сейфа без присутствия клиента категорически запрещалось, но если клиент клал в сейф конфиденциальный объект стоимостью в один миллион евро, Даниэль был просто обязан поинтересоваться содержимым сейфа. Так требовала закрытая инструкция.
Даниэль сделал двумя пальцами козу и коснулся обоих сканеров. Дверца распахнулась, Даниэль поднатужился и с усилием вытащил из сейфа коробку. Тяжелая, зараза, а ведь не скажешь, что тот белый мужик очень сильный. Но поднимал он ее почти без усилия, спортсмен, наверное.
Даниэль быстро и сноровисто оглядел коробку и нигде не обнаружил ни скрытых датчиков, ни примитивных, но не менее действенных волосков на липучках. Хозяин груза не озаботился тем, чтобы уберечь его от посторонних глаз. Это хорошо.
На всякий случай Даниэль обработал коробку специальным сканером, но охранных устройств по- прежнему не обнаружилось. Вот и замечательно.
Даниэль открыл коробку, и его нижняя челюсть медленно отпала вниз. Внутри находился золотой цверг, точь-в-точь как в сериале «Зева, червь-освободитель». Нет, Даниэль не верил, что статуя оживет, будучи освещена лучами двух солнц в день осеннего солнцестояния, но все равно впечатление было сильное. Перед ним был настоящий золотой цверг, покрытый самыми настоящими мистическими узорами. Где-то Даниэль читал, что цверги не верят в Бога, но теперь он мог сказать с полной уверенностью, что все это ерунда, такая статуя просто обязана иметь религиозное значение. И понятно, почему она тяжелая, золотые слитки весят очень много, об этом говорили в каком-то сериале про шпионов. Круто…
Даниэль вытащил статую из коробки, поставил на пол, достал видеокамеру и обошел вокруг, запечатлевая золотого цверга во всех ракурсах. Потом он перевернул его вверх брюхом и совершил второй круг. Далее статуя отправилась обратно в коробку, Даниэль закрыл коробку и засунул ее в сейф. Когда он выполнил последнюю операцию, то весь взмок, так как отвык от физических нагрузок. Надо обязательно помазаться защитным лосьоном, пока вокруг пятен пота не расцвела аллергическая экзема.
Некоторое время Даниэль обдумывал, не стоит ли продать эти кадры какой-нибудь бульварной газетенке, но, по здравом размышлении, решил так не делать, по крайней мере, сразу. Неизвестно, сколько заплатит редакция за подобную диковину и вообще заплатит ли, но начальство точно снимет с него шкуру. Не говоря уж о тех двух мужиках, они выглядели достаточно опасными. Поколебавшись, Даниэль скопировал видеозапись, ведь оттого, что у него останется копия, хуже не будет. А когда груз покинет планету, можно будет продать ее с гораздо меньшим риском для жизни.
В том, что статуя предназначена к вывозу за пределы планеты, Даниэль не сомневался. Где бы подобную вещь ни нашли, она всегда очень быстро окажется на Земле.
8
Пышногрудая блондинка слезла с тощенькой негритянки и протянула ей руку, помогая встать. Они поднялись на ноги и склонились в поклоне, зал взорвался аплодисментами. Якадзуно Мусусимару аплодировал только из вежливости, на Гефесте он не любил смотреть эротические шоу. В мерцающем освещении сцены подсушивающая сетка почти не заметна, но тому, кто знает о ее существовании, от этого не становится интересней. И вообще, какие могут быть ласки, если все чувствительные места обеих девушек надежно прикрыты прозрачными пластиковыми щитками. Такое, с позволения сказать, шоу — просто профанация. Понятно, что по-другому здесь нельзя, ведь если кожа артистки будет по-настоящему обнажена, атмосфера Гефеста, пусть даже и кондиционированная, непоправимо испортит кожу менее чем за месяц ночных выступлений. Якадзуно считал, что в таком случае вообще не следует устраивать живые шоу, видеозапись гораздо лучше, там все честно.
Хируки аплодировал с энтузиазмом. Якадзуно смотрел на отца и никак не мог понять, что тот действительно думает по этому поводу. Якадзуно никогда не понимал отца, тот мог говорить одно, делать другое, думать третье, готовиться к четвертому и при всем этом сохранять на лице любое наперед заданное выражение. Якадзуно восхищался талантами отца, но понимал, что подобные умения приходят только с годами.
— Я слышал, ты отправляешься в командировку, — сказал Хируки, прожевав кусок гамбургера. Якадзуно вежливо склонил голову.
— Да, отец, руководство направляет меня на Деметру с краткосрочной миссией.
— Ты недоволен?
— Кто я такой, чтобы выражать недовольство решением вышестоящих?
— Ты не должен выражать недовольство, но ты можешь его чувствовать. Тебя уже посвятили в суть миссии?
— Да, отец.
Хируки неопределенно хихикнул.
— Я слышал, она связана с инспекцией местного отделения. Ты решил стать инспектором?
Якадзуно внутренне напрягся и приготовился к неприятному разговору.
— Нет, отец, — сказал он, — я не решил стать инспектором. Если бы кто-нибудь спросил меня, я бы сказал, что хотел бы продолжить работу в службе внутренней безопасности.
— Несмотря на меньшую зарплату?
— Зарплата — не главное в жизни. Ты сам говорил: не думай, что компания может тебе дать, думай, что ты можешь дать компании. Насколько я сам могу судить, я неплохо справляюсь с работой, поэтому не вижу причин, которые могли бы заставить руководство перебросить меня в другой отдел.
— О переводе на другую работу никто не говорит, это всего лишь краткосрочная миссия.
— Все кадровые перестановки начинаются с краткосрочной миссии.
— В данном случае кадровой перестановки не будет. Твоя миссия — не прелюдия к повышению, это на самом деле обычная краткосрочная миссия. Она может стать прелюдией к повышению, но, пока я занимаю свое место, ты никогда не перейдешь в отдел инспекторов.
— Почему?
— Потому что мне жалко твою печень. И еще потому, что ты правильно говорил: на своем месте ты принесешь больше пользы, чем где-либо еще. В конце концов, ты мой сын, и я не хочу идти наперекор твоим желаниям без веской на то причины. Я предчувствую, что скоро ты займешь более высокий пост в компании, но этот пост не будет иметь никакого отношения к отделу инспекций.
— Могу я узнать, о чем идет речь? — вежливо поинтересовался Якадзуно.
— Посмотрим, — уклончиво ответил Хируки. — Вначале ты должен справиться с миссией. До Якадзуно начало доходить.
— Моя миссия имеет второй смысл? — спросил он. — Это как-то связано с нашим предыдущим разговором? Хируки дважды кивнул и расплылся в улыбке:
— Да, ты прав оба раза. Слушай меня и знай, что все, произнесенное с этого момента, имеет гриф “строго конфиденциально”. Ты понял?
Якадзуно кивнул.
— Тогда слушай. Объект, который Рамирес передал Ратникову, сейчас находится в хранилище ценностей гостиницы “Калифорнийская”. Ратников доставит его на Деметру, как только придет поезд. Ты отправишься на том же поезде. Твоя инспекция — не более чем прикрытие для главной миссии, а главная миссия включает в себя три основные задачи. Во-первых, ты должен проследить, кому направлен груз. Во- вторых, определить характер груза. В-третьих, принять все меры, которые продиктует обстановка. Вплоть до третьего класса.
Якадзуно аж задохнулся. Когда легендарный Джеймс Бонд получил лицензию на убийство, это было менее круто, чем право на применение мер третьего класса.
Хируки вытащил из кармана джинсовой куртки две стандартные карты внешней памяти. В отличие от большинства подобных карт, на этих не было ни многоцветной рельефной печати с логотипом фирмы- производителя, ни защитных голограмм, вообще ничего, только белый пластик. На одной из двух карт толстым фломастером был намалеван жирный крест.
— Это мандат, подтверждающий специальные полномочия, — Хируки указал на карту без креста. — А
