выжать.
— Да я многого и не помню, — признался я.
— Вы были молодцом, босс, — дружески заметил Терри.
— Я помню, как решил обогнуть эти горы слева, а эти ублюдки отстали ярдов на десять, так?
— Десять! Все пятьдесят!
— Неужели?
— Я слышал, как вы кричали. Вы были как бык на скотобойне. Одному Богу известно, почему вас не пристрелили с первого раза. Пришел майор и приказал не высовывать головы. Он кричал вам, чтобы вы вернулись.
— Я не слышал его.
— В конце концов он сдался. Он посчитал вас мертвым и заявил, что вы сами виноваты, потому что привели нас не на то место. Мы должны были быть в полумиле отсюда, а вместо этого вы кинулись на их штаб-квартиру, как одинокий ковбой. — Он хмыкнул. — А когда вы отключили свет, майор велел нам идти за вами.
— Это сработало, — уныло сказал я.
— Да, мы их поймали, — согласился Терри.
Воспоминания повергли нас в уныние. Я смотрел на свет маяка на Старт-Пойнте, затем взял направление на гавань Салкомб. Мы шли ходко. Я подумал: интересно, много ли воды набралось в трюме? Это было неизбежно, пока не притрутся заплаты на корпусе.
— Вы знаете, — продолжал Терри, — я не понимаю, что хорошего нам это дало. Жизнь такая же собачья, как и была.
— Неужели, Терри?
— Эти чертовы бабы... — заметил он.
В его голосе слышались нотки унылой безысходности.
— Что, так плохо?
— Да, босс, плохо, — съежившись, он сидел в углу кубрика, прячась от ветра, — вы-то выбрались из этого?
— Да. Мелисса ушла от меня. Но я не выбрался из этого совсем.
— А сами вы организовали бы это подслушивание?
Я покачал головой:
— Скорее всего, нет. Иногда я думаю, что женщины гораздо более жестоки, чем мы.
— Хорошо бы, если бы моя была более жестокой.
Я бы очень хотел, чтобы она уехала к чертовой матери, а я бы тогда вернулся в казармы. — Он поднес к губам бутылку пива. — У меня в казарме отличные друзья.
— Салли все еще капает тебе на мозги, чтобы ты ушел из армии?
Он кивнул:
— Без остановки. Она говорит, что как только кончится забастовка, на шахте будет работа. Но какая? Это чертово правительство хочет одного — выпотрошить шахтеров.
— А ты бы хотел работать в шахте?
— У меня оба дяди шахтеры, так что это семейное, — он помолчал, — возможно, тогда и Салли отстанет от меня, и для детей будет лучше, но я не знаю, босс. Мне нравится армия, правда. — Он затих, и мы так и сидели, два несчастных мужика. Он думал о Салли, а я об Анжеле. Конечно, я потерял ее, но, в отличие от Терри, я был свободен.
— Если ты когда-нибудь захочешь сбежать, — сказал я ему, — то койка на «Сикоракс» всегда ждет тебя. Нам хорошо вдвоем — тебе и мне.
Он поднял бутылку пива, как будто хотел чокнуться со мной, и сказал:
— Это правда, босс!
Мы замолчали. Скалы на севере посеребрились лунным светом, а волны пенились, набегая на них. Все пошло наперекосяк, но, по крайней мере, «Сикоракс» вернулась туда, где и должна быть. Теперь главное — скрыться от Беннистера, уйти в море, где меня не достанут никакие адвокаты.
Джордж Куллен нервно крутил трубку. Он выколотил ее и снова набил табаком.
— Сейчас тяжелые времена, Ник.
— Да, конечно.
— Никому не нужна настоящая яхта. Всем подавай пластмассовые посудины с японскими моторами. — Он зажег трубку и выпустил дым к ободранному потолку. — Стекловолокно, — добавил он с насмешкой. — Какое может быть мастерство со стекловолокном?
— Трудно уложить правильно, Джордж.
— Даже безмозглая обезьяна может это сделать, но не те чертовы бездельники, которые у меня работают. — Он встал и подошел к запыленному окну своей конторы. Опять лил дождь. В конторе царил полный беспорядок. На большом столе грудой валялись бумаги, похожие на неоплаченные счета двадцатилетней давности. Повсюду висели буклеты с голыми девицами, без всякого смущения рекламирующими пружины клапанов, картеры и прокладки. Среди этих гладких и выгоревших листочков торчали засиженные мухами фотографии рыбацких катеров Куллена. Это были крепкие небольшие суденышки для ловли в дневное время. Они оснащались длинной леской для глубоководной ловли или тралом. Последний такой катер построили много лет тому назад, фактически еще при жизни отца Куллена, а сейчас верфь жила за счет ремонтных работ или изготовления корпусов из презренного стекловолокна для энтузиастов, желающих самостоятельно сделать себе катер для рыбалки, и, кроме того, за счет преступного бизнеса. Джордж скупал краденое, и все воры, орудовавшие на участке от Фолкстона до Эксетера, несли ему свою добычу. — Виделся со своим стариком?
— Нет.
— Я забегал к нему. Погоди... Когда же? Ах да, месяцев шесть назад. Да, до Рождества. Он говорил, что скучает по тебе.
— Я был в больнице.
— Да, да, конечно, Ник. — Его трубка погасла, и Джордж опять принялся колдовать над ней.
Куллен был тучный мужчина с большим животом, красным лицом и тяжелой нижней челюстью, волосы он имел седенькие, глазки — маленькие. Вообще-то я всегда недолюбливал его, но понимал, что их связывает с моим папашей. На побережье не было ни одного случая мошенничества, о котором бы Джордж не знал, а то и не участвовал в нем. Он часами пичкал моего отца рассказами о мошенниках и дураках, которые тот просто обожал. С раннего детства я помню картину: Джордж сидит и пьет у нас виски, рассказывая свои истории надтреснутым старческим голосом. В то время он казался мне старым, а сейчас выглядел как мужчина средних лет, правда слегка потрепанный.
— Твой старик очень гордится тобой, Ник, — сказал он. — Крест Виктории, а?
— Его заработали двое других, — буркнул я, — а мне просто повезло.
— Глупости, парень. Эта медаль не дается за просто так, согласись. Так что тебе нужно?
— Коротковолновый приемник, хронометр, барометр, якоря, фонари, батареи, компас, трюмные насосы...
— О Боже, пощади меня! — Он опять сел, вздрогнув от какой-то внутренней боли. Всю жизнь Джордж говорил, что умирает, и всю жизнь глотал какие-то новейшие патентованные лекарства, хотя вообще-то предпочитал виски и как раз сейчас наливал нам по стаканчику. Был только полдень, но, похоже, Джордж принимал это лекарство уже часов с семи. И неудивительно, подумал я, что с его стапелей больше не сходят рыбацкие баркасы Куллена.
«Сикоракс» надежно спрятали в узком доке возле конторы Джорджа и замаскировали поломанными баркасами. Терри Фебровера благополучно отправили домой на поезде. На какое-то время у меня было пристанище. Взамен Джордж хотел услышать рассказ о моих приключениях или, по крайней мере, о самых волнующих эпизодах.
— Мульдер... — задумался он, — я знаю Фанни.
— Он тебе нравится?
— Фанни нормальный парень, — сказал Джордж осторожно, — иногда подкидывает мне работенку. Ты
