Коул обернулся ко мне и мягко объяснил, как взбалмошному ребенку.
– Мы недавно выехали из леса, который наполнен нечистью. Ллин, как ты думаешь, что подумают обычные люди, узнав о том, что мы выбрались оттуда, откуда еще никто никогда не выходил?
Я наморщила лоб, имитируя мыслительный процесс. Кот, который уже все понял, обреченно лег кверху пузом, греясь на солнышке.
– Недоверие?
– Умница, – улыбнулась он.
Я тут же оскалилась, возмущенная покровительственным тоном, демонстрируя ряд впечатляющих клыков. Он тут же исправился
– Да, они почувствуют недоверие. Более того, решат, что мы тоже можем оказаться нечистью и что нас на всякий случай не мешало бы упокоить раньше времени, пока не превратились во что-нибудь клыкастое и лохматое.
Я насупилась. Коул был как всегда прав, и настороженные взгляды встречных крестьян это только подтверждали. Что ж до города, так до города. Потерплю, если так надо.
Когда мы все-таки дотряслись до главных городских ворот, на небе вовсю светила полная луна, а кот храпел в своей корзинке.
– Стой, кто идет?!
Весьма оригинальное приветствие.
– Мы! – На большее меня не хватило.
К нам вышел, почесываясь прямо сквозь бряцающую кольчугу, сонный часовой и хмуро взглянул на наши физиономии. Я с вожделением поглядывала по ту сторону ворот, искренне надеясь, что надолго нас не задержат.
– Мы заплатим пошлину, сколько? – Мягкий голос Коула вывел стражника из тупой задумчивости, я заерзала от нетерпения.
– А вы вообще откуда? На селян вроде бы не похожи, одеты больно странно. А может вы оборотни из запретного леса, почем я знаю, и хотите сожрать невинных жителей!
У меня зачесался правый клык. Еще немного и этот пьянчуга будет прав.
– Ну, ничего, вот вернется комендант, он-то вас со священником и проверит, – разулыбался стражник, радуясь найденному решению. А потом зевнул и вновь потопал к воротам.
– Эй, – крикнула я, – а долго этого вашего интенданта ждать?
– А к утру. Они с батюшкой как раз последнюю бочку церковного вина прикончат, ну и подползу... Э-э, я хотел сказать подойдут сюда..., когда проспятся, а проспятся они..., – он нахмурил лоб, усиленно имитируя мыслительный процесс и подсчитывая что-то на пальцах, покачиваясь при этом из стороны в сторону, – аккурат к вечеру подъедут, – и стражник, очень довольный собой, прошел обратно сквозь ворота, которые с грохотом за ним захлопнулись.
Я обалдело сидела в седле, пялясь на закрытые створки деревянных ворот.
– Ллин, нас только что оскорбили по полной программе, – заявил неизвестно когда очнувшийся котик.
Я начала медленно закипать.
– Кровать была так близка, я почти унюхал запах сметаны, – поделился Обормот и грустно посмотрел вперед.
В моих руках начал светиться боевой пульсар, на что в ответ на стене ощетинились стрелами бдящие лучники. Я выругалась и погасила голубую молнию.
– Пойдемте, нам еще надо расположиться на ночлег,– Коул развернул коня обратно в поле.
Я нахмурилась, а потом медленно улыбнулась.
– Ты прав, не стоит стоять у всех на виду.
И первая пустила Пегги в поле. Коул, удивленный моим хорошим настроением, скакал следом. Лучники на стене ощутимо расслабились и спокойно смотрели, как мы отъезжаем. Но как только нас скрыла тень от ближайшей башни, я резко остановила лошадь и спешилась с нее вниз. Кот спрыгнул на землю сам, наблюдая за тем, как я перевешиваю мешок с самым необходимым с себе за спину.
– Что ты задумала?– Настороженно поинтересовался мой рыцарь.
– Я не собираюсь отказываться от сытного обеда и мягкой постели из-за какого-то пьяного идиота. Мы перелезем через стену!
Кот молча полез во второй брошенный на землю мешок, выгреб из него припасы и удобно устроился там сам. Я торжественно вручила его Коулу, как более сильному. Он пока не возражал.
К стене города мы пробирались под легкой дымкой невидимости, которая абсолютно бесполезна днем и часто незаменима ночью. Камни стены были неровные, большие и шершавые. Как я и ожидала, они были очень плохо подогнаны друг к другу, так что оставалось еще много щелей, куда можно было поставить руку или ногу. Я полезла первая, Коул страховал меня снизу. Уже через пару метров я поняла, что у меня устали руки и громким шепотом сообщила об этом ползущему следом Коулу. Он красочно сообщил мне все то, что думает о моих частях тела, особенно о голове, в которой рождаются просто убийственные планы. Я насупилась и поползла дальше. Вдруг ко мне прицепилась большущая муха и начала активно жужжать у правого уха, тычась противными лапками в щеку. Я долго терпела эти непотребства, но потом не выдержала и врезала по ней небольшим файерболом, который почему-то сжег не только муху, но и в дребезги разнес часть стены с права. Наверху забегали всполошенные нежданной атакой стражники, а кот внизу предложил Коулу меня убить.
Мы прижались к стене, стараясь слиться с ней и быть как можно незаметнее. К счастью свет факелов до нас не доставал, и минут через двадцать тревога поутихла, так что можно было рискнуть двинуться дальше. Рискнуть-то можно, но у меня все руки затекли от долгого висения на одном месте, а правою ногу свело судорогой. Я тихо заскулила. Коул ядовито поинтересовался, что произошло на этот раз. Я сказала, он выругался, одним прыжком оказался рядом, и, обхватив меня за талию, перекинул через плечо (я нос к носу столкнулась с возмущенным котом). Через некоторое время мы уже были на вершине стены, где меня сгрузили на холодные плиты. Я вздохнула и принялась растирать лодыжку.
– Сейчас тут будет стража, – прошептал Коул, поторапливая меня. Я запыхтела еще усерднее, и вскоре нога обрела-таки чувствительность.
Сумев кое-как встать, я быстро заковыляла за ним, и буквально лоб в лоб столкнулась с закованным в железо стражником, не заметившим нас благодаря туману. Грохоту было... Мы тут же побежали быстрее дальше. Было уже не до конспирации, со всех сторон зажигались огни, слышались испуганные голоса, но мы уже скрылись в каменной утробе башни и быстро спускалось вниз, не дожидаясь продолжения концерта. Кажется, по пути мы еще кого-то встретили, то есть встретил как раз Коул, а я только запиналась о распростертые по полу тела.
Не помню как, но в конце-концов мы все-таки оказались на какой-то улочке внутри спящего города. Коул тут же остановился и отпустил мою руку, за которую волок меня последние два квартала. Я оказалась под прицелом холодных глаз. На моей физиономии тут же появились все признаки раскаяния, но было темно, и он их явно заметил.
– Нейллин, ты...
Но тут нас перебили.
– Кошелек или жизнь?
Я обрадовано захлопала в ладоши, радуясь тому, что разборка временно отложена. Мы стояли уже не одни, а в окружении целой шайки разбойников, которые радостно махали ножами, топорами и двумя ржавыми арбалетами.
Громкий стон вырвался из моей груди, когда до меня дошло, что такими темпами до теплых постелей мы доберемся разве что к утру.
– Ребята, а давайте вы нас отпустите а мы вас за это не тронем? – С надеждой поинтересовалась я.
Грабители вежливо заржали в ответ.
Я начала серьезно обижаться, и вскоре один из них с воем взлетел на ближайшую крышу, а арбалет
