целую дорогу', - вспоминал Филиппов.
Но иногда в разгар веселья раздавался звонок, приводивший в священный трепет весь 'салон'. И торжествующий голос Акилины сообщал Распутину: 'Из Царского телефон!'
Прощание с 'Нашим Другом' тоже было церемонией.
'Стали расходиться, - писала Джанумова, - отцу целовали руку, а он всех обнимал и целовал в губы... 'Сухариков, отец!' - просили дамы. Он раздавал всем черные сухари, которые заворачивали в душистые платочки... прятали в сумки... потом шептались с прислугой, выпрашивая грязное белье отца... и чтоб с его потом'. Под суровым взглядом Акилины барыни забирали грязное, потное мужицкое белье... И Муня помогала уходившим надевать ботики.
Из показаний Молчанова: 'Прощаться старались с ним наедине, для чего уходили в прихожую. Отмечу такую странность у Вырубовой: как-то, простившись в прихожей с Распутиным, она зачем-то вернулась в комнату, но отказалась при этом на прощанье подать мне руку, заявив... что уже простилась с отцом и более ни с кем прощаться не будет'.
Так было принято - уносить с собой тепло священной руки, которая приносила счастье...
ФИНАЛ ПЕРВОГО ПЕРИОДА: ТАЙНА ОСТАЕТСЯ
Итак, следуя по жизни Распутина, мы дошли до 1914 года. Мы старались описывать все подробно, терпеливо приводили показания его друзей и врагов. Но... по-прежнему остаются два вопроса, которые мы задавали себе и в начале пути.
Кто же он был на самом деле? И кем он был для Царской Семьи?
Одно уже ясно: это не ловкий Тартюф, дурачивший простаков святыми поучениями. Тартюф - характер европейский. Здесь же характер - таинственный, азиатский. Персонаж куда посложнее, и тайна куда любопытнее...
Мы неоднократно цитировали распутинские мысли. Были ли его искания, просветления, прозрения? Теперь мы можем ответить: были.
А проститутки, бесконечные 'дамочки', 'дуры' - поклонницы, посещавшие 'особую комнату' и ставшие полубезумными, перемешав религию с похотью? И они были.
Но при этом и Сазонов, и Молчанов, и Филиппов единодушно говорят об этом времени в жизни Распутина, как о 'духовной поре'.
Сазонов: 'Период жизни Распутина, который я могу назвать периодом достижения им известной духовной высоты, с которой он потом скатился'.
Молчанов: 'В тот период Распутин пил мало и на всем периоде его жизни лежала печать скромности'.
Филиппов: 'Будучи поэтически мечтательным в первый период 1911 - 13 годов... '
Они не знали о его тайной жизни? Но Филиппов-то уж точно знал. Тогда почему они так говорят?
И наконец, Царская Семья. Да, Распутин проповедовал любовь, был бескорыстен, рассказывал 'царям' о том, чего они не знали - о труде и быте простого народа, о радостях странника наедине с природой и Богом. Он снимал нервические припадки царицы и вселял уверенность в царя. Он спасал их сына...
Но бесконечные газетные статьи, полицейские описания распутинского гона за проститутками, запросы в Думе с цитатами из показаний его жертв, рассказ няньки царских детей и многое другое - все это, как мы теперь знаем, доходило до Николая и Александры. Премьеры Столыпин и Коковцов, фрейлины, двор, любимая сестра Элла и все члены Романовской семьи вплоть до великого князя Николая Николаевича (которому царь, кстати, доверял настолько, что назначит его Верховным главнокомандующим в грядущую войну), исповедник царицы Феофан - все говорят им о разврате Распутина.
А они - не верят!
Не верят? Или... знают что-то, объясняющее его поведение? Что-то недоступное суетным его обвинителям?
ГЛАВА 7
ИГРЫ С ПЛОТЬЮ
ЗАГАДКА ЕГО УЧЕНИЯ
Чтобы попытаться ответить на все эти вопросы, нам придется вернуться к попытке понять его учение.
Жуковская рассказывает: 'О Распутине я услышала в первый раз в Киеве. Я тогда только что кончила гимназию и... благодаря случайному знакомству посещала тайные собрания 'Божьих людей', как они себя называли (много позже я узнала, что их же зовут хлыстами... ) И вот там, на окраине города, однажды, во время обычного вечернего чая с изюмом, любимого напитка 'Божьих людей', Кузьма Иваныч, как звали хозяина, вдруг повел речь о старце Григории Распутине... Прищурив свои яркие глаза (у всех хлыстов глаза совершенно особые: они горят каким-то жидким переливчатым светом, и иногда блеск становится совершенно нестерпимым), он... сказал нехотя: 'Он с нашими братьями был, а только мы отреклись от него: в плоть он дух зарыл'.
Никто из крупнейших российских знатоков сектантства не сомневался тогда, что Распутин - хлыст. Пругавин, будучи эсером, весьма уважал хлыстов, видя в них носителей 'крестьянского православия'. Он собирал рассказы людей, бывавших у 'старца', и доказывал: Распутин - хлыст, который своими похождениями извращает, компрометирует идею хлыстовства. Уже упоминавшийся богослов Новоселов, протопресвитер армии и флота Георгий Шавельский, знаменитый религиозный
философ Сергей Булгаков, архиепископ Антоний Волынский, епископы Гермоген и Феофан - все они, и левые, и правые, утверждали, что Распутин - хлыст. И, наконец, его друг Филиппов в 'Том Деле' заметил: 'По какому-то чутью мне показалось, что мой знакомый - сектант... принадлежит к секте хлыстов'.
Из современных Распутину серьезных исследователей сект только Бонч-Бруевич в статье, напечатанной в радикальном журнале 'Современник', писал, что Распутин 'решительно ничего общего не имеет с сектанством'. Но в письме в редакцию, разъясняя свою позицию, Бонч прямо говорит о политической подоплеке важности реабилитации Распутина: 'Он, который ранее был вместе с правыми, теперь стал иным (после скандала с Гермогеном и Илиодором. - Э. Р. ), и правые, видя, что Распутин ускользает... из сферы их тлетворного влияния... стали валить его всеми силами'. Но унылая реплика большевика Бонча, исходившего, как и положено членам его партии, из 'политической подоплеки', потонула в хоре мнений признанных знатоков. Точка зрения большевика заинтересовала разве что... царицу и Вырубову, которая и попросила Бонча переслать ей его заключение. Царица с Подругой трогательно хранили этот документ за подписью большевика-подпольщика. Его найдут при аресте Вырубовой, и он окажется в архиве Чрезвычайной комиссии.
Так что недаром, как писал современный горячий почитатель и исследователь жизни 'отца Григория' историк Фалеев, христововеры (хлысты) до сих пор почитают Распутина, а его 'Житие опытного странника' воспринимается ими как программа с главной идеей: 'Всякий мужчина может стать 'христом', каждая женщина - 'богородицей'. Из этого тезиса Фалеев выводит интересную расшифровку второй фамилии Распутина (Новый) - 'Новый Христос'.
Видимо, Распутин действительно начинал как обычный хлыст - недаром его делом дважды (в 1903 и 1907 гг. ) занималась Духовная консистория. Но если второе расследование можно объяснить историей с черногорками и великим князем
Николаем Николаевичем, то чем объяснить первое? И хотя второе расследование было тщательно спланировано, малообразованные в вопросах сектантства тобольские следователи, как мы помним, его провалили - уже на допросах приверженцев 'старца' они спасовали перед их фанатичной верой в святость Распутина.
Но, как мы уже знаем, одна из его поклонниц, Берладская, впоследствии написала 'Исповедь', где поведала о 'блуде', который творил с нею 'отец Григорий'. И сам Распутин, который в свое время решительно опровергал грозные обвинения в том, что он ходит в баню с женщинами, уже вскоре, в Петербурге, заговорит совсем по-другому.
Все его последователи лгали во время следствия. Они не хотели и не могли объяснить 'официальным' священникам мистические тайны, которые открыл им удивительный учитель.
Но свидетельства о близости Распутина к хлыстам есть не только в 'Тобольском деле'. Их дает и заклятый враг 'старца' - Илиодор. И не столько своим сочинением, сколько своим поведением после снятия сана.
В Тобольском архиве хранятся показания сподвижников Илиодора, последовавших за ним на хутор, где иеромонах обрел пристанище. Илиодор построил там новый дом, который назвал весьма симптоматично - 'Новая Галилея' ('Новым Израилем' называлась хлыстовская община под Петербургом), и стал проповедовать свое учение. О нем нам известно со слов почитателя Илиодора, некоего Синицына.
'Христос был распят, заявляет Илиодор, но не воскрес, а воскресла только вечная истина, которую проповедовал Христос. Теперь ее проповедует он, Илиодор. Он создаст новую религию, благодаря которой
