полотенцесушителе висит. Не видишь что ли?
- Оно мо-о-о-крое, - капризно протянула Вероника.
Никита Владимирович глубоко вздохнул, сходил в спальню за полотенцем и вошел в ванную. Душ Вероника не отключила, стояла перед
Латышевым голая, стройная загорелая; струи воды ласкали молодое тело.
- Ты еще одет?.. - искренне удивилась любовница. - А я думала, что мы… в душе начнем.
Латышев молча смотрел на ее мокрую наготу, на маленькие упругие груди с напрягшимися сосками. Они у Вероники темные, почти лиловые.
Ему это всегда нравилось. Ему вообще нравились юные худые девы.
