Мериэл вздохнула.
– Часть его души умерла. Кайл обещал вернуться, и, похоже, Доминик твердо верил ему, хотя и знал, как опасны бывают путешествия.
– Мне больно оттого, что я оказалась бессильна помочь ему, – с горечью выговорила Трот.
– Муж рассказал мне вашу историю. Хорошо еще, что вам самой удалось спастись бегством. И теперь благодаря вам мы знаем, что произошло. – Мериэл с трудом сглотнула. – Это лучше, чем тешить себя напрасными надеждами.
– Вы хорошо знали Кайла?
– Мы встречались всего несколько раз, но постоянно переписывались с ним, и я привыкла считать его братом.
Мериэл умолкла, остановилась перед дверью и открыла ее, жестом приглашая гостью войти в страну чудес. Переступив порог огромной оранжереи, Трот изумленно ахнула: ей показалось, что она перенеслась обратно в Кантон. Теплый, как в тропиках, воздух, был напоен ароматом цветущих лимонных деревьев. Всюду виднелись зеленые кусты и пестрые цветы, вдоль вьющихся тропинок были расставлены удобные скамьи. Но удивительнее всего было то, что за стеклянными стенами тихо падал снег, укутывая землю пышным белым покрывалом.
– Зимой оранжерея – мой излюбленный приют, – произнесла Мериэл. – Место, где так хорошо мечтать и ждать весну.
– Какая красота! – Трот подошла к стене оранжереи и залюбовалась медленно оседающими на землю снежными хлопьями.
– Вы когда-нибудь раньше видели снег? Трот покачала головой:
– Никогда. Я и понятия не имела, что это так красиво. – Она обернулась к хозяйке дома. – Однажды я сказала Кайлу, что красивее сада моего хозяина Чэнгуа не найти во всем мире, он ответил, что ваш сад так же чудесен. Теперь я вижу, что он был прав.
Польщенная, Мериэл улыбнулась и устроилась на деревянной скамье, откуда открывался вид на цветник с геометрически правильными клумбами, припорошенными снегом.
– Я рада, что он так считал. В такую пору большой сад спит, но весной он наверняка понравится вам.
Трот присела рядом с ней.
– Простите мое любопытство и нескромность, но я никак не могу понять, почему и Кайл, и ваш муж носят титулы лордов, хотя они родные братья.
– Титул, который ныне носит Доминик, передавался по наследству в моей семье и чуть не канул в Лету после смерти моего дяди, – объяснила Мериэл. – Но мой свекор считал, что такой титул не должен пропасть, и подал королю прошение, умоляя возродить старинные привилегии ради меня и Доминика.
Какая мать не мечтает о титуле для своего сына? Кайл рассказывал Трот о детях Доминика и Мериэл, сыне и дочери, родившихся уже после того, как сам Кайл покинул Англию. Ему не терпелось вернуться и познакомиться с племянниками…
Пока Трот пыталась проглотить ком, вставший в горле, откуда-то появился громадный ярко-рыжий кот. Окинув гостью оценивающим взглядом фосфорических золотистых глаз, он вдруг запрыгнул к ней на колени. Повертевшись, кот по-хозяйски уселся. Трот осторожно погладила мягкий и гладкий мех, а Мериэл заметила:
– Вот теперь вы полноправный член нашей семьи. Вы понравились Джинджеру.
– Вы очень добры, леди Грэхем, – дрожащим голосом откликнулась Трот. – Но дело в том, что мы с Кайлом были знакомы всего несколько недель, и я не уверена, что наш брак признают законным. Я приехала лишь затем, чтобы сообщить вам печальную весть. Я не заслужила право быть членом вашей семьи.
Мериэл ласково коснулась ее руки.
– Расскажите мне все.
Глубоко вздохнув, Трот изложила обстоятельства своего брака. Мериэл слушала внимательно, ничем не выдавая ни недовольства, ни осуждения. Дослушав, она заключила:
– Необычно, но правдоподобно. А что касается законности церемонии… – Она вздохнула. – Это спорный вопрос, тем более что Кайл мертв. Конечно, брачного контракта у вас нет, но, как вдова, вы имеете право на часть наследства и личную собственность Кайла, что обеспечит вам комфорт и независимость. Уверена, об этом и мечтал Кайл.
– Но я не могу принять его состояние! Он меня не любил. Просто считал своим долгом опекать меня.
– А вы его любили?
Трот затаила дыхание. Ей следовало бы ответить отрицательно, но она не смогла.
Прочитав ответ в глазах собеседницы, Мериэл тихо сказала:
– Хорошо, что в предсмертный час рядом с ним был человек, любящий его. Никто не станет оспаривать ваше право наследования.
Трот закрыла глаза ладонью, еле сдерживая слезы. От наследства она отказывалась не по глупости, гораздо важнее для нее было признание родных Кайла. Впервые после смерти отца она почувствовала себя частью семьи.
– Вы… очень добры ко мне. Но неужели вам не страшно принять в семью такую женщину, как я, существо из чуждого вам мира?
– Долгие годы я сама была чужой в родном доме. С миром нас связывает любовь, а вы любили Кайла, – мягко возразила Мериэл. – Наш дом станет вашим, пока вы сами не пожелаете покинуть его.
Слезы вновь подступили к глазам Трот, вместе с ними началось исцеление.
11
– Еще вина, лорд Максвелл? – Чэнгуа подался вперед, угадывая желания гостя.
– Да, будьте любезны. Ваши вина превосходны. – Дождавшись, когда слуга наполнит бокал, Кайл отпил небольшой глоток. Гэвин заранее предупредил его, что им придется отведать не меньше тридцати блюд, трапеза затянется на пять-шесть часов, поэтому следует помнить об умеренности.
Кайл охотно принял приглашение Чэнгуа, понимая, что ему вряд ли представится другой случай увидеть настоящий китайский дом. Жилище купца оказалось просторным и вместе с тем величественным сооружением, настоящим дворцом с причудливо изогнутыми крышами, внутренними двориками и мраморными полами. Обед тоже производил неизгладимое впечатление. На галерее играли музыканты, на стол подавали французские, английские и китайские кушанья на изысканной фарфоровой посуде, которую меняли так же часто, как и блюда. Но по меркам гильдии, такой обед заслуживал название скромного.
Движимый любопытством, Кайл неизменно выбирал китайские блюда. Их вид, вкус и аромат были необычными, но почти всегда пикантными и изумительными.
Заметив, что гость попросил принести ему китайские палочки для еды, Чэнгуа осведомился:
– Вам интересны наши обычаи, милорд?
– Чрезвычайно! Культура вашего народа – одна из самых древних на земле. Варвар не вправе надеяться постичь всю ее глубину, но я не прочь хотя бы предпринять такую попытку.
Выслушав столь лестное заявление, Чэнгуа согласно кивнул:
– Взаимопонимание между народами принесет пользу всем нам.
Решив, что лучшего случая ему не представится, Кайл спросил:
– Нельзя ли мне совершить поездку по вашей стране? Разумеется, в сопровождении стражников во избежание беды, или с иезуитами, которым известны ваши обычаи.
Глаза Чэнгуа потемнели.
– Это будет… весьма затруднительно. Очень затруднительно.
Кайл уже знал, что китайцы избегают недвусмысленных отказов, поэтому слова торговца «очень затруднительно» равносильны возгласу англичанина: «Ни в коем случае!» Не желая ставить хозяина дома в неловкое положение, Кайл примирительно произнес:
– Может быть, когда-нибудь в будущем, когда узы между нашими народами окрепнут, такое путешествие станет возможным.
– Да, – с облегчением подтвердил Чэнгуа. – Когда-нибудь. – И он повернулся к Уильяму Бойнтону, тайпену Ост-Индской компании, сидящему с другой стороны.
Кайл надеялся увидеть Трот, но она не появлялась. Он гадал, не прячется ли она за резной ширмой, заменяющей одну из стен столовой. Изредка оттуда доносилось приглушенное хихиканье, и Кайл догадался, что из-за ширм за гостями хозяина наблюдают женщины дома. Впрочем, здесь Трот не считали женщиной.
После пятнадцатого блюда хозяин объявил перерыв, за время которого в столовой предстояло установить помост для артистов. Пока убирали посуду, Кайл спросил Чэнгуа:
– Можно ли пройтись по саду? Я хотел бы полюбоваться им.
– Сделайте одолжение. Вид сада радует душу, как хороший обед радует тело.
Довольный шансом размять ноги, Кайл вышел из дома, хотя столовая располагалась на открытой веранде, поэтому переход из нее в сад казался почти незаметным. Когда Кайл вместе с другими иностранцами прибыл в дом, Чэнгуа сам провел их по восхитительному, ухоженному саду. Несколько акров земли занимали рукотворные холмы и пещеры, вода из Жемчужной реки питала разветвленную сеть искусственных ручьев и прудов, заросших лилиями. Нигде не было видно ни единой прямой дорожки.
Уже возвращаясь в дом из отдаленного уголка сада, Кайл залюбовался прудом и увидел, как две тени проскользнули в восьмиугольный павильон, построенный у самой воды. Уверенный, что высокой женщиной может быть только Трот, Кайл обогнул пруд, торопясь догнать ее.
Он уже приближался к павильону, когда маленькая, ярко одетая женщина выпорхнула из двери, грациозно перебирая немыслимо крохотными ступнями. Прежде чем скрыться за декоративным валуном, женщина обернулась, прикрыв нижнюю часть лица платком. Она хихикнула, лукаво блеснула черными глазами и исчезла.
Пораженный своей первой встречей со знатной китайской дамой, Кайл еще смотрел ей вслед, когда услышал знакомый голос:
– Лин Лин очень красива, правда? Она четвертая жена Чэнгуа.
Кайл обернулся к Трот, с непроницаемым видом стоящей в дверях павильона.
– Надеюсь, я не нарушил какой-нибудь запрет тем, что взглянул на нее.
– Ничего страшного не произошло. Подозреваю, Лин Лин будет гордиться тем, что своими глазами видела
