– Несколько лет назад произошло небольшое землетрясение… – я пожал плечами и спросил: – Возникли какие-то проблемы?
– Пока еще нет, но предвидятся. Хочу заранее уточнить одну вещь. Что ты собираешься делать с Эрслайтом?
– Ты думаешь, что одним из условий мирного договора тебе поставят обязательство отдать его светлой стороне? Мне бы не хотелось отдавать им ребенка.
– Не хотелось бы? – удивился Бэйзел.
– Я не отдам им Эрслайта, – более жестко повторил я. – Но, надеюсь, мы сможем найти с Авориэн общий язык.
– А если нет? – предположил Бэйзел.
– Не хочу загадывать заранее, – я нахмурился. – Надоело думать о грядущих неприятностях… Как бы ты поступил на моем месте?
– Не думаю, что иначе, – Бэйзел сжал мне плечо и поднялся. – Мне пора. Если вдруг вопрос насчет Эрслайта встанет в тупик – я позову тебя.
Я кивнул. Он шагнул к стене, открыл проход и переместился в Мидл. Через миг я тоже очутился там, расположившись на этот раз у окна, предварительно убедившись, что рядом нет никаких предметов, которые мог бы по неосторожности смахнуть, как злополучные часы. Бэйзел вошел в зал, сел на свое место, проигнорировав вопросительный взгляд Ретча и посмотрел на Игнифероса.
– Думаю, стоит сделать по-другому – приведи доводы, по которым стоит лишать его жизни. Лайтфел?
– Я не вижу причин, – Лайтфел хмуро глянул на Игнифероса. – Из-за чего бы мы желали ему гибели. Он, однажды, спас мою жизнь… И, пока он правил в обители, мы удивительно ладили.
– Вы не понимаете – все дело в возрасте. Остальные тоже себя не проявляли до определенных лет. Едва они достигали возраста равного четверти века, то становились неуправляемыми. Их обуревала жажда разрушения. И вы сами убивали их, как бешенных псов. Сколько погибло, пытаясь справиться с их безумием? Нам осталось не так долго ждать.
Весь темный совет опустил глаза.
– Значит, через три года… – произнес Лайтфел. – Но ты ведь можешь и ошибаться.
– Это исключено. Никто из детей моего брата не пережил этот возраст. Не было ни одного, кем бы не завладело безумие.
– Но ведь… – Лайтфел посмотрел на Бэйзела. – Ведь твой род ведет начало от Ментепера…
– Сыновья моего брата успели оставить потомство… – ответил за Бэйзела Игниферос. – На других поколениях наследственность не отражалась. Так что Авориэн может не беспокоиться за своего сына. А теперь – время решать! Я слышал, что вы его однажды уже приговорили, хотя и по несколько другой причине, разве нет?
Почти весь светлый совет поднял руки, из темного – Балахир, Дарт и еще трое бывших когда-то на стороне Бихеста.
– Я слышал, что даже ты, Мерлинда, – продолжил Игниферос. – Даже ты еще не так давно согласилась на его смерть…
Моя мать сделалась мертвенно бледной, ее губы задрожали, а в глазах сверкнули слезы.
– Ты даже не догадываешься, чего мне это стоило! Но никогда, слышишь, никогда я не повторю этого, – она поднялась. – Мой сын достаточно сильный, чтобы справиться с этим. Мое слово сказано!
Она развернулась и пошла прочь. Но в дверях вдруг остановилась.
– Не совсем справедливо решать это без него. Тем более, он даже не знает, что ему грозит. Я позову его сюда.
– Мерлинда! – к ней бросился Ретч.
– Не смей! – только и успел выкрикнуть Игниферос, но она исчезла, а следом и Ретч.
Я вновь оказался в своей комнате. Спустя пару минут они были у меня.
– Не надо мне ничего рассказывать, – предупредил я их.
– Значит, ты все слышал? – спросил Ретч, а Мерлинда, пошатнувшись, прислонилась к стене – по ее щекам текли слезы. – Тогда тебе лучше уехать. Слишком опасно оставаться…
– Нет, – я покачал головой. – Пока оба главы Совета не примут решение, мне нечего опасаться…
– Ты так уверен в Бэйзеле? – прошептала Мерлинда.
– Я даже уверен, что и Лайтфел на это не пойдет, – я поднялся и протянул Мерлинде спящего Эрслайта. – Побудь с ним. Пойдем, Ретч.
Когда мы вошли в зал, там воцарилась тишина. Я молча кивнул Лайтфелу и сел рядом с Бэйзелом как раз напротив Игнифероса, обратив на него спокойный взор. Игниферос внимательно изучал меня, на лбу легли складки морщинок.
– Теперь ты все знаешь, – заговорил он. – Что ты сам думаешь?
– Если я скажу, что не уверен в твоей правоте, такой ответ вряд ли удовлетворит тебя.
– То есть, ты хочешь сказать, что ты не опасен…
– Не так, как ты представляешь это здесь. Я вполне способен контролировать свои поступки.
– Даже те, которые совершаешь во сне?
– Теперь, да. Я… нашел книгу в библиотеке Ментепера и окончательно разрешил этот вопрос.
Игниферос на миг смешался, глянул вокруг. И по выражению его лица я понял, что он решил сменить тактику. Теперь он намерен обсуждать все только со мной.
– Однако, ты понимаешь, что многим из нас трудно поверить в это, положившись только на твои слова. Нам нужны гарантии.
– Гарантии? Что ты мне предлагаешь?
– Раз кое-кто считает, что цена наших опасений слишком велика, можно заменить ее другой. Это знакомо тебе – ты будешь изгнан. Никто из твоих предшественников не мог в безумстве пользоваться магией порталов, так что мы будем защищены. Если же в течение пяти лет ничего не произойдет, ты можешь вернуться, но не ранее. Думаю, против этого уже никто не возразит.
Я тихо рассмеялся.
– Прекрасно разыграно, – промолвил я негромко. – Теперь-то уж никто не откажется от подобной альтернативы.
– Как бы там ни было, ты подчинишься принятому решению.
– Да.
– Значит, ты все же сомневаешься, что с тобой ничего не произойдет через три года?
– Нет. Но меня утомило, что я всех нервирую. В особенности тебя.
– Хорошо, – Игниферос первый поднял руку, за ним потихоньку потянулись остальные.
– Тэрсел, зачем ты это делаешь? – прошептал Бэйзел, склонившись ко мне.
– Я и в самом деле устал. Что решат несколько лет? Почти ничего.
– Но ты ведь останешься один. Ты понимаешь это?
– Да, но я не вижу другого выхода. А ты?
– Если тебе понадобится помощь, только оставшись здесь, ты сможешь получить ее от нас.
– Подними руку, а то никто из наших не смеет это сделать без тебя…
Бэйзелу, наконец, удалось найти мой взгляд.
– Зачем бежать отсюда, когда хочешь убежать от себя?
– Когда-то, после боя на арене с Визонианом, Гаст сказал, что моя мать боится меня. Любит и вместе с тем боится. Теперь, я знаю, что он был тогда прав. То же самое ощущаешь ты. Я готов отдать несколько лет, чтобы одно из этих чувств исчезло навсегда.
Бэйзел опустил глаза и медленно поднял руку.
– Решение принято, – провозгласил Игниферос. – Совет окончен. Итак, Тэрсел, чем быстрее ты покинешь этот мир, тем лучше.
Все поднялись и стали расходиться. Ко мне шагнула Авориэн.
– Нам надо поговорить.
Несколько минут спустя мы молча шли по аллее небольшого парка, раскинувшегося за городским советом. Стоял теплый осенний день. Ветер перебирал только начавшие опадать листья. Самые легкие из
