- А вы кто такой? - Алексис был явно раздосадован этой заминкой.
Господин вытянулся по стойке смирно и гордо объявил:
- Храбрейший Клемент Эффингемский! - При этом его штанины затрепетали так, точно он вознамерился щелкнуть каблуками. Однако сохранить внятность речи ему не удалось. Спесь с его лица точно ветром сдуло. Он залепетал.
- Ох, я... моя мать, мистер Спиннел. Мы были внизу, там, где другие гости, и вдруг она непонятно из-за чего-то огорчилась. Она убежала сюда ах, я же говорил ей, что этого нельзя делать! Я знал, что вы будете недовольны. Но вы должны мне помочь! - И тут он взглянул наверх.
Все гости смотрели туда же.
Закрывая луну, на крышу медленно опускался вертолет, прикрывшись едва различимым зонтиком сдвоенных винтов.
- Ах, пожалуйста... - продолжал господин. - Ну куда же вы смотрите! Может, она опять спустилась вниз. Я должен, - он быстро огляделся, - ее отыскать.
И он торопливо пошел. В сторону, куда не направлялся ни один из гостей.
Внезапно синкопой жужжанию раздался мерзкий треск, перешедший в грохот, и пластмассовые осколки прозрачной крыши с дребезжанием посыпались сквозь ветви деревьев, со звоном разбиваясь о камни...
Я вбежал в лифт и уже расстегнул портфель, когда меж смыкающимися лепестками двери втиснулся Ястреб, и фотоэлемент вновь раздвинул створки. Я со всей силы шарахнул кулаком по кнопке, закрывающей двери.
Парнишка покачнулся, ударился плечом о стену, с трудом восстановил равновесие и дыхание.
- Слушай, в вертолете полицейские!
- И наверняка лучшие из тех, что сумела подобрать сама Мод Хинкл.
Я отодрал от виска вторую прядь белокурых с синеватой проседью волос. Она полетела в портфель следом за пластидермовыми перчатками (крупные, изборожденные морщинами пальцы, синие вены, длинные сердоликовые ногти), которые были руками Хенриетты и покоились теперь в шифоновых складках ее сари.
И тут лифт резко остановился. Когда дверь открылась, на мне еще оставалось пол-лица Храбрейшего Клемента.
Весь в сером, с предельно мрачной физиономией, в лифт ворвался тот Ястреб. За его спиной, в причудливом павильоне, украшенном с восточным великолепием (и с разноцветной мандалой на потолке), танцевали люди. Арти толкнул меня на кнопку, закрывающую двери; потом бросил на меня странный взгляд.
Я лишь вздохнул и окончательно освободился от маски Клема.
- Наверху полиция? - задал неуместно банальный вопрос тот Ястреб.
- Похоже, Арти, - сказал я, застегивая брюки, - дело обстоит именно так. - Кабина неслась все быстрее. - А вы, судя по виду, расстроены не меньше Алекса.
Я стащил смокинг, вывернул его рукава наизнанку, свободной рукой сорвал с груди крахмальную белую манишку с черной бабочкой и запихнул ее в портфель с остальными манишками; вывернув смокинг до конца, я надел добротный серый пиджак 'в елочку', принадлежащий Ховарду Калвину Эвингстону. Ховард (как и Хэнк) рыжеволосый (но не такой кудрявый).
Когда я стащил с головы лысину Клемента и встряхнул волосами, Арти поднял свои неповторимые брови.
- Кажется, при вас уже нет тех громоздких вещиц?
- О них уже позаботились, - резко ответил он. - С ними все в порядке.
- Арти, - сказал я, настраивая голос на вселяющий чувство уверенности, искренний баритон Ховарда, - наверное, только из-за моего беззастенчивого самомнения я вдруг решил, что все эти полицейские Регулярной службы прибыли сюда по мою душу...
Арти просто зарычал:
- Попадись им в руки заодно и я, они особенно не огорчатся.
А Ястреб из своего угла спросил:
- При вас здесь служба безопасности, верно, Арти?
- Ну и что?
- Ты сможешь выбраться отсюда только в одном случае, - зашипел, потянувшись ко мне Ястреб. Его куртка наполовину расстегнулась, обнажив изуродованную грудь. - Только, если Арти возьмет тебя с собой.
- Замечательная мысль! - заключил я. - Хотите, Арти, я верну вам пару тысяч за эту услугу?
Его это предложение ничуть не позабавило.
- От вас мне ничего не нужно. - Он повернулся к Ястребу. - Мне нужно кое-что от тебя, малыш. Не от него. Слушай, к визиту Мод я не был готов. Если ты хочешь, чтобы я вывел отсюда твоего дружка, тебе придется кое-что для меня сделать.
Парень явно растерялся.
Кажется, на лице Арти промелькнула самодовольная усмешка, но через миг глаза отражали только крайнее беспокойство.
- Ты должен любым способом заполнить холл народом, и чем быстрей, тем лучше. Ясно?
Я хотел спросить - зачем? Но не спросил, и правильно сделал; ведь я и не догадывался тогда, _к_а_к_о_в_ы_ возможности охранников Арти. Я хотел спросить - как? Но не успел, потому что пол под ногами задрожал и подпрыгнул, а двери стремительно распахнулись.
- Ну, жми, малыш! - прохрипел тот ястреб, - Жми - или никто из нас отсюда не выйдет. Никто!
Я понятия не имел, что может сделать парнишка; и - видит Бог! - я даже шагнул следом за ним, но тот Ястреб схватил меня за руку и прошипел:
- Стойте здесь, идиот!
Я сделал шаг назад. Арти давил спиной на кнопку, открывающую двери.
Ястреб сломя голову бросился к бассейну. И плюхнулся в воду.
Добравшись до установленных на двенадцатифутовых треногах жаровен, он принялся карабкаться наверх.
- Он же покалечится! - прошептал Арти.
- Ага, - сказал я, но не думаю, что цинизм моего междометия дошел до него. Ястреб дурачился под громадным огненным блюдом. Потом что-то внизу отвалилось, что-то громко лязгнуло, а еще что-то забило струей над водой. Вспенивая воду, в бассейн с оглушительным ревом хлынуло пламя.
Черная стрела с золотистым наконечником: Ястреб прыгнул.
Когда зазвучал сигнал тревоги, я едва не прокусил собственную щеку. По голубому ковру шли в нашу сторону четверо в форме. Какие-то люди пересекали холл в другом направлении: увидев пламя одна из женщин пронзительно взвизгнула. Я вздохнул с облегчением, решив, что ковер, стены и потолок сделаны из огнеупорных материалов. Но суть происходящего более чем в шестидесяти дьявольских футах от нас, то и дело от меня ускользала.
Ястреб всплыл на поверхность у края бассейна, в единственном оставшемся не полыхающем месте, и, прижав ладони к лицу, перевалился через бортик на ковер. Он долго катался по ковру. Потом поднялся на ноги.
Из другого лифта выплеснулись пассажиры, которые пораскрывали рты и вытаращили глаза. В дверях показалась бригада пожарных. Сигнал тревоги звучал все громче.
Ястреб обернулся и оглядел находящихся в холле людей. Человек пятнадцать. Вода заливала ковер вокруг его намокших, лоснящихся штанин. От огня капли воды на его волосах мерцали, переливаясь медью и кровью.
Он с силой ударил кулаками по мокрым бедрам, глубоко вздохнул, и средь грохота, колокольного звона и шепота он - запел.
Двое юркнули обратно в лифты. В дверях появилось еще с полдюжины людей. Полминуты спустя каждый лифт привез еще дюжину. Я сообразил, что по зданию разносится весть о том; что в холле поет Певец.
Холл заполнялся людьми. Огонь бесчинствовал, пожарные топтались вокруг, а Ястреб, широко
