10
Адель сидела напротив Эймса в кабинке «Денниса». Свой сверток Эймс оставил в машине. Адель заказала фирменный чизбургер, чили и клубничный коктейль. Она уже не дрожала, но взгляд был по- прежнему отсутствующий. Мы ждали заказа.
В «Деннисе» было полно народу, официантки суетились. Я заказал рыбный суп, Эймс хотел только горячего кофе.
Усадив Адель, мы с Эймсом на минутку отошли. Я сказал ему, что за нами следят. Он ответил, что заметил это.
Кабинку мы выбрали удачно: из окна была видна стоянка и «Бьюик». Двигатель не работал, но никто не выходил. Эймс кивнул мне, давая понять, что присмотрит за машиной. Стекла ее были затемнены.
Я позвонил и отправился объяснить Адели, что мы собираемся делать. Рыбный суп уже ждал меня, рядом стояла корзинка крекеров. Адель ела чили вместе с бургером, запивая коктейлем. Большого удовольствия от еды она явно не получала.
? Какую машину водит твой отец? ? спросил я, кроша крекеры в суп.
? Дуайт водит тягач, ? ответила она. ? Легковой машины у него нет.
? Дуайт? ? переспросил я.
? Я всегда называла его Дуайт, ? сказала она с полным ртом. ? Поскольку я была... до того, как он от нас ушел, когда я была маленькая, и сейчас.
Я решил оставить эту тему и спросил:
? А какая машина у Пираннеса?
Она перестала жевать и посмотрела в окно на стоянку. Она и впрямь была сообразительная девочка.
? Большая, черная, ? сказала она. ? Кажется, «Линкольн» или что-то похожее.
? А у Тилли?
Она положила свой бургер. На губе у нее был кетчуп.
? А что такое? ? спросила она.
? Меры предосторожности, ? ответил я. ? Если кто-нибудь из них собирается появиться, я хотел бы знать об этом как можно раньше.
? А вы знаете Тилли?
? Я говорил с ним вчера вечером.
Адель кивнула, опять откусила от бургера и посмотрела на Эймса, который показал на свою верхнюю губу, а потом на ее. Девочка поняла и вытерла рот салфеткой.
? У Тилли голубая японская машина с черным брезентовым верхом. С виду он как откидной, но на самом деле нет. Уже не новая, он купил ее с рук. Но выглядит хорошо, он ее часто моет. Тилли не из богатых дельцов.
? Он ладит с твоим отцом? ? спросил я, приступая к своей похлебке.
? Думаю, да, ? сказала она. ? Знаете что? Мне сейчас не очень хочется говорить и думать.
Я понимающе кивнул и сказал:
? Тогда ты можешь слушать. Я только что звонил Салли Поровски.
Адель положила руки на стол и стала похожа на загнанную в угол кошку. Было видно, что ей очень хочется вскочить и убежать, но она прекрасно понимала, что сейчас это невозможно.
? Я сообщил ей, что нашел тебя, ? сказал я. ? Она знает о твоем отце, о Пираннесе. Я не стал говорить ей о Спилце, чтобы не усложнять ей жизнь. Если ты захочешь, можешь рассказать.
? Моя мать умерла? ? спросила она, явно что-то обдумывая.
? Да, ? сказал я.
? Тогда мне не надо убегать. Я могу жить с отцом.
? Адель, ? сказал я. ? Твой отец ? гнусный растлитель малолетних. Он посягал на тебя. Он избил меня. Он продал тебя сутенеру и, возможно, убил твою мать.
? Что значит «посягал»? ? сказала она. ? Вы хотите сказать ? он поимел меня?
? Это так?
Она посмотрела на меня и на Эймса как хитрая кошка.
? Да что вы! ? Она покачала головой. ? Он очень хорошо ко мне относится.
? Он продал тебя, ? повторил я.
К нам подошла официантка и спросила:
? Что-нибудь еще?
? Пирог, ? сказал Эймс. ? С яблоками, если свежий. Если нет, ничего не надо.
Мы с Аделью смотрели друг другу в глаза. Официантка не знала, что происходит, и знать не хотела. Она вышла из кабинки.
