Бесы Черного Городища

Вдова прижала одну руку к сердцу, вторую ко лбу.

– Извините, если это не срочно, то прошу вас перенести разговор на более позднее время. Уверяю вас, я неважно себя чувствую и ничего нового сообщить не могу. Певичка эта появилась у Карпа Лукича совсем недавно, но прежде подобных девиц тоже было немерено. Я не сумела остановить этот поток. И смирилась ради семьи, ради дочерей...

– Хорошо, я сейчас покину вас, – сказал Алексей, – но у меня есть один вопрос. Про «веблей» мы выяснили, а вот еще одна вещь... – Он развернул сверток, который принес с собой. – Скажите, это котелок Карпа Лукича?

– Что вы? – Вдова презрительно поморщилась. – Такое безобразие? Первый раз вижу! Его даже наш садовник не наденет, а вы говорите – Карп Лукич... Нет, нет и еще раз нет... – И купчиха опять схватилась за сердце.

– Позвольте откланяться. – Алексей поднялся со стула. – Выздоравливайте, Екатерина Савельевна. Больше у меня вопросов нет. Но вы позволите нанести вам визит, если они возникнут?

– Конечно, буду рада вам помочь! – Вдова через силу улыбнулась. – Заходите в любой день после похорон.

Алексей раскланялся и направился к выходу из кабинета. Закоржевский вызвался его проводить.

Теперь он вел себя более любезно, то ли потому, что рядом не было Екатерины Савельевны, то ли оттого, что опасность отступила. Он даже придержал без особой необходимости Алексея под локоть, когда они спускались по лестнице со второго этажа.

– Вы не поверите, господин сыщик, но не далее, как вчера, Екатерина Савельевна спрашивала у меня совета, как ей поступить. Карп Лукич расстался со своей прежней пассией – актриской варьете – и сошелся со столь же легкомысленной певичкой. Екатерина Савельевна – достойная женщина, и она чувствовала себя крайне оскорбленной. Еще накануне у нее состоялся крупный разговор с супругом. Он клялся ей и божился, что семья для него дороже всего, а ее он любит, как никого на свете!

– Зачем вы это мне рассказываете? – осведомился Алексей. – Намекаете, что терпение Екатерины Савельевны лопнуло, она приобрела «веблей» и хладнокровно пристрелила своего супруга и его ветреную подругу? Только не сходится, Евгений Константинович! Есть другие обстоятельства, которые позволяют сделать вывод, что убийство совершено мужчиной. Если, конечно, вы не составили ей пару.

– Позвольте считать ваши слова за шутку. – Взгляд Закоржевского снова стал злым и высокомерным. – Но вы меня перебили. Я как раз хотел обратить ваше внимание на то, что Екатерина Савельевна умоляла меня остаться ночевать в доме. Меня видели слуги, утром горничная принесла мне горячий шоколад в постель.

– Знаете, Закоржевский, самый лучший способ обеспечить себе алиби – остаться ночевать в доме собственной жертвы, – усмехнулся Алексей. – Согласитесь, вы могли легко улизнуть ночью. С вашими талантами это не составило бы труда. – Заметив, как вытянулось лицо управляющего, Алексей рассмеялся: – Шучу, шучу! Но в следующий раз будьте осторожны с подобными откровениями. Можете навлечь на себя подозрения. – И он погрозил ему пальцем. – Учтите, интерес вдовы к вашей персоне очень заметен. Могут пойти ненужные разговоры.

– Благодарю за совет. – Закоржевский вытянулся и, похоже, едва удержался, чтобы не щелкнуть каблуками. – Но вы ошибаетесь, если имеете на этот счет подозрения! Екатерина Савельевна дружески ко мне расположена и очень переживает, что свадьбу с Верой придется отложить до конца траура.

– Сочувствую, – сказал Алексей и направился к двери, но у порога остановился и посмотрел на Закоржевского. – Скажите, Евгений Константинович, вы вчера приехали в Североеланск?

– Да!

– А третьего дня я не мог вас видеть в городе на Петровской улице?

– Не могли, – ответил тот. – Я даже не знаю, где она находится.

– До свидания, – очень вежливо попрощался Алексей.

– До встречи! – столь же учтиво ответил управляющий.

Алексей вышел на крыльцо и с удовольствием вдохнул свежий воздух. Оказывается, прошел небольшой дождь, прибил пыль, поэтому дышалось по-особенному легко.

И тут на другой стороне улице он обнаружил знакомый экипаж. Илья восседал на облучке. Увидев, что Алексей обратил на него внимание, он хлестнул лошадь кнутом, медленно поехал по улице и завернул за угол. Алексей обернулся на окна купеческого особняка, все они были задернуты шторами. Но возле одного стоял Закоржевский и смотрел на улицу. Заметив взгляд Алексея, управляющий резким движением задернул штору и отошел от окна.

Глава 9

Медленно, вальяжным шагом Алексей направился вслед за коляской. Илья остановил ее сразу за поворотом и радостно приветствовал сыщика. Из-под кожаного верха выглянула вдруг знакомая усатая физиономия. Оказывается, это Иван Вавилов караулил его у подъезда купеческого особняка.

Глаза Ивана весело блестели, значит, заполучил какие-то важные сведения. И все же Алексей предпочел укорить его, чтобы приятель раньше времени не расслаблялся.

– Ты что следишь за мной? Не доверяешь?

– Нет, просто кое-что проклюнулось. – Глаза Ивана сияли торжеством. – Во-первых, я нашел настоящую компаньонку старухи. Ту самую Ольгу Макаровну Галуцкую. Это дама лет сорока, проживает на другом конце города от Петровской улицы и, замечу, сроду там не бывала. И сам понимаешь, совсем не похожа на ту барышню, что выскочила из твоего подъезда. В тот день мы могли бы сразу ее задержать. – Иван огорченно крякнул. – Зачем я тебя послушал?

– Прости, но кто мог подумать, что это ангельское создание на самом деле бестия, каких поискать. Так обвести меня вокруг пальца!

– Ладно, тебе это наука, не слишком доверяй барышням, особенно ангельским созданиям, – усмехнулся Иван и примиряющее толкнул его в плечо. – Ничего, и на старуху бывает проруха. Что, у меня проколов не бывало? Еще сколько бывало! И почище твоих! Но слушай дальше. – Иван откашлялся и, выглянув из коляски, окликнул Илью, который расположился на травке неподалеку, чтобы не мешать разговору сыщиков. – Слышь, Илья, сгоняй-ка за квасом! – и протянул ему пятачок. Затем откинулся на спинку сиденья. Вытер распаренное лицо носовым платком, пожаловался на адскую жару и только после этого снова принялся рассказывать: – Как оказалось, последние дни наша барышня носу не показала из дома шестнадцать на Петровской. Квартирки там неплохие, и квартиранты люди в большинстве своем семейные, при деле: чиновники, актеры, преподаватели гимназии и реального училища... Ничего предосудительного о самой девице сказать не могут. Но сегодня ночью барышня исчезла. Последним ее видел сосед, театральный костюмер. Он поздно вечером возвращался из театра и заметил ее в окне. Девушка, похоже, плакала, потому что то и дело вытирала глаза платочком. Костюмер постучался к ней, хотел узнать, не надо ли помочь, но она не открыла ему и тотчас погасила лампу. Больше никто барышню не видел. Утром консьержка обнаружила дверь ее комнаты раскрытой, вещи были в беспорядке разбросаны. Видно, что жиличка собиралась впопыхах. Я разговаривал с хозяином дома купцом Девяшиным, с соседями, дворником, консьержкой. Все в один голос твердят, что барышня поселилась в этой комнате полгода назад вместе с подругой, которую звали Еленой. Но та, заметь, с месяц или чуть больше исчезла. Консьержка утверждает, что Елена была беременна, и, по словам Ольги – именно так представлялась наша барышня, – вернулась в свой родной город. По каким делам, с какой стати две молодые женщины оказались в Сибири, никто не знает. После исчезновения беременной подруги Ольга дома бывала крайне редко. Иногда забегала взять кое-какие пожитки. Объясняла, что устроилась на хорошее место, которым очень дорожит. Чуешь, она устроилась в дом Гейслера по бумагам Елены Коломейцевой. И пока неизвестно, по нужде или по злому умыслу.

– Если судить по тому, как она обращалась с мальчиком, то здесь присутствует явный умысел. От Елены потому и избавились, чтобы заполучить бумаги для Ольги.

– По-моему, она такая же Ольга, как я господин Ольховский, – съязвил Вавилов.

– Ради бога, только не Ольховский, – взмолился Алексей. – Не поминай имя врага своего, ибо явится он незамедлительно... Давай о деле. Что там с визитерами? Кто-то девиц навещал?

– Визитеры были. Один несколько подходит под описание нашего работника-любовника, но, когда я