не имеют против таких нападений.
В эту ночь в фетском лагере спали неважно. Если вообще спали. Примерно три сотни наемников до самого рассвета вертелись вокруг фетсов, словно стая гиен вокруг буйволиного стада. А царский маг Фанкис приукрасил охотников кое-какими иллюзиями, которые, разумеется, рассеивались, когда вмешивался маг военачальника Шо. Но рассеивались не мгновенно и нервов южанам попортили изрядно. Примерно в начале третьей ночной стражи, когда фетсы уже привыкли к редким стрелам и душераздирающим воплям, карнагрийцы отвесили и настоящую плюху. Навалились разом, подожгли пару шатров, уложили человек тридцать—сорок – и исчезли в темноте.
Таким образом, утром, когда фетсы начали выстраиваться для битвы, настроение у них нельзя было назвать приподнятым. Однако старший военачальник Шо был доволен. Речушка по правую руку защищала один его фланг, а на втором он разместил полсотни карабаллист и три тысячи конницы. Поскольку знал, что на холмах – засада. Скрыть такое от мага невозможно. Правда, Шо полагал, что в засаде – не более полутысячи всадников. Это уж Фанкис постарался. И маг противника купился, потому что обычно численность войска не преуменьшали, а преувеличивали. Чтобы произвести впечатление.
Шо прикинул – у него в полтора раза больше людей, чем у Фаргала,– и приободрился. Выстроив боевые колесницы в линию и прикрыв их пехотой от внезапной атаки, старший военачальник решил дождаться, пока нетерпеливый враг сделает первое движение. Затем следует контратаковать, вывести вперед колесницы и, построив их уступом, прижать карнагрийцев к речке. Главное – это отбить атаку Алых. С карнагрийской пехотой Шо уже сталкивался и по опыту знал, что его солдатам под силу остановить атаку Черных копейщиков. Даже без боевых машин. А с конницей должны управиться колесницы. Собственную конницу Шо решил придержать. Когда он обратит врага в бегство, десять тысяч свежих всадников довершат разгром.
Фаргал удовлетворенно хмыкнул. Противник выстраивался именно так, как он ожидал. Тактика фетсов была знакома эгерини. Неглупая тактика, но скучная. А скучный военачальник всегда проигрывает военачальнику остроумному. Фаргал сообщил об этом Люгу и засмеялся. Как всегда, главный упор фетсов – на боевые машины и магию. Насчет мага Фанкис его успокоил. Чародей силен, но Фанкису удастся его стреножить. А что до боевых машин, то тут уж у Фаргала есть кое-какие мысли.
– Как наши волки, Кайр?
– Слюна капает, командующий!
– Ну, начали, во славу Ашшура!
Три тысячи наемников сыпанули между аккуратными линиями Черной пехоты и понеслись через поле. Не то чтобы очень быстро, но и не рысцой. Когда они одолели половину расстояния, Фаргал зорким глазом заметил легкое шевеление у фетсов. Изготовились стрелометы. Но тут плотная волна всадников, катящаяся по полю с визгом и нахрапом, вдруг рассыпалась брызгами, сразу став никудышной мишенью для бьющих кучно боевых машин. Крохотные всадники, откидываясь в седлах, метали прямо в небо совсем уж крохотные стрелки. Раз, два, три, четыре, пять. Лихой разворот и так же, вроссыпь, наемники уже скакали обратно. А стрелки посыпались поверх щитов на фетские головы и прикрытые толстыми стегаными попонами конские спины. Стрелометы колесниц грохнули вслед уходящим, но собрали совсем скудный урожай. Не стоивший затраченного припаса. А пока обслуга перезаряжала боевые машины, место наемников заняли Фаргаловы конные лучники и тем же манером обстреляли врага. Вот только луки у них помощней, чем у наемников, и бьют почти на четыреста шагов. Ненамного хуже стрелометов.
И снова наемники. Наскок – залп – отступление. И еще раз.
– Сейчас зашевелятся,– удовлетворенно произнес Фаргал.
И верно. Фетская пехота раздвинулась, и навстречу нападающим двинулись колесницы. Быстрее, быстрее… Есть! Рыхлая земля – не утоптанная дорога. Преследования не получилось. Наемники скакали быстрей и зигзагами, бросая лошадей из стороны в сторону, понемногу заходя с флангов.
Фетсы, впрочем, быстро сообразили, что к чему, на помощь потянулась пехота. А колесницы медленно, но верно перли вперед, явно рассчитывая подойти на прямой выстрел к выстроившимся Черным. И расходились в линию, не обращая внимания на близость стрелков. Высокие борта прикрывали расчеты, толстые попоны – лошадей. Пехота фетсов наконец подтянулась, бежала рядом. Наемники вертелись на флангах, покусывая, но – в четверть силы..
– Поехали,– сказал Фаргал.– Здесь сами управятся.
И сопровождаемый Люгом и охраной поскакал к холмам.
Черные не стали дожидаться, пока их начнут расстреливать, и сами двинулись вперед. Шестьсот шагов, пятьсот, четыреста. Рявкнули трубы, и все пятнадцать тысяч Черных рухнули наземь. И восемь тысяч тяжелых стрел с басовитым воем пронеслись над ними и еще через сотню шагов бесплодно воткнулись в землю.
Фаргал не зря муштровал свою пехоту и не зря вызнавал все, что можно, о тактике врага.
Копейщики разом вскочили на ноги и бегом устремились на врага. Раз, два, три… девятнадцать, двадцать… тридцать шесть шагов – и опять залегли. Будь у фетсов под рукой лучники – номер бы не прошел, но обслуга стрелометов привыкла бить прямо, а не навесом. А привычка для рядового фетса – это все. Возницы фетсов стали придерживать лошадей. Рукопашная им совсем не улыбалась.
Новый залп, увы, менее слаженный, чем предыдущий. Кое-кто задержался, и – результат – сотни полторы тяжелых стрел вспороли строй поднявшихся копейщиков. Но живые уже перепрыгивали через мертвых и бежали вперед.
Колесницы остановились. Выдвинулась фетская пехота. Двойная шеренга, всего около двадцати тысяч. И вполовину меньше – в резерве и на флангах.
Третий залп. На этот раз почти полтысячи Черных остались на земле. Но остальные продолжали бег. Быстрее, быстрее… И с маху, словно конница, врезались в ряды противника. Одновременно вертевшиеся на флангах наемники и конные стрелки Фаргала погнали лошадей по кругу и через головы пехоты принялись обстреливать фетские колесницы.
Опрокинув первую шеренгу фетсов, во второй копейщики Фаргала завязли. Им не удалось пробиться к колесницам, и это было плохо. Потому что тысячникам Алых отдан строгий приказ вступать в битву только тогда, когда колесницы будут захвачены. Две тысячи Алых на позициях и три – в засаде – все, что оставалось у Фаргала в резерве. А вот у противника – тринадцать тысяч всадников и еще десять тысяч пехоты. И карабаллисты. Правда, достаточно далеко от места битвы.
Сражение затягивалось. И складывалось уже не в пользу карнагрийцев.
Фаргал решился.
– Рискнем,– сказал он своим тысячникам.– Ударим сейчас.
Загудели рожки. Сотни Алых выехали из леска и, выстраиваясь на ходу, поскакали вниз. Первыми – воины Гронира. Тысячи Дарзара и Бехера – следом.
Фаргал скакал во второй сотне. Он полагал, что на этом этапе управлять боем он уже не сможет. Кроме того, ему так хотелось испробовать в бою меч богини. Он выхватил его из ножен, и Люг, скакавший на полкорпуса позади, увидел, как сияющий конус возник над головой Фаргала.
Сердце эгерини захлебывалось от восторга. Он летел вперед, бросив поводья, и пел хвалебную песнь с совершенно безумными словами. Фаргал был счастлив.
Гронир скакал молча. Он видел цель. Фетское знамя на длинном белом древке, окруженное ромбом тяжелой пехоты. Там – командующий фетсами. Туда Гронир направит удар своих молодцов. То, что между ним и целью – тысячи фетских всадников, не имело значения. Алые втопчут их в землю.
Гронир выхватил меч и закричал слово, ставшее кличем карнагрийских воинов:
– Фар-гал!
Тяжелая стрела, выпущенная фетской карабаллистой, ударила в поднятую руку Алого. Страшный рывок сбросил Гронира с коня. Тысяцкий грохнулся оземь, взвыл от боли, приподнялся на здоровой руке. Глянул на катящуюся на него лаву тяжелой конницы и понял, как закончится его жизнь.
Фаргал увидел, как фетская стрела зацепила Гронира и вырвала из седла. Эгерини видел, как тысяцкий боком упал на землю, перевернулся, дернулся. Конь его остановился, заржал. Гронир поднял голову… Фаргалу показалось – Алый смотрит прямо на него.
– Й-йя-ха-а! – закричал эгерини.
Белый жеребец рванул в полный мах, оторвался от массы Алых и птицей понесся к упавшему. Эгерини,
