и любительства, – Дорис злобно глянула на него. Чтобы меня могли обвинить во всех недоработках и уволить до первичных выборов в Пенсильвании и Калифорнии. Чтобы я согрел место для Грэхема Кидуэлла, теперь и Салли смотрела на него, как на котенка, перевернувшего блюдечко с молоком. – Чтобы отправить меня домой на автобусе.
Они выехали на автостраду. Вновь повалил снег.
– И с чего это Уолш решил обратиться к вам, – добавила Дорис Уилер.
– Я знаю, как управляться с ксероксом.
– Мне известно, что в армии вы оказали моему сыну важную услугу, – Дорис поправила пальто. – Но, откровенно говоря, не могу взять в толк, зачем вы понадобились ему сейчас.
Водитель ехал так близко от автобуса прессы, что стекло постоянно обдавало грязью и песком, вылетавшими из-под задних колес. Дворники работали с максимальной скоростью. Всю машину, даже заднее стекло, забросало грязью.
– Сумасшедший! – заорала на водителя Дорис. – Сбросьте скорость! Отстаньте от автобуса!
– Не хочу, чтобы кто-то вклинился между нами, – ответил водитель.
– Сумасшедший! И где только Барри нашел такого водителя.
– В свободное время, когда я не вожу идиотов, я – пожарник, – пояснил водитель.
Глаза Дорис вылезли из орбит.
– Что ж, считайте, что вас выгнали с обеих работ.
Салли достала из сумочки ручку и блокнот, сделала пометку.
В зеркало заднего обзора водитель посмотрел на Флетча.
– Что ж, – Дорис откинулась на спинку сидения, давайте подумаем, чем же вы можете нам помочь.
Флетч постарался показать, что он весь внимание. Еще со школы он знал, что учителям и лекторам это всегда по нутру.
– Мой муж, Флетчер, легко поддается чужому влиянию. Он умный, энергичный, кто с этим спорит. Но постоянно интересуется мнением окружающих. Видите ли, он всегда сомневается в собственных суждениях.
– Слушает, что говорят советники? – предположил Флетч.
– Он слушает всех. И особое впечатление производит на него последняя услышанная идея.
– Чего бы она не касалась, – ввернула Салли.
– Такой он впечатлительный? – изобразил удивление Флетч.
– Я знаю его больше тридцати лет.
– С той поры, как умерла Барбара?
Дорис уставилась на него, словно он громко пукнул.
– Какая Барбара?
– Неважно.
– Я понимаю, вам льстит внимание губернатора, его интерес к вашим мыслям.
– Конечно.
– И эту ерунду, я про «Новую реальность», он почерпнул от вас.
– Не совсем.
– Молодежь считает особым долгом дискредитировать устои вашего общества.
– А что в этом плохого?
– Политически, это самоубийство. Как я и сказала вчера вечером. Разрушить их невозможно. И это единственная реальность.
Водитель сбавил скорость и разрыв с автобусами увеличился. Добровольцы не решались обогнать машину, в которой ехала Дорис Уилер.
– Беда Кэкстона в том, что он не всегда представляет себе последствия того или иного шага. И зачастую не знает, к чему приведут его высказывания. Утром я долго беседовала об этом с Эндрю Эсти.
– Правда?
Салли кивнула.
– Рассказала ему о моем дедушке, проповеднике из Небраски... – Дорис Уилер повторила рассказ о дедушке и Флетчу. Именно его сын, отец Дорис, нашел месторождение нефти.
Флетч перестал слушать. Этому он тоже научился еще в школе.
Микроавтобус «Эн-би-си ти-ви ньюс» <Информационная программа телевещательнои компании NBC.> вывалился из каравана и начал обгонять машину Дорис Уилер.
– Прибавь газу! – крикнула она водителю. – Мы отстаем от автобусов.
Черный седан помчался наперегонки с микроавтобусом «Эн-би-си».
– Как хорошо, – вздохнул Флетч. – Всегда мечтал сняться в «Бен Гуре» <Один из наиболее известных и для своего времени самый дорогой фильм Голливуда.>.
– Сумасшедший, – отреагировала Дорис Уилер. Микроавтобус «Си-би-эс» держался следом за микроавтобусом «Эн-би-си». Микроавтобус «Эй-би-си» начал обходить машину Дорис Уилер справа. Теперь седан забрасывали грязью с двух сторон.
– В разговоре с Кэкстоном нужно проявлять осмотрительность, – подвела итог Дорис. – Ваша работа – оберегать его, даже от себя самого. Избирательная кампания – не прогулка по летнему саду.
Разрыв с автобусами увеличивался и увеличивался.
– А что вы думаете об этих убийствах? – спросил Флетч.
– Вы имеете в виду женщин? – спросила Дорис Уилер.
– Вы, стало быть, в курсе.
– Естественно.
– Есть какие-либо предположения на этот счет?
Поворот к торговому центру начинался на вершине небольшого холма. Так как двигался караван с приличной скоростью, при прохождении поворота могли возникнуть сложности. Так, собственно, оно и произошло. Зеленый «мустанг» просто проскочил мимо и теперь ему предстояло преодолеть немало миль до ближайшей дорожной развязки.
– Нет, предположений у нас нет, – ответила Дорис. – И не наше это дело. Убийствами должна заниматься полиция.
Автобусы уже замерли на автостоянке торгового центра. Собравшаяся толпа, две или три тысячи человек, топтались в мокром снегу, ожидая появления кандидата.
– А почему нас не сопровождает полиция?
– Чего только не хватает избирательной кампании, так это полицейского расследования, – ответила Салли.
– Вы не верите в закон и порядок?
Салли наградила его презрительным взглядом. Водитель остановил машину на приличном расстоянии от автобусов. Посреди самой большой лужи. И замер. Похоже, он не собирался открывать дверцы своим пассажирам.
Дорис открыла дверцу сама.
– Какая грязная машина.
– Не волнуйтесь, – пробормотал водитель. – Больше вы ее не увидите.
– Я же сказала, что подам на вас жалобу, – Дорис Уилер вылезла из кабины.
– Вы можете быть женой президента Соединенных Штатов, – прокричал вслед водитель, – но в Фармингдейле вы – старая карга!
Салли последовала за Дорис Уилер. Флетч вышел с другой стороны.
– И за вашего мужа я голосовать не буду! – не унимался водитель. – Нечего ему делать в Белом Доме, если его жена – такая сука.
Седан рванул с места, окатив их грязью.
– Мой Бог! – Дорис Уилер посмотрела на заляпаную юбку. На внушительных размеров лужу, в центре которой они стояли. На удаляющуюся машину. – Мы же взяли машину на целый день. Он не может бросить нас здесь.
Флетч наблюдал, как арендованный седан повернул к автостраде.
– Как видите, может. Что он, собственно, и сделал.
