фольгой. Со всех сторон сбегались растрепанные смертные, чтобы посмотреть на пожар.
Арман впихнул Дэниела в душный маленький винный магазинчик. И они оказались в объятиях до боли раздражающего яркого света, запаха пота и табака... Смертные, не обращая внимания на полыхающий рядом пожар, разглядывали большие глянцевые журналы с обнаженными красотками... Арман протолкнул Дэниела в самый конец крошечного коридора. Там пожилая женщина покупала маленький пакетик молока и две банки кошачьей еды из холодильника... Отсюда не выбраться.
Но как можно спрятаться от этого проносящегося мимо существа, от оглушительного звука, даже не слышного смертным? Он закрыл ладонями уши – бесполезно, да и глупо. Там, в переулках, – смерть. Другие ему подобные мчатся по захламленным задним дворам, но вспыхивают прямо на бегу. Он видел эти мгновенные всполохи шипящего пламени. И вдруг – ничего. Звенящая тишина. Лязг колоколов и визг шин смертного мира.
И все-таки происходящее захватило его настолько, что он далее не успел испугаться. Каждая секунда казалась вечностью, изморозь на дверце холодильника – воплощением красоты. Глаза пожилой женщины с молоком в руках походили на два кобальтово-синих камешка!
На полускрытом темными очками лице Армана нельзя было прочесть ничего, руки он засунул в карманы. Звякнул колокольчик на двери – вошел молодой человек, купил бутылку немецкого пива и вышел.
– Все закончилось?
– Только пока, – ответил Арман. Лишь когда они сели в такси, он добавил:
– Оно знало, где мы; оно нас услышало.
– Тогда почему оно не...
– Не знаю. Я знаю только, что оно знало, что мы там. Знало еще до того, как мы нашли убежище.
И вот теперь он наслаждался толкотней в фойе, а толпа несла их все ближе и ближе к дверям в зрительный зал. Он не мог и руки поднять – такая была давка, и тем не менее молодежь умудрялась проталкиваться мимо него, расчищая себе дорогу локтями, и их толчки доставляли ему удовольствие. Расклеенные по стенам плакаты с изображением Лестата в полный рост вновь вызвали у него смех.
Он почувствовал, как пальцы Армана прикоснулись к его спине, и ощутил почти неуловимую перемену, произошедшую во всем теле Армана. Впереди и чуть выше к открытой двери пробиралась какая- то рыжеволосая женщина, но вдруг она обернулась и пристально посмотрела прямо на них.
Дэниел слегка вздрогнул и почувствовал разливающееся по телу тепло.
– Арман, смотри! Рыжие волосы! – Совсем как у близнецов во сне. Казалось, ее зеленые глаза буквально впились в него, когда он воскликнул: – Арман, близнецы!
Потом ее лицо исчезло – она отвернулась и скрылась в зрительном зале.
– Нет, – прошептал Арман, слепо тряхнув головой. Дэниел физически ощущал немую ярость Армана. Так бывало всегда, когда Арман чувствовал себя глубоко оскорбленным, взгляд его застыл и буквально остекленел. – Таламаска, – произнес он с не свойственной ему слабой усмешкой.
– Таламаска... – Это слово почему-то произвело впечатление на Дэниела и показалось ему очень красивым. Он разбил его на части и, сопоставив их с латинскими словами, понял, что оно означает. Откуда- то из хранилищ памяти всплыло: «маска животного». Так в древности называли ведьм и шаманов.
– Но что все это означает на самом деле? – спросил он.
– Это означает, что Лестат – глупец, – сказал Арман, и в его глазах на миг отразилась глубочайшая боль. – Но сейчас это не имеет значения.
ХАЙМАН
Стоя под аркой, Хайман наблюдал за въезжающей в ворота автомобильной стоянки машиной Вампира Лестата. Хайман был практически невидим, несмотря на стильную куртку и брюки из модной джинсовой ткани, которые он снял с манекена в магазине. На самом деле ему не нужны были зеркальные очки, скрывавшие глаза. Не привлекала внимания и сияющая кожа. Потому что, куда ни глянь, всюду маски, грим, и расшитые блестками, ослепительно сверкающие костюмы.
Он пробрался поближе к Лестату, можно сказать, проплыл между извивающимися телами подростков, окруживших машину. Наконец он увидел его светлые волосы, а чуть позже – фиолетово-синие глаза. Лестат улыбался и посылал своим обожателям воздушные поцелуи. А этот дьявол чертовски обаятелен! Он сам вел автомобиль, нажимая на газ и расталкивая бампером хрупких маленьких человечков, одновременно флиртуя, подмигивая, соблазняя, словно нога на педали не имела к нему никакого отношения.
Радостное возбуждение и сознание своего триумфа – вот какие чувства испытывал в данный момент Лестат. И даже сидящий рядом в машине его молчаливый темноволосый спутник Луи смущенно разглядывал вопящих юнцов, словно перед ним были райские птицы, и не понимал, что происходит на самом деле.
Ни тот, ни другой не знали о пробуждении царицы. Ни тот, ни другой не знали о снах про близнецов. Поистине поразительное неведение! А как легко прочитывать мысли в их молодые мозгах! Вампир Лестат, вполне успешно скрывавшийся до сегодняшней ночи, теперь явно был готов объявить войну всем и каждому и считал делом чести открыто проявлять свои мысли и намерения.
«Выследите нас! – во весь голос заявлял он своим фанатам, хотя они его и не слышали. – Убейте нас! Мы сеем зло! Мы порочны! Это только сейчас вам приятно веселиться и петь вместе с нами. Но когда вы наконец постигнете истину, дело примет серьезный оборот. И вы вспомните, что я никогда вам не лгал».
На секунду он встретился взглядом с Хайманом: «Я хочу быть хорошим! Я бы умер во имя этого!» Но кто бы ни получил это сообщение, он не подал и вида.
Луи, терпеливый наблюдатель, находился рядом только из бескорыстной и чистой любви. Эти двое лишь вчера вновь обрели друг друга, и их встреча стала поистине необыкновенной. Луи пойдет той дорогой, какой поведет его Лестат. Луи погибнет, если погибнет Лестат. Но их страхи и надежды на эту ночь были душераздирающе человеческими.
Они даже не догадывались, насколько близок страшный суд царицы, не знали, что меньше часа назад она сожгла дом общины в Сан-Франциско. Не знали, что в настоящий момент догорает знаменитый вампирский кабачок на Кастро-стрит, а царица тем временем преследует тех, кто еще пытается спастись.
Но это означает, что многие из пьющих кровь, которые скрываются в толпе, тоже ни о чем не подозревают. Они слишком молоды, чтобы уловить предупреждения старших, услышать предсмертные вопли обреченных. Сны о близнецах лишь смутили их умы. Все они по-разному смотрели сейчас на Лестата: одни – исполненные ненависти, другие – охваченные религиозным рвением Они либо уничтожат его, либо превратят в бога. Они даже не догадывались о том, какая опасность их поджидает.
Но как быть с близнецами? Как истолковать сны?
Хайман следил за продвижением машины, пробивающей себе путь к служебному входу в здание. Он взглянул на россыпь звезд над головой – крошечные точки света, едва проглядывающие сквозь нависший над городом туман. Ему показалось, что он ощущает приближение своей бывшей повелительницы.
Он повернулся и начал осторожно пробираться сквозь толпу к концертному залу. Если в такой давке он хоть на миг забудет о собственной силе, случится катастрофа. Он способен нанести рану или сломать кости, даже не заметив этого.
Хайман бросил последний взгляд на небо и вошел в здание. С легкостью одурманив билетера, он миновал турникет и направился к ближайшей лестнице.
Зал был почти заполнен. Он задумчиво огляделся, словно смакуя ощущения этого момента, как делал это всегда. Зал не представлял собой ничего особенного: полая скорлупа, вместилище звука и света – чрезвычайно современная и непростительно уродливая.
Но смертные... Как приятно смотреть на эти сияющие здоровьем лица, крепкие, не источенные
