– Не знаю.
– А ты хоть знаешь что где в этом дерьмовом замке? Проводить меня к моей комнате сможешь?
Парнишка закивал и почти бегом кинулся по коридору.
– Эй, не так быстро!
Прогулка по галереям старого замка немного взбодрила Кронта. Даже головная боль улеглась. 'Завтрак, немножко вина – и я буду в полном порядке', – подумал он, пинком распахнув дверь своей комнаты. И тут же замер на пороге.
У кровати стоял Вернон и что-то говорил Велене. Девушка, бледная, с посиневшими губами, бессильно откинулась на подушках – но она была в сознании.
– Велена? – Кронт шагнул в комнату.
– О, явился. Я тебя все утро искал, мы же договаривались насчет экстракта, – Вернон скривился. – Мне надоело ждать, и я сам влил в твою даму лекарство – она, естественно, тут же очнулась и выблевала все мне на новый костюм.
Кронт уставился на мокрые коричневатые пятна на плаще и штанах Вернона и ухмыльнулся:
– Хочешь сказать, хватило бы простого рвотного?
– Нет. Это подействовал экстракт. Эксперимент прошел удачно, но лыбиться ты все же перестань. Без зубов останешься…
– Мне так угрожали, когда я малолетним пацаном был…
Вернон аккуратно положил на столик пустой флакон.
– Как ты себя чувствуешь, Кронт? – спокойно спросил он.
– Прекрасно. А что?
– Тогда я тебе советую поговорить с девушкой до полудня.
– Что?.. – начал Кронт, но Вернон ушел, не слушая его вопросов.
В комнате воцарилась тишина – неприятная и тяжелая. Велена мрачно смотрела в потолок, будто пытаясь сосчитать все трещинки в сером камне.
– Что-то ты не слишком рада, – сказал Кронт.
– Я хотела вернуться, но не ожидала, что все будет так, – она наконец, посмотрела ему в глаза. – Кто бы мог подумать – меня разбудил Вернон, в этом замке…
– Замок, конечно, ужасный. Но я думаю, скоро здесь станет более уютно, дорогая.
Велена презрительно поджала губы:
– Не называй меня так. И не разыгрывай заботливого приятеля. Ты всю ночь пил, а сегодня утром тебя волновало только собственное похмелье – и плевать, что Вернон вливает мне какое-то пойло, от которого я могла и умереть. А уютнее здесь должно стать из-за того, что ты убил и ограбил бедных ормварцев, которые доверились тебе?!
– Бедные? – Кронт засмеялся. – Они ничуть не лучше меня или Вернона. Все, что им нужно – это война. Любое существо из мяса и крови, которое можно уничтожить.
– Ринде была не нужна война. Она ведь помогала тебе. И чем ты ей отплатил? Я ведь видела все, Кронт. Как ты шел в ее дом по улице, усеянной трупами. Ринда лежала у порога, лицом в пол, и ее собака рядом. Ты просто перешагнул через них, взял меня на руки и ушел… Конечно, ничего в этом удивительного нет, ты всегда так поступал. Будь ты проклят. Я б хотела, чтоб ты сам сожрал этот яд.
– Ты позвала меня… тогда, в Ормваре, – сказал он, садясь на край кровати. – Почему? Если ты меня так ненавидишь?
– Как будто я могла выбирать. Ты был близко и между нами сохранилась особая связь… я не знаю, как обьяснить… мы долго шли вместе по долине…
– Ага. И еще можно вспомнить, что в начале нашего путешествия ты относилась ко мне гораздо лучше.
– Да, я тогда вела себя, как полная дура, – холодно сказала Велена. – И ты воспользовался мной… а теперь я воспользовалась тобой.
Кронт поднял бровь:
– Довольно наивный расчет, дорогая. Ведь я мог и не будить тебя. Орм хотел сделать из тебя оружие – ты могла бы вызывать оползни или, скажем, нашествие саранчи, как мне говорила Ринда. Я думаю, и Вернон был бы не против заставить тебя сражаться на его стороне. Так что ты должна бы меня поблагодарить…
Велена невесело рассмеялась:
– Ах, спасибо огромное! Что же я могу для тебя сделать?
– Женщина всегда может сделать приятное мужчине…
– Вернон не подпускает тебя к своим шлюхам? Очень умно с его стороны. После того, что ты сотворил с бедняжкой Лиет.
Кронт бессознательно сжал кулаки. Будь он сейчас без перчаток – разодрал бы пальцы в кровь.
– Кто сказал тебе про Лиет?
– Никто, – Велена опустила голову; она говорила тихо, будто нехотя. – Я видела ее там. Она похожа на смотанную в клубок черно-серебряную нить. Она пытается сжаться, скрутиться как можно плотнее, и ей всегда кажется, что один ее конец уязвим. Поэтому она никогда не останавливается. Когда я ее видела последний раз, она была в долине, на тропе среди полей, перед скотопрогоном. Думаю, если кто-нибудь наступит на нее – скорей всего, ничего не увидит, но почувствует… и сожрет сам себя, пытаясь ужаться до точки…
– Мне жаль, что так вышло, – холодно сказал он. – Я не хотел причинить ей боль.
Но что поделаешь – я тварь.
– Ты всегда был таким.
Кронт встал:
– Да. А теперь у меня появились новые возможности…
Он снял перчатку и провел ладонью по плечу девушки. Острые осколки стекла цеплялись за грубую ткань рубашки, но Велена не шелохнулась.
– Ладно, – чуть мягче сказал Кронт. – Отдыхай, а то бледная, как… покойница, – он усмехнулся, – поговорить мы еще успеем. И все остальное тоже. Как говорит Вернон – теперь у нас целая вечность.
Оставаться в одной комнате с Веленой Кронт не хотел. Он побрел по коридору, раздумывая, где бы найти завтрак. Он расспрашивал одного хмурого наемника, как пройти на кухню, когда в него словно ударила волна боли. Кронт замолчал, с трудом заглатывая воздух. Когда боль чуть поутихла, он увидел, что наемнику тоже плохо.
'Полдень! Вернон говорил…' Мысли путались. И хуже того – проснулось уже привычное безумие. Языки пламени прорвались сквозь пол, только теперь они были темнее, чем обычно.
'Вернон!' Кронт, то проваливаясь в беспамятство, то снова приходя в сознание, брел к башне.
Несколько раз он падал на винтовой лестнице, и у него болели все бока, когда он наконец вышел на обзорную площадку. Чутье подсказало ему, что здесь он найдет барона – и Вернон действительно стоял у парапета.
Идти оказалось невозможно – тугой ветер сбивал с ног. Кронт подполз к Вернону.
Тот что-то сказал, а потом достал фляжку и заставил Кронта отпить глоток. По телу прошла судорога, но боль немного отпустила, и в голове прояснилось.
– Что?..
– Луна, Кронт. Посмотри.
В самой высокой точке небесного свода багровела луна – поменьше остальных, не такая яркая.
– Мы называем ее луной убийц, – продолжал Вернон. – Она действует на каждого, кто убивал. В первый раз особенно сильно, потом будет легче.
– Ты уверен?
– Ну я же привык. Значит, и ты привыкнешь.
