– Хорошо!
Абдула Маруз отошел к воротам забора крепости Хандар.
Комендант развернулся к оператору:
– Я вызвал тебя для того, чтобы передать приказ саиба провести съемку казни одного из заложников, которая состоится в ближайшие часы.
– Но, господин комендант, я не смогу это сделать!
– Это еще почему?
– Моя камера вышла из строя. Недавно я случайно уронил ее и что-то повредил. Пробовал снимать, вроде все работает, а изображение на пленку не ложится.
– Ты понимаешь, ишак беременный, что натворил? И каково может быть наказание хозяина за допущенную беспечность и халатность в обращении с дорогостоящей, а главное, такой нужной сегодня видеокамерой? Ведь Исмаил-Хан может расценить поступок как преднамеренное повреждение камеры.
– Но... я не хотел... клянусь!
Натанджар закричал на оператора:
– Да мне плевать, хотел ты или нет. Чем будем снимать казнь? Вторая камера в машине Хадрияра, когда он вернется из поездки по заданию Исмаил-Хана, неизвестно. Третьей у нас нет. Что прикажешь делать, бестолковый осел?
Афганец засуетился:
– Подождите, не гневайтесь. У нас нет третьей камеры, но есть видеокамера самих русских. И она работоспособна.
Комендант облегченно вздохнул:
– Фу! Я совсем забыл об этом. Забыл об операторе неверных. Его мы и привлечем к работе. А ты, чтобы не потерять голову, исчезни в Анденат. Дома ляг в постель и прикинься больным. Посади возле себя жену. А перед этим пусть она пустит слух по кишлаку о твоей болезни. О том, что ты из-за высокой температуры встать не можешь.
Оператор закивал:
– Сделаю, господин комендант, все сделаю, как вы сказали. Благодарю вас!
– Отблагодаришь позже! Ночью пришлешь ко мне свою наложницу.
– Но она не наложница, я собираюсь сделать Лейлу второй женой!
– Ты хочешь оставить семью без кормильца? Я могу это устроить!
Оператор поник:
– Хорошо, господин Натанджар, Лейла ночью будет у вас!
– Ты не добавил – и исполнит все мои желания.
– И исполнит все ваши желания!
– Проваливай! Да быстрей, пока тебя не увидел саиб.
Афганец побежал к воротам.
Комендант усмехнулся вслед незадачливому оператору. Не будет у тебя второй жены, Марух. Лейла, этот прекрасный, юный цветок, как придет ко мне, так у меня и останется. А ты будешь спать со своей тощей ведьмой. До конца недолгих дней своих.
Натанджар увидел вошедшего во двор крепости Мохаммеда, человека, исполнявшего особые поручения Исмаил-Хана, в основном в Пакистане, где имел неплохие связи благодаря богатому и влиятельному в Исламабаде близкому родственнику.
Комендант поприветствовал порученца или, точнее, курьера хозяина:
– Ассолом аллейкум, Мохаммед! Как твои дела?
– Ва аллейкум ассолом, Назим, у меня все, слава Всевышнему, хорошо. Как ты?
– Тоже в порядке!
– Мне предстоит путь в Пакистан?
– Не знаю! Об этом тебе скажет сам саиб.
– Исмаил-Хан в доме?
– Да. У себя в комнате. По крайней мере, недавно был там.
– Мне пройти к нему или дождаться здесь?
– Пройди! Абу вызывал тебя, значит, ждет!
– Ты хитрый человек, Натанджар!
Комендант изобразил удивление:
– Почему?
– Ведь знаешь, для чего меня вызвал хозяин!
– Пусть так! Тебе от этого легче? Ведь в любом случае задание будешь получать от саиба!
– Ладно! Пройду в дом!
– Иди, Мохаммед! Удачи тебе!
– Тебе того же! Один совет.
– Да?
– Не перехитри как-нибудь самого себя. Это плохо кончится!
– За меня не волнуйся, Мохаммед, о себе думай!
– Тоже верно!
Мохаммед вошел в дом. Поднялся в главную комнату, где и застал стоявшего у окна-бойницы главаря местной банды. Поздоровался:
– Салам, Исмаил-Хан!
– Салам, Мохаммед!
– Надо ехать в Пакистан?
– Да! Но не сейчас, не немедленно, а часа через два-три.
– Что-то должно произойти за это время?
– Ничего особенного. Казнь одного из заложников.
– Казнь? У тебя не пошли переговоры о выкупе?
– А вот это тебя, Мохаммед, при всем уважении, не касается.
– Ты прав.
Исмаил-Хан спросил:
– Сколько понадобится времени, чтобы добраться до Исламабада, выехав отсюда, скажем, часа в три пополудни?
– Часов шесть, если будет машина и мне удастся до отъезда связаться с человеком в Пешаваре. Впрочем, в Пешаваре вопрос с переходом границы я решу в любом случае. Остается машина с водителем, способным доставить меня к окончанию Хайдарского горного прохода. Придется преодолевать два перевала, проходить равнину и километров пятьдесят лесного массива. Аслан, с кем мы работали раньше, как известно, умер. Без него я в Пакистан не ходил.
Исмаил-Хан заверил своего порученца:
– Я найду тебе и машину, и водителя не хуже Аслана. И тогда в девять вечера ты уже будешь на границе с Пакистаном?
– Должен быть, но все в руках Всевышнего!
– Он поможет нам!
– Тогда в девять вечера меня подберут на границе люди из Пешавара.
– Хорошо!
– Ты не сказал главного: зачем мне ехать в Пакистан?
– Я все объясню тебе после казни. Сейчас скажу лишь то, что задание не сложное и никакой опасности для тебя не таит. Потребуются твои связи в Исламабаде.
– Это не проблема! Мне надо подготовиться к дороге. Когда подойти сюда, чтобы сразу отправиться к Хайдару?
– Как и говорил, к трем часам.
– Хоп! До встречи, саиб!
– До встречи!
