- и можно было приблизиться к намеченной звезде, заметить около нее шарики планет...
- синхронизовать наблюдения в импульсных режимах Бурова; от самой большой скважности (кадр-год, кадр-век, даже кадр-тысячелетие...) до кадр /сутки при максимальном сближении к ним. Даже стало надежнее, четче, поскольку не пошатывало.
... и все это не отрываясь от крыши!
(Действительно досадно стало, что сразу, при живом Корневе, до такого не додумались. К тому шло после идеи полевого управления НПВ-барьерами; но гипноз - и от космонавтики, и от фантастики, - что во Вселенную непременно надо путешествовать, а не приближать ее к себе, превозмог, взял свое.)
Но... то ли от увлечения Ловушками, то ли потому что вместе с рискованными аэростатными подъемами сгинули остатки космической романтики в этом деле, подннмались... пардон, внедрялись в кабине ГиМ-2 в Меняющуюся Вселеную в эти дни редко. Даже Любарский. Только новичок Климов учащал.
Гораздо чаще - увы, увы и позор, позор! - взбирались на вышку не в кабину ГиМ, а чуть ниже, на решетчатый же Зарядочный аппендикс, приваренный сбоку. Там тоже с помощью тех же приближающих галактики и звезды МВ полей... увы-увы, позор, каррамаба, вах-вах, бешбармак и тьфу! - и тех же электродов можно было рвануть из Шара клок сильно концентрированного К-пространства, чтобы зарядить ими Ловушки - а ими затем красть. 'Валерьян Вениаминович и Александр Иванович в гробах вращаются, когда мы это делаем', - ворчал Бармалеич. 'Насчет Александра Ивановича лично я сомневаюсь, - ответствовал Панкратов. - Может, даже аплодирует.'
4.
И Буров хоть и внедрился сейчас в Шторм-Цикл МВ, дождался стадии образования галактик, а потом и звезд в них, - сделал это тоже в общем-то ради земного (и уже тем не возвышенного) дела. Даже и не дела, его еще не было ради диковинного замысла. Надо было высмотреть ЗАПАЗДЫВАЮЩИЕ галактики. Такие наблюдали на окраинах Шторма Миропроявления, ясно было, что это от меньшего К там... но прежде ими особенно не интересовались.
Теперь такие были важны практически.
Высмотрел: да, есть. Не Запаздывающие, это неудачно назвали, они возникали вместе со всеми в турбулентной стадии Шторм-цикла... Затянутые, вот слово. Ибо оказывались на такой периферии, где время текло медленнее, чем в глубинах: на порядок, а то и на два. Такие были очень редки (да и места для них в смысле физическом оказывалось маловато) - и как бы сами по себе. Породивший их Шторм МВ давно сник, а они живут, развиваются до звездной стадии, потом сникают. За этот интервал из глубин распространяются новые Шторм-циклы - и выносят сюда, на край Шара, еще такие вихрики, те тоже развертываются в спиральные, неправильные и даже эллиптические круговерти звезд. И - накладываются друг на друга во времени! Это было совсем хорошо.
Так что в целом они наличествовали вроде бы в достаточном - для замысла Бурова с подачи Шурика - количестве. Но в числах за один заход это не исследуешь. Нужно посадить в ГиМ-2 кого-то с заданием.
Этим кем-то стал Дусик Климов. А чтоб усердней и дотошней исполнял ('Каждый солдат должен понимать свой маневр', - сей принцип Виктор Федорыч всегда применял к подчиненным), поделился с ним прикидками Иерихонского и своей задумкой. Климов восхитился:
- Распротакую мать! - и, конечно же, не пожалел времени и себя.
Так что он и в этом замысле стал третьим.
5.
Так, начавшись от трепа в тренинг-зале, эта идея обрастала сторонниками и нужными сведениями.
... Виртуальную Атлантиду вычертили на экране. Смотрели, прикидывали. Самое пленительное было, что можно не только вместить тысячекилометровую территорию на полутора гектарах заднего двора Зоны, но и с временем выходило очень уютно, по-домашнему как-то: за один земной час там будет протекать год.
Час Земли - там год, пять минут - месяц... Десять секунд - и сутки. Еще десять - еще сутки. Час меньше чем за полсекунды. Тик - час, так - час.. тик-так, тик -так, хочу я человек, хочу я чайник.
В Меняющейся Вселенной за доли секунды проскакивало куда больше, многие миллиарды лет с Шторм- Циклами миропроявления - но то было не свое, да и слишком уж много. А здесь как раз выходило доморощенное, свое - и в самый раз. Свой материк, Атлантида на хоздворе, а?..
Климов, поднимаясь в Меняющуюся Вселенную - точнее, теперь ВНЕДРЯЯСЬ без отрыва от башни - любил опережать Галактическое Время. Тем, открытым Варфоломеем Любарским еще в первые подъемы с Пецем способом: приблизиться к галактике в стадии звездообразования - потом отступить, попятиться как в пространстве, так и во времени - и она снова дозвездная туманность - еще приблизиться, в ней опять сконденсируются-родятся звезды в тех же местах снова отступить... Балдежное зрелище и балдежное чувство божественного НадВременья своего; и все достигалось поворотами нескольких рукояток в кабине ГиМ-2.
Но и порученным ему делом он тоже занимался.
Окраинные галактики были загадкой: породивший их Шторм давно погас, а они есть!.. По физическому счету времени все правильно: в краевых слоях Шара меньше К, те же 8-10 миллиардов лет растягиваются дольше и для наблюдателя в кабине. Но все же, все же... ведь Цикл Миропроявления, Вселенски цельное событие - и вот выходят за его пределы.
Климов этого не понимал.
С технической же стороны, для замысла Бурова это было кстати: как ни мал против Вселенских глубин Шара краевой слой, как ни редки в нем соответственно и возникновение галактик и звезд, но из-за этого затягивания они будто накапливались.
Так что сведения Афанасьич дал обнадеживающие: запаздывающих, затянутых в 'геометрическом времени существования' МВ-галактик было предостаточно, звезд в них, естественно, тем более - и ко всем можно выходить чрез ГиМ-2 и пространственные линзы и СИНХРОНИЗОВАТЬСЯ. Даже легче, чем с глубинными.
Последнему Буров придавал особенное значение.
- К-Материк покуда виртуальный, на компьютере, но солнца к нему будут реальные, - твердо сказал он. - Солнца я беру на себя.
6.
... Как ни воротили нос ретрограды типа Мендельзона, как ни хмыкали скептики, идея 'Атлантиды на заднем дворе' пленила умы и души. Не могла не пленить. Для какого черта, спрашивается, у них такие возможности? Магазины тырить? Платформы чистить?.. А вот ради такого дела можно и вкалывать наверху без счета времени. А понадобится, то и НПВ-красть.
... И ненавязчиво-незаметно главными стали четыре проблемы:
- К-полигон для будущего Материка,
- 'пульт управления' к нему,
- солнца для него же и
- НПВ-добыча вещества. В очень больших количествах. В этом была самая загвоздка.
Вроде бы достигли такого Ловушечного могущества, что могли К-взять все и вся. Тем не менее было совершенно неясно, откуда добыть такую пропасть вещества. Прикидки Иерихонского выдавали такие умопомрачительные числа с 14-15-ю нулями - хоть в тоннах, хоть в кубометрах... - что он просто не решался их оглашать, пересчитывал еще и еще. Так что, из-за этого не делать все остальное, что само просилось в руки: солнцепровод, 'пульт', не осваивать К-полигон?.. Вперед!
Осознание проблем, как известно, торит путь к их решению.
Мысль да прирастает во времени.
Для того ж и принимали доктрину Бурова.
Но теперь перед Любарским забрезжило, ради чего наращивали НПВ-язык до длин в сотни тысяч километров, почему наиболее удачными Ловушками, ЛОМами (хорошо хоть не 'фомками') оказались нацеленные в небеса - пока, впрочем, еще в облака - телескопы-'максутики'. Они ли делали, с ними ли делалось - но совершенно точно, что делалось нечто крупное.
Глава тринадцатая. Телескоп, украденный телескопом
Главный изъян цивилизации: среди созданных
ею устройств нет ни одного, которое мог бы
пустить в ход только честный человек.
К.Прутков-инженер
1.
Евдоким Афанасьевич Климов уклонялся от НПВ-акций. Выдать идею, сконструировать, собрать, испытать Ловушку - это пожалуйста. Всегда. Но чтобы самому ею что-то, как они говорят, перераспределить-переместить, нет. Даже в визитах с Панкратовым на Катагань-товарную он брал на себя вторую роль (не менее, впрочем, важную, чем первая): стоял на стреме. Посматривал, не идет ли кто, не наблюдает ли за ними.
Тот факт с гусями утром 17 сентября был единственным; да и его он более рассматривал как экспериментальный: проверял оптику наводки НПВ-луча, заодно открыл эффект ОО-РР... и хорошо все-таки, что на гусях, а не сразу на Викторе Федоровиче.
