'секретарей'. Что ж, это ничуть не противоречило его учению. Недаром царица записала его слова: 'Никогда не бойтесь выпускать узников, возрождать грешников к праведной жизни. Узники через их страдания... выше нас перед лицом Божьим'. Правда, пожилая красавица-еврейка Волынская, как говорит молва, побывала в 'особой комнате', где расплатилась плотью за хлопоты Распутина. Но то - молва...
'Далее - Вырубова'. Рядом с ненавистной ей 'крещеной жидовкой' пришлось стоять самой Подруге - с ее большим, плоским луноподобным лицом.
Рядом с нею две наши знакомые, чьи показания уже цитировались. Старушка в трауре - Гущина, та самая безутешная вдова, встретившая Распутина во время ранней молитвы. Красотка в модной шляпке с пером - Юлия Ден, вторая после Вырубовой ближайшая подруга царицы.
Еще один очень примечательный персонаж - корявый, малорослый, старый мужичок, заросший волосами и бородой - этакий языческий лесной божок, русский Пан. И Молчанов называет его - 'это отец Распутина'.
'В последнем ряду - Зина Тимофеева, Мария Головина, Мария Гиль, Распутин и госпожа Клейст, относительно которой мне говорили, что она артистка-дилетантка, танцовщица', - продолжает свой обзор Молчанов.
Поклонницы 'Нашего Друга' Тимофеева, Клейст и Гиль прошли через 'особую комнату' и потому удостоились чести сидеть в 'распутинском ряду'. Но первые две скоро разделят участь 'промелькнувших и исчезнувших'. Чуть дольше задержится Мария Гиль, '26-летняя жена капитана' - она упоминается агентами в числе посетителей и после 1914 года.
Среди этих 'скоротечных' поклонниц сидит и она - Мария Головина, знаменитая Муня со спокойным и некрасивым лицом - стареющая 'чистейшая девушка', как назвал ее Феликс Юсупов. Среди всего безумия, окружавшего Распутина, она остается невозмутимой, ибо она - посвященная и знает тайны учения 'отца Григория'.
И, наконец, последний персонаж. Грузная женщина с широким упрямым крестьянским лицом сидит прямо на полу, и оттого не видно ее коротких, тяжелых крестьянских ног. Это Акилина Лаптинская - одна из хранительниц тайн 'Нашего Друга'.
РЕВНИВЕЦ И ТОЛСТАЯ 'СЕКРЕТАРША'
Акилина открыла второй этап в жизни Распутина. Именно в то время - в начале 1914 года - она начала брать деньги с просителей. 'Лаптинская, будучи необыкновенного ума и настойчивости... руководствовалась исключительно материальными соображениями... ее одаривали определенными суммами разные лица в случае приезда Распутина или к Распутину. Раза два Распутин выгонял ее за мздоимство и по подозрению в краже тысячных сумм', - показал Филиппов.
Но уже скоро Распутин махнул рукой на ее жадность - понял свою выгоду. Теперь ему не, надо было ждать подачек от скупой царицы, занимать деньги - ими его снабжала Лаптинская. Теперь он сам мог быть щедрым, творить благодеяния, давать деньги просителям и просительницам...
Впрочем, толстая Акилина никогда и не боялась его ярости - ведь она была не только 'секретарем'. Как и многие простые люди, Распутин любил изобилие женской плоти... И он ревновал ее!
В 'Том Деле' Филиппов вспоминает эпизод, относящийся уже к 1915 году, когда бывшая медсестра Акилина стала работать в санитарном поезде императрицы: 'Я случайно встретил Лаптинскую перед отъездом ее на фронт, зашел к ней в вагон и подарил ей коробку конфет. Распутин узнал об этом... стал укорять меня долго и гневно, что я 'совращал его голубицу, которую он берег для себя, как зеницу ока, долгое время'... Я долго
не мог понять, о ком идет речь. Оказалось, что этой 'голубицей' была Лаптинская - женщина... непомерной дородности... 'Голубице', которая часто у меня бывала, был воспрещен вход ко мне'.
Распутин, этот охотник за дамами, по мнению Филиппова, был патологически ревнив. Вот еще одна история: в марте 1914 года у него гостила верная обожательница, некая Патушинская - жена скромного нотариуса из Ялутуровска. Много раз замеченная в Покровском агентами наружного наблюдения, она исчезала в Петербурге. Филиппов рассказывал о ней: 'Помню... Патушинскую, хорошенькую женщину, которая у него проживала по несколько месяцев сряду, никому не показываясь, так как Распутин был не только физически, но и платонически ревнивым... Он, например, не любил, когда говорили: 'Ах, какая хорошенькая женщина' (о его поклонницах. - Э. Р. ).
Поэтому хорошенькая Патушинская, таившаяся в недрах квартиры, и не попала на фото.
Из показаний Молчанова: 'Эта группа была снята 9 марта 1914 года совершенно случайно по желанию кого-то из присутствующих фотографом Кристининым'.
Рассказал Молчанов и о другой фотографии.
'Им же (Кристининым. - Э. Р. ) незадолго до этого или вскоре была снята другая группа, аналогичная первой... насколько я помню, в той группе, кроме Распутина, были госпожа Головина, госпожа Гиль, Ден, какая-то дама, приехавшая из Сибири с какой-то просьбой к Распутину, какая-то старушка с Васильевского острова и старшая дочь Распутина Матрена'.
Обе эти фотографии, снятые до страшного июля 1914 года, как бы подводят итог первому периоду жизни Распутина.
Показания Молчанова целиком подтверждает в 'Том Деле' еще одна 'героиня' обеих фотографий - Муня Головина.
'Предъявленная мне фотокарточка, на которой я изображена в первом ряду, второю с левой стороны... изображены собравшиеся в квартире отца Григория (Английский проспект, 3)... Кроме меня и отца Григория изображены Зина Тимофеева, Мария Сергеевна Гиль... Ольга Клейст, у ног Распутина сидит Акилина Никитишна Лаптинская... Во втором ряду Александра Александровна и Александр Эрикович Пистолькорс, Софья Леонтьевна Волынская, Анна Александровна Вырубова, Александра Георгиевна Гущина, вдова врача, и отец Распутина, ныне умерший', добросовестно перечисляет все те же фамилии Муня.
ДАМЫ ЗА КАДРОМ
Но, может быть, самая важная и таинственная посетительница 'салона' на фотографию не попала. Ее тогда не было в Петербурге - Ольга Лохтина жила в скиту у монаха Макария и лишь изредка приезжала в столицу к 'Саваофу'. Ее появления в распутинском доме довольно одинаково описаны очевидцами.
Из воспоминаний Жуковской: 'В передней раздался сильный шум. Я повернулась к полуоткрытой двери, а на пороге уже колыхалось что-то невероятно яркое, широкое, развевающееся, нелепое... и высоким звенящим голосом выпевало покликушечьи: 'Хри-и-стос в-о-о-о-скре-есе!'... Мимо меня пронеслось это... и рухнуло между моим и Распутина креслами... Стремительно вскочив, Лохтина обняла сзади его голову и стала... дико целовать его, выкрикивая захлебывающимся, срывающимся голосом: 'Дорогусенька, сосудик благостный, бородусенька... ' Отчаянно отбиваясь, Распутин кричал, полузадушенный: 'Отстань, сатана!'... Наконец, оторвав ее руки от своей шеи, он отбросил ее со всего размаху в угол... Тяжело дыша, Лохтина добралась до кушетки... звонко выкрикнула: 'А все же ты мо-ой!.. И я зна-а-ю, ты ме-е-ня лю-ю-бишь!.. ' 'Ненавижу я тебя, сволочь!' - быстро и решительно возразил Распутин... 'А я к тебе опять приложусь!' Мгновенно подбежав к Распутину, она обхватила его голову... Распутин ударил ее так, что она отлетела к стене, но... Лохтина опять закричала исступленно: 'Ну, бей, бей! бей!!'... Наклоняя голову, Лохтина старалась поцеловать то место на груди, куда ее ударил Распутин... Она напоминала какую-то страшную жрицу, беспощадную в своем гневе и обожании'.
Впрочем, похожую сцену уже описал Филиппов...
Но после избиения Жуковская увидела весьма загадочный обряд: 'Вдруг Вырубова подошла к Лохтиной, встала перед ней
на колени, поцеловала ей руку, потом вернулась на свое место. 'Догадалась, наконец!' - очень спокойно сказала Лохтина... А потом сказала: 'Что-то я не вижу своей послушницы! Ну живо, живо! На колени, и ручку, ручку!' И Муня, встав на колени перед Лохтиной, поцеловала ей руку... '
И это не вымысел. Муня так объяснила свое странное поведение следователю: 'В 1913 году в виде протеста против нападок на Лохтину я стала называть себя ее послушницей и служить ей при ее приезде в Петроград... Этим я хотела заменить Лохтиной ее любимую дочь и предполагала, что ей будет легче, если она перенесет свою любовь хотя бы на какого-то постороннего человека'.
Но остается вопрос: почему могущественная Вырубова склоняется перед Лохтиной? И почему в 'Том Деле' свидетели рассказывают о дерзких телеграммах генеральши в Царское Село, которые терпела сама царица? И почему с этой полубезумной переписываются царские дочери? 'На квартире Напойкиных (где жила Лохтина. - Э. Р. ) она оставила письма и бумаги... я снял копии с писем к ней великих княжон Ольги, Татьяны и Марии', - показал Пругавин.
И Распутин отнюдь не всегда бьет Лохтину - порой он с ней подолгу о чем-то беседует. С его
