И он выстрелил в откос.
Симона Энш посчитала в уме до десяти, включила мотор и медленно тронулась. Малко опережал преследователей на пятьсот метров.
Малко ехал на полной скорости по дороге, петлявшей между убогими хижинами Ла Салин. Извилистую дорогу он проехал меньше, чем за десять минут. До логова Берта Марнея оставалось сто метров. Было десять минут десятого. Он старался не думать о том, что макуты могут сделать с Симоной Энш.
Вдруг из-за землянки выскочили худые мальчишки, преследуя кошку с торчащими ребрами. Оказавшись между машиной Малко и преследователями, она повернулась, шерсть у нее была взъерошена, глаза вытаращены. Один из мальчишек смог быстро набросить ей на шею петлю, резко дернув за нее. Кошка отчаянно замяукала, ее трясло, она открыла пасть и выпустила когти.
Парень еще раз дернул, чтобы задушить животное. Кошка подпрыгнула в последний раз и больше не двигалась. Таща свою жертву, мальчишка, страшно довольный, удалился. Гаитянин постарше, худой, как смерть, 'лысый, позвал его, протягивая несколько купюр. В Ла Салин кошка стоила до двух долларов. Это был единственный вид мяса, который они знали.
Ощущая тошноту, Малко остановился перед 'диспансером'. Лишь бы Берт Марней сдержал слово... Он постучал и вошел.
Голова Берта Марнея лежала на железном блюде, глаза были открыты. Из шеи вытекла струя крови, оба зуба исчезли. Малко еле сдержал рвоту. Гул в его голове был похож на гул круживших вокруг головы больших зеленых мух.
Преодолевая тошноту, он заставил себя подойти ближе и заметил еще одну страшную деталь: рядом с головой, на краю блюда, лежал маленький темный предмет длиной в шесть-семь сантиметров. Малко потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что перед ним человеческий язык.
Язык Берта Марнея.
Казнь свершилась.
Значит, американец разыскал Габриеля Жакмеля.
Малко обошел стойку. За ней в луже крови лежало тело. Шея была начисто перерезана мачете, как у теленка. На теле не было других ран, Берт Марней умирал в сознании. А, может быть, ему сперва вырвали язык...
Бедняга Марней, он не заслужил такой страшной кончины. Спотыкаясь от ужаса, Малко вышел из 'диспансера'. После тошнотворного запаха смерти и крови вонь Ла Салин показалась ему благоуханием. Он взглянул на деревянную хижину, в которой Берт Марней пытался сколотить состояние. Малко чувствовал себя частично ответственным за эту смерть, но время для сантиментов было выбрано неудачно.
Он сел в 'мазду'. Оставалось только с помощью Симоны Энш попытаться тайно покинуть эту страну.
Симона Энш исчезла.
Малко в тоске пятый раз обошел все комнаты крохотного домика. Они договорились, что она будет его ждать здесь.
Зеленый 'маверик' молодой женщины стоял на стоянке. Это означало одно: в ярости макуты увезли ее с собой.
Эта страшная догадка не сразу дошла до Малко. И тогда его охватила слепая ярость. Это было единственное, что могло его вывести из себя.
Сев в 'мазду', он резко тронулся с места.
Охранник вернулся с визитной карточкой Малко, сделав ему знак следовать за ним.
- Мадам Мирбале скоро примет вас.
В огромном коридоре Дворца не было ни души. Встревоженный и напряженный, Малко шел за лейтенантом в военной форме. Они зашли в маленький кабинет, уже знакомый Малко.
Амур Мирбале выглядела очень элегантно в шелковых брюках и такой же тунике. Она сидела в кресле, скрестив ноги. Она повернула к Малко бесстрастное лицо. Ее глаза были до сих пор распухшими, под ними висели тяжелые мешки. Ее пальцы непрестанно двигались, играя со связкой ключей.
- Вы нашли Габриеля Жакмеля?
Малко продолжал стоять.
- Где Симона Энш?
Он говорил так резко, был так напряжен, что метиска и не подумала увиливать. Она с презрением рассмеялась.
- Симона Энш? Я думала, что она в вашей постели. Впрочем, это недостойная для вас связь.
- Ваши тонтон-макуты похитили ее, - грубо сказал Малко. - Немедленно освободите ее.
Амур Мирбале нахмурилась, ее пальцы замерли.
- Мои люди никого не похищали. Вы же скрылись от них. Где вы были?
Малко не терял надежды.
- Возможно, они действовали без вашего разрешения, - сказал он. - В прошлый раз они вели себя, как проходимцы...
На лице молодой женщины читалось презрение.
- Этого не может быть. Ну-ка, ну-ка, кажется, на сцене появился Габриель Жакмель... Вот вам еще одна причина, чтобы разыскать его. Когда она попала ему в руки в прошлый раз, он был не очень любезен с ней...
Малко не ответил. У Жакмеля не было причин похищать Симону. Если только эта дьявольская комбинация не была придумана Амур Мирбале, чтобы еще подтолкнуть его к поискам Габриеля Жакмеля. Это было похоже на нее.
Метиска с иронией посмотрела на него.
- Может быть, я дам вам отсрочку, - сказала она, - кажется, вы искренне хотите обезвредить Габриеля Жакмеля...
- Он убил Берта Марнея, - сказал Малко.
Амур Мирбале с жестокостью улыбнулась.
- Я знаю. Таков обычай, - сказала Амур спокойно. - У нас принято отрезать предателю язык.
Гаити, жемчужина Антильских островов... Малко испепелил ее взглядом.
- Избавьте меня от ваших макутов. Пока я не найду Симону Энш, я не уеду с Гаити, и вы это знаете.
- Я ровным счетом ничего не знаю, - запротестовала Амур Мирбале, - и я никому не верю.
Больше от нее ничего нельзя было добиться. Малко молча вышел. После кабинета с кондиционером в коридоре с несоразмерными потолками он задыхался. Он старался убедить себя, что, если Габриель Жакмель хотел убить Симону Энш, он бы сделал это на месте.
В 'мазде', припаркованной у министерства внутренних дел, было жарко, как в парилке. В растерянности Малко решил поехать в Эль-Ранчо, чтобы оценить ситуацию.
Войди в холл, он сразу же заметил, что в его ячейке торчит свернутая бумажка. Портье подал ему ключ.
С бьющимся сердцем он развернул записку и прочел единственную строчку, отпечатанную на машинке: 'Немедленно приезжайте на Радио-Пакс. Джон'.
Глава 17
В голосе пастора Джона Райли больше не звучала духовная елейность. Он четко сказал Малко:
- Со мной связался Жакмель. Он похитил вашу подружку. Если мы не свяжемся с ним сегодня вечером, он разрежет ее на куски и отошлет вам.
На Джоне Райли была рубашка с короткими рукавами и джинсы... Он курил сигарильо, коротко и отрывисто затягиваясь.
- Откуда вам это известно?
- Только что от Жакмеля приходил посланец. Кстати за вами по-прежнему следят?
От дворца за ним неотступно следовала машина макутов.
- Да.
- Сколько их?
- Двое или трое.
Американец погасил сигарильо и машинально погладил Библию, лежащую рядом с пепельницей.
- У вас два выхода, - сказал он. - Первый - ответить на ультиматум Жакмеля, приняв необходимые меры
