— Есть два свидетеля, этого достаточно.
— Жаль, не захватили фотоаппарата! Снять бы эти следы. Просохнут — и ничего от них не останется.
— Для съемки здесь темновато. Нужна специальная лампа. А следы, по-моему, останутся. Пол поцарапан когтями.
— Задержи у нас Веронику Петровну. Пусть никто сюда не входит, пока эти следы не осмотрят и не сфотографируют.
— Постараюсь!
— Что будем делать с кошкой?
— Возьму с собой. Она, наверное, голодная. Если ее оставить здесь, Вероника Петровна не согласится ждать у нас.
— Бери! Кошку, платок, шубу и валенки. А я запру входную дверь и ключ унесу с собой.
— А где он, ключ?
— В замочной скважине, где же ему еще быть?…
Когда Саша пришел в отделение, его ожидал там неожиданный сюрприз. В кабинете капитана Аксенова, перед его письменным столом, сидел… Кузьма Серапионович — муж Вероники Петровны, тот самый, который должен был находиться сейчас на озере вместе со своими сыновьями и Колей Кустовым. Вокруг сидели и стояли все офицеры н…ской милиции, за исключением старшего лейтенанта Кузьминых, оба майора, капитан и врач-эксперт. Тут же почему-то находился и другой врач — Семен Семенович. Все они с очевидным интересом слушали то, что говорил им своим негромким глуховатым голосом Кузьма Серапионович.
Саша остановился у двери, с беспокойством подумав, не случилось ли на озере какого-нибудь несчастья, но первая же услышанная фраза успокоила его на этот счет.
— Мальчики остались там — сторожить, — сказал Кузьма Серапионович.
— А не опасно?
— Их трое здоровых и сильных парней. К тому же есть два ледобура. Это неплохое оружие в данном случае.
— Сейчас придет машина, — сказал Аксенов. — Она подбросит вас и милиционера на озеро. Придется подежурить, а в двенадцать часов мы вас сменим.
— Мы все равно собирались пробыть на рыбалке весь день.
— А он не мог утонуть? — спросил майор.
— Кто его знает! Но судя по тому, как уверенно прыгнул, навряд ли!
— Да! — сказал майор из области. — Начало многообещающее! Что ни день, то происшествия из мира фантастики. Прямо полоса какая-то!
Эти слова сразу разъяснили Саше суть дела. Он подошел к столу начальника.
— Почему опоздали? — строго спросил Аксенов.
— Видимо, по той же причине, по которой находится здесь Кузьма Серапионович. По крайней мере, я так думаю. Разрешите доложить, товарищ капитан!
— Обратитесь к майору!
— Разрешите доложить, товарищ майор!
— Докладывайте!
Саша начал свой рассказ…
Что же случилось на озере? Почему прибежал в милицию Кузьма Серапионович?
Четверо рыболовов подошли к давно облюбованному месту на озере около семи часов. Конечно, было еще совсем темно. За ночь небо затянуло тяжелыми облаками, обещавшими снежные заряды. Но ветра не было.
Рыба лучше всего ловилась перед рассветом, а чтобы проделать десяток лунок в толстом льду, нужно было время. Метрах в десяти от привычного места темнела еще не затянувшаяся новым льдом прорубь, видимо совсем недавно кем-то прорубленная. Но Кузьма Серапионович и его молодые спутники, как истые любители, и внимания на нее не обратили (не ловить же вчетвером на одном месте), а энергично взялись за дело.
Чуть-чуть посветлело. На горизонте низко, почти у самой земли, на облаках появилась узкая серая полоска, постепенно принимавшая желтый оттенок.
— Побыстрее, ребята! — сказал Кузьма Серапионович.
Ледобуры скрипели в твердом льду. Один только этот звук должен был отогнать любое животное, если бы оно находилось поблизости, но на озере никогда не появлялись звери. Кузьма Серапионович, рыбачивший здесь уже лет тридцать, не помнил такого случая.
Поэтому велико было его удивление, когда, случайно обернувшись, он заметил в пяти шагах силуэт довольно крупного животного.
— Берегись! — крикнул он, нисколько не испугавшись.
Напасть на четырех человек отважился бы только медведь, но в это время года медведи не разгуливают, а спят в берлогах.
Коля с друзьями также заметили незваного гостя и подошли ближе, угрожающе размахиваяв ледобурами.
Но и зверь не испугался. Наоборот. Внезапным прыжком он приблизился, остановившись в трех шагах. У него или совсем не было шерсти, или она была очень короткой и гладкой, настолько светлая, что даже в полутьме, на белом фоне снега, покрывавшего лед озера, она была прекрасно видна. «Белее белого!» — сказал про нее потом Коля Кустов, повторив слова Вероники Петровны.
Сначала им показалось, что у животного два длинных изогнутых рога по сторонам головы, направленные вперед. Но потом они разглядели, что это не рога, а какие-то гибкие трубчатые отростки, непрерывно шевелящиеся, на концах которых темно-желтым, почти оранжевым огнем горело что-то чрезвычайно похожее на глаза.
Хотя странный зверь не стоял спокойно, а все время порывисто метался из стороны в сторону короткими прыжками, не удаляясь и не приближаясь к людям, они разглядели, что его лапы удивительно похожи на гигантские лапы… утки. Такие же плоские, перепончатые, точно белые ласты!
Прыжок вправо! Прыжок влево! Вправо! Влево! Зверь словно старательно исполнял перед ними какой-то танец.
Это продолжалось минуты две, три. Зверь, видимо, заметил прорубь. В следующую секунду он кинулся к ней, на мгновение замер на краю и, с сильным треском проломив корку льда, бросился в воду. Мелькнул хвост, и все исчезло в темной глубине.
— А ведь он совсем не похож на моржа или тюленя, — только и сказал старший сын Кузьмы Серапионовича.
Остальные ошеломленно молчали…
Большая квадратная комната с закругленными, углами, без дверей и окон. Обстановка — только круглый стол, ничем не покрытый, и вокруг него кресла с очень низкими спинками. Гладкий матовый пол и слегка поблескивающие «стеклянные» стены.
Похоже на небольшой зал. Дерево стола и кресел, материал пола — цвета переспелых вишен.
В комнате нет бассейна. Зато в соседней — бассейн, огромный, целый искусственный пруд в закрытом помещении. Сходство усиливают растения и цветы, которых очень много на «берегах», у самой воды. Зубчатые листья ярко-зеленые и светятся.
Вдали, сквозь ряд прозрачных стен, можно видеть помещение с пультом и экранами. Виден даже дежурный, а за последней стеной, снаружи, — мачты с решетчатыми чашами — антеннами.
Со всех сторон видны анфилады помещений, в которых почти нет мебели, но много растений. Комната с круглым столом не имеет наружных стен, и свет зарослей сюда не достигает. С потолка равномерно льется чуть зеленоватый сильный свет.
На столе лежат большие листы бумаги или чего-то очень напоминающего бумагу кремового цвета.
Шесть кресел из девяти, стоящих вокруг стола, заняты. В одном из них — Вензот. Он в обычной серебристой пленке оператора пульта. Остальные пятеро — в светло-желтых.
Говорит один из них:
