исчезло обеспокоенное выражение. Кивнув Алексею, она тихо произнесла:
– Проходите в кабинет Карпа Лукича, – и первой направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Минуя гостиную, Алексей бросил беглый взгляд в комнату. У рояля стоял Закоржевский. Он облокотился на его крышку и перелистывал какие-то бумаги. Заметив Алексея, он едва заметно склонил голову и усмехнулся. Улыбка получилась не слишком доброжелательная. На лице Закоржевского отразилась досада, в этом не было никакого сомнения.
Алексей отвернулся и проследовал за хозяйкой.
– Все в доме вверх дном, – произнесла глухо Екатерина Савельевна, – дочери заперлись у себя в комнатах, кухарка запила, лакеи ни с того ни с сего подрались. При Карпе Лукиче подобного никогда не случалось. – Она промокнула уголки глаз платком и вытерла носик. – Эти два убийства... Меня замучили вопросами. Все просто сгорают от любопытства, можно подумать, я единственная, кому муж изменял со шлюхами. Зато у него не было содержанок, как у некоторых... Все мужья изменяют, особенно если денежки в кармане водятся, да еще жен поколачивают. Меня Карп Лукич пальцем не трогал, берег!
– Сейчас собралась толпа полицейских, жандармов, следователей, репортеров, и все землю роют, чтобы первыми отыскать убийцу. Что вы собираетесь делать?
– Не знаю, я хочу уберечь девочек... и себя, конечно, от... всего этого, – ответила она дрогнувшим голосом и робко дотронулась до рукава Алексея. – Только этого, наверно, не избежать? И еще скажите. – Она сжала платочек в руках и с мольбой произнесла: – Вы ведь не считаете, что я убила своего мужа из-за ревности к певичке? Вы видели эту отвратительную девку? Вульгарная, накрашенная дрянь! Разве я могла думать, что Карп Лукич имеет серьезные намерения по ее поводу.
– Видел, – усмехнулся Алексей, – кстати, я хотел вас спросить: вы на самом деле так не думали?
– Нет, – быстро ответила вдова и укоризненно посмотрела на него. – Как вам такое в голову пришло?
– Хорошо, я спросил и тотчас забыл! – улыбнулся Алексей. – А теперь скажите, вы знали, что Карп Лукич получил перед смертью письмо?
– Письмо? – удивилась купчиха. – Он каждый день получал их до десятка, а то и больше.
– Нет, я имею в виду другое письмо, подметное, как и то, первое, от гимназиста. Я спрашиваю, советовался ли с вами Карп Лукич по поводу выплаты денег, как это было в случае с Вороном?
– Первый раз слышу! – прошептала потрясенно Екатерина Савельевна. – Ни о чем таком он не говорил. Просто сказал, что едет по делам и вернется в субботу поздно вечером.
– А вы догадывались, зачем он едет?
Екатерина Савельевна пожала плечами и промокнула платочком в уголках глаз.
– Так знали или нет?
– Знала и уговаривала его остаться. Умоляла во имя дочерей. Но он не послушался. И вот! – Она, уже не сдерживая себя, заплакала. Сквозь рыдания прорывались отдельные слова. – Верочка... Надюша... Они так любили его... Что с ними будет...
– Надеюсь, завещание имеется? – спросил Алексей.
– Да, да! – закивала головой Екатерина Савельевна. – Все отписано в равных долях мне и дочерям. Лишь небольшую часть состояния он велел передать богоугодным домам и церкви. Он не скрывал от нас завещания, но предупреждал, наверно, на всякий случай, что копия хранится у стряпчего.
– Вы мне покажете подлинник?
– Конечно, но меня уже предупредили, что конверт должны вскрыть доверенные лица и только после похорон Карпа Лукича. До этого времени я не имею права прикасаться к нему.
– Хорошо, я подожду, – согласился Алексей. – Но я хочу задать вам несколько вопросов. Скажите, у Карпа Лукича было оружие?
– Оружие? – переспросила вдова. – Да, конечно. Иногда он ездил на охоту. Я вам покажу. Два охотничьих ружья, какие-то пистолеты...
– Был у него револьвер?
– Револьвер? – посмотрела удивленно купчиха. – Право слово, я в них не разбираюсь. Для меня что пистолет, что револьвер... Если желаете, я приглашу господина Закоржевского. Нашего управляющего. Он лучше меня знает, какое оружие было у Карпа Лукича. Они частенько беседовали по этому поводу и по весне выезжали на тетеревов.
– Хорошо, зовите Закоржевского, – согласился Алексей.
Екатерина Савельевна позвонила в колокольчик. На звон явилась угрюмая горничная и, молча выслушав приказ хозяйки, удалилась.
Управляющий появился почти мгновенно. Взгляд его был непроницаемо-холодным. Поздоровался он тоже без особой учтивости и на стул присел, не дожидаясь приглашения. «Слишком много в этом доме тебе, голубчик, позволено, – подумал, про себя усмехаясь, Алексей. – Видно, мало тебе доставалось. Сейчас поймешь, как выказывать пренебрежение полиции». И приступил к допросу. При виде Закоржевского, еще там, у рояля, у него стало непонятно тревожно на душе. При появлении управляющего на пороге кабинета это ощущение усилилось. Что-то нарочитое было в его равнодушии. Всякий человек, увидев полицейского, виновен он или нет, разным образом, но выказывает свои чувства: волнение, любопытство, страх... Этот же был холоден как снулая рыба, и вялый его взгляд не выражал никакого интереса. А ведь убили его хозяина, за дочерью которого он ухаживал и, несомненно, подавал какие-то надежды маменьке. Вон с каким жадным вниманием она уставилась на него. Щеки раскраснелись, глаза блестят... И про слезы, и про платочек забыла...
Екатерина Савельевна заметила взгляд сыщика и торопливо отвела глаза от Закоржевского.
– Скажите, Евгений Константинович, – Алексей намеренно обратился к нему неофициально, – у Карпа Лукича имелся револьвер марки «веблей»?
– Откуда в здешней глухомани «веблей»? – усмехнулся Закоржевский. – Его убили из этого оружия?
– Рядом с трупом Карпа Лукича обнаружили револьвер этой марки.
– Возможно, его потерял убийца. Но странное дело, откуда он взялся? Такие револьверы состоят на вооружении офицеров британской армии.
– Откуда вам это известно? – спросил Алексей.
– Я бывал в Индии, общался с англичанами, – сухо пояснил Закоржевский. – Но не думаю, что в убийстве Карпа Лукича замешаны британцы. – Скептическая ухмылка слегка скривила его губы. – У меня тоже есть «веблей». Я всегда ношу его при себе.
Он поднял край сюртука. Там виднелась револьверная кобура.
– Не изволите ли вы показать мне ваше оружие? – очень учтиво попросил Алексей.
– С удовольствием, – не менее учтиво ответил Закоржевский.
Расстегнув кобуру, он вынул из нее револьвер и подал сыщику.
– Как видите, я вас не обманул!
– Вижу, – сказал Алексей, тщательно изучая револьвер. – Вы им давно пользовались?
– Совсем недавно, – усмехнулся Закоржевский. – Стрелял по мишеням, чтобы не потерять твердость руки.
– После каждой стрельбы вы его чистите и смазываете?
– А как же? – самодовольно посмотрел на него управляющий. – Первое правило офицера: держать порох сухим, а ствол чистым.
– Вы были офицером?
– Нет, – поморщился тот, – но я много путешествовал, и даже пришлось повоевать на Сиаме. Знаете ли, дикие племена... Распри вождей...
Алексею показалось, что его уводят в сторону от основной темы, поэтому, повернувшись к Екатерине Савельевне, он сказал:
– Теперь мне надо поговорить с вами с глазу на глаз.
Купчиха абсолютно не умела владеть собой. Она побледнела, перевела беспомощный взгляд на Закоржевского и тихо произнесла:
– Я готова!
Управляющий посмотрел на Алексея.
– Я бы не советовал вам беспокоить Екатерину Савельевну. Видите, ей нехорошо.
