— Пошел в задницу!
Перед ней мелькнула тень, потом она получила крепкую пощечину и вскрикнула от боли.
— Не стану слушать никакого дерьма от маленькой сучки, понятно?
— Пошел в задницу!
Следующий удар оказался столь сильным, что свалил Келли вместе со стулом. Она рухнула на каменно-жесткий пол. Боль прострелила руку, плечо, все тело. Келли разразилась слезами.
— Чего вы от меня хотите? Что вам нужно?
— Чтоб ты меня немножко послушалась.
Толстяк поднес жука так близко к лицу, что слышался кислый навозный запах. Лапки защекотали кожу.
— Не-е-е-е-е-ет! — Келли извернулась, покатилась по полу вместе со стулом, с грохотом переворачиваясь, на что-то натыкаясь. Все кости ныли от боли. — Нет… нет… нет! — Она все быстрее дышала, хватая ртом воздух в истерике, чувствуя неожиданно накатившую злобу на Тома. Где он? Почему не ищет ее, не приходит на помощь? Потом замерла неподвижно, измученная, глядя на слепящий свет, в темноту. — Пожалуйста, — взмолилась она. — Я вас не знаю. Просто хочу к детям, к мужу. Пожалуйста, отпустите меня.
Видно, все это как-то связано с сообщением по электронной почте, которое видел Том и с которым наверняка отправился в полицию.
— Зачем вы меня здесь держите? — спросила Келли, как бы желая получить подтверждение.
Нет ответа.
— Вы на меня злитесь? — всхлипнула она.
Мужчина сказал неожиданно мягко:
— Только потому, что ты плохо ведешь себя, Келли. Я хочу, чтоб ты мне помогла.
— Тогда развяжите меня, черт побери!
— Думаю, это в данный момент невозможно.
Она закрыла глаза, отчаянно стараясь что-то сообразить, перебороть жуткую тягу к спиртному. Всего один глоточек «Столичной». Только нельзя доставлять удовольствие жирному гаду. Никогда, ни за что, черт возьми, никогда, никогда, никогда.
Потом жажда все-таки взяла верх.
— Пожалуйста, можно мне сейчас выпить?
Через несколько секунд горлышко было у нее в губах, она жадно глотала спиртное. Последовал почти мгновенный эффект. Боже, как хорошо. Может, она ошиблась в этом человеке, может быть, он, в конце концов, добрый.
— Хорошо, Келли! Пей. Хорошо, правда?
Она благодарно кивнула.
— Слушай! Я не хочу причинять тебе зло. Будешь слушаться, я тебя не обижу. Понятно?
Она тряхнула головой и вдруг страшно расстроилась, когда толстяк рывком отдернул бутылку.
Внезапно в голове прояснилось, одновременно в памяти закрутились все когда-либо просмотренные фильмы ужасов. Что это за тип, черт возьми? Маньяк-убийца? Что он с ней собирается сделать? Страх метался в душе, как выпущенный на волю дикий зверь. Изнасилует? Будет пытать?
«Я умру здесь, в темноте, и больше никогда не увижу Джессику, Макса и Тома».
Как вести себя с таким типом? Пленники в кино пытаются наладить взаимоотношения, установить связь с похитителями. Когда они с тобой слегка познакомятся, им гораздо трудней тебя мучить.
— Как тебя зовут? — спросила она.
— По-моему, это тебя интересовать не должно.
— Мне хочется знать.
— Я тебя сейчас ненадолго оставлю. Если чуточку повезет, скоро с тобой рядышком окажется муж.
— Том?
— Угадала!
— Том едет?
— Том едет. Ты же не хочешь, чтобы он увидел, как ты тут на полу валяешься?
Келли отчаянно затрясла головой.
— Давай я тебя посажу. Будешь хорошо выглядеть перед камерой.
— Перед камерой?
— Угу.
Чувствуя легкое опьянение, Келли вымолвила заплетающимся языком:
— П-перед к-какой камерой?
— Ты у нас станешь кинозвездой!
67
В 1.25 в спальне Гленна Брэнсона неожиданно завопил Джей-Зи, заменявший звонок мобильного телефона. Он поспешно выбросил руку, чтобы ответить, заглушить проклятую штуку, пока та не разбудила Эри, и свалил с тумбочки стакан с водой. Телефон и будильник тоже грохнулись на пол.
Гленн, туго соображая, в темноте вскочил с кровати, пошарил под стулом, куда улетел телефон, который пел, как назло, все громче. Наконец нащупал, нажал кнопку.
— Сержант Брэнсон, — проговорил он как можно тише, пригнувшись, словно при этом голос звучал совсем неслышно.
Звонил Том Брайс. В ужасном состоянии.
— Сержант Брэнсон, извините за поздний звонок.
— Ничего страшного, Том… Обождите минуточку…
— Господи помилуй! — пробормотала Эри. — Явился домой за полночь, разбудил меня, теперь снова будишь. По-моему, нам надо спать в разных спальнях. — И выразительно отвернулась от мужа.
Прекрасное начало недели, мрачно думал Брэнсон, выходя из комнаты и направляясь с телефоном в ярко-оранжевую ванную.
— Прошу прощения. Слушаю, — сказал он, присаживаясь голышом на сиденье унитаза за неимением лучшего. — Рассказывайте.
В ванной пахло свежим цементным раствором. Гленн осмотрел сверкавшую новым стеклом душевую кабину, установленную только на прошлой неделе, умопомрачительные кафельные плитки в тигровых полосах, выбранные Эри, которые плиточник закончил укладывать в пятницу. Они переехали в этот дом три месяца назад. Место хорошее — недалеко и до моря, и до сельской местности, хотя в данный момент, по сведениям Эри, вся округа стоит на ушах: меньше чем в миле отсюда было обнаружено тело Джейни Стреттон.
— Я должен убедиться, что линия не прослушивается, — объявил Том Брайс, находясь на грани истерики. Слышался гул, словно он ехал в машине.
Брэнсон взглянул на дисплей: звонок с мобильного телефона. Он постарался его успокоить:
— Вы звоните на мой полицейский мобильник. На нем все сигналы шифруются. Абсолютно надежно. — Гленн решил не разъяснять, что телефон самого Тома, скорее всего обычный, доступен любому настроившемуся на соответствующую частоту. — Где вы, Том?
— Не хочу говорить.
— Ладно. Не дома?
— Нет. Из дома говорить опасно, там все кругом прослушивается.
— Хотите со мной где-нибудь встретиться?
— Да. Нет. Да… я хочу сказать… мне нужна ваша помощь.
— Это мой долг.
— Откуда мне знать, что вам можно доверять? Дело конфиденциальное.
