Эйбхлин одобрительно кивнула:
— Ты спасла этих четырех недотеп, хоть они об этом и не думают. Они кончили бы жизнь на рее, а тебе бы пришлось вечно печься об О'Малли. Хорошо было бы, если Брайан поскорее оказался в состоянии управлять кланом и ты передала ему власть, Скай. Тебе пора жить своей жизнью.
Адам молча согласился с ней, и ему не было слишком грустно на следующий день, когда они прощались с Брайаном, Шоном, Симусом и их матерью Анной. Конечно, Анна очень беспокоилась за младшего, Конна, отплывающего с ними, но Адам видел, что тому поскорее хочется избавиться как от матери, так и от братьев. Адам подозревал, что младший брат вовсе и не собирается отправляться пиратствовать в Новый Свет, во всяком случае, он слишком подробно интересовался торговым делом Скай.
Через несколько дней они достигли Девона. Сойдя на берег, Дейзи заторопилась к своему коттеджу навестить сыновей, а Скай отправила письма леди Сесили в Рен Корт и королеве, извещая о своем возвращении и намерении отпраздновать Рождество в Гринвиче с ее величеством. Затем она занялась воспитанием брата, чтобы превратить его в джентльмена, которого не стыдно было бы предъявить при дворе Тюдоров.
Это было непростой задачей. Конн ревел как лев, когда остригли его патлы и подровняли бороду. Он шипел как банши, когда его затолкали в дымящуюся ванну и не кто иной, как родная сестра, засучив рукава, принялась скрести его щеткой.
— Ты меня прикончишь! — вопил он по-ирландски, пока она скребла его.
— Говори по-английски, невежа! — кричала она в ответ. — Иначе тебя засмеют при дворе!
— Ну их к дьяволу, этих англичан!
— Я присоединяюсь, — рассмеялась Скай, — но эти ублюдки нам нужны, Конн! Кроме того, знаешь, сколько при дворе хорошеньких девушек, которые только и мечтают о встрече с таким высоким и красивым мужчиной, как ты! Как же ты с ними будешь разговаривать, если не по-английски?
— Я и так пользуюсь популярностью, сестренка, — отвечал он.
— У кухарок? — издевалась она. — Ты еще не усвоил разницу между дамой и девкой, братец? Придется, Конн, если хочешь преуспеть при дворе, а тебе нужно преуспеть, чтобы получить свидетельства для братьев.
И Конн О'Малли начал превращаться в джентльмена. В девятнадцать лет он был рослым парнем, с черными непокорными кудрями, которые придавали ему одновременно невинный и бесшабашный вид. У него одного из всех О'Малли глаза были не серого или голубого цвета, а скорее зеленовато-серые. Прямой нос, высокий лоб, квадратная челюсть делали его настоящим красавцем.
С его стройной фигурой, узкой талией и широкими плечами он выглядел великолепно в хорошо сшитом костюме. Увидев его в таком наряде через неделю после прибытия в Линмут, Адам присвистнул и сказал:
— Боже, да женщины будут штабелями укладываться у его ног. Нам придется драться со всеми придворными отцами и мужьями, Скай.
Конн обнажил в улыбке ослепительно белые зубы.
— Обещаю не слишком щипать этих курочек, Адам, — сказал он.
— Да поможет нам Бог, — пробормотал Адам. Конн схватывал на лету все, чему учили его Адам и Скай. Леди Сесили тоже приложила руку к его образованию, поработав над его речью, так что, когда они отбыли ко двору, он уже довольно свободно говорил по-английски, хотя и с небольшим ирландским акцентом, только добавлявшим ему обаяния.
Они отправились в Лондон за несколько дней до Рождества, и по дороге Конн едва не вываливался из окна, впитывая окружающий пейзаж, мелькавшие деревни и фермы. Когда они проезжали города с их разукрашенными магазинами и открытыми рынками, четырехэтажными домами, его глаза расширялись от удивления. Он никогда не видел ничего подобного. Он не переставая сыпал вопросами, и Скай внезапно осознала, как непохож он на своих братьев. Скорее, он был ближе к ней и Эйбхлин. Она хорошо представляла Брайана на его месте — его насупленное лицо и непрерывную воркотню. Хорошо, что ей удалось узнать Конна поближе — он ей пришелся по вкусу.
— Смотри, Конн! — высунувшись из окна кареты, Скай указала вперед. — Лондон!
При виде города у Конна отвисла челюсть. Огромные церкви с вздымающимися в небеса шпилями, больше похожими на родные ирландские горы, теснящиеся кругом здания и магазины, и больше людей, чем он когда-либо видел за один раз. Но сильнее всего его поразил не неимоверный шум, а ужасное зловоние. . — Да это почище навозной кучи, — сказал он.
Адам рассмеялся:
— В некотором смысле это так и есть, Конн. В Лондоне не лучшая санитария. И тебе лучше поберечься, когда будешь идти по улице, чтобы на тебя не вылили ночной горшок. Как услышишь крик: «Поберегись!»— так и отскакивай, парень, в сторону.
— А куда мы едем? — спросил Конн сестру. Ему трудно было представить себе размеры Лондона. Он решил, что они скорее всего остановятся в одном из постоялых дворов.
Но теперь он растерялся.
— У меня есть дом в одной пригородной деревушке, Чизвик-на-Стрэнде. Дом стоит у реки, так что баржей легко добраться до Гринвича. Напротив — дом твоего племянника, графа Линмутского. Это большой дом, мой попроще.
Тебе там понравится, братец, Когда карета подъехала к воротам Гринвуда, глаза Конна снова расширились. Ворота распахнул маленький человечек, почтительно снявший шляпу, и маленькая женщина рядом с ним присела в реверансе. Скай помахала обоим рукой.
— Это Бэйтс и его жена, — сказала она Конну. Тот сидел молча. Карета проехала по прекрасному парку и завернула к дому из розоватого кирпича.
Перед домом выстроились люди в бело-зеленых ливреях, которые тут же подбежали к карете, отворили двери, спустили лестницу. Когда они переступили порог, навстречу им поспешил лакей, по виду более изящный, приветствуя их:
— Добро пожаловать домой, миледи!
— Спасибо, Уолтере, — ответила Скай. — Это мой младший брат, мистер Конн О'Малли. Он приехал представиться королеве.
— Добро пожаловать, сэр! — сказал Уолтере. Потом он снова повернулся к Скай. — Я получил послание от лорда Берли из Гринвича. Послание было в устной форме. Лорд Берли просит вас доложит ему о вашем прибытии немедленно, а он сообщит о вашем прибытии ее величеству, чтобы она назначила вам аудиенцию.
— Пошли кого-нибудь сразу к нему, — ответил Адам. — Не сомневаюсь, королева жаждет встретиться с нами.
— Хорошо, милорд.
Скай поднялась по лестнице в библиотеку, муж и брат последовали за ней. Слуги под управлением Дейзи внесли багаж. Нянька Велвет, Нора, одна из кузин Дейзи, унесла ребенка в детскую, чтобы уложить спать. Когда она проходила мимо Конна, он придержал ее, чтобы поцеловать племянницу в щечку.
— Спокойной ночи, котенок, — тихо сказал он. — Приятных снов.
— Ты ее избалуешь, — упрекнула его Скай, внутренне довольная привязанностью Конна к племяннице, привязанностью взаимной, так как Велвет тоже обожала дядю. Велвет вообще была неравнодушна к джентльменам, и, видит Бог, подумала Скай, мужчины тоже быстро очаровывались ее дочерью.
— Ты чему-то улыбаешься, — сказал Адам, наливая ей вина.
— Я подумала, что Велвет хорошо понимает свою власть над мужчинами, — ответила Скай.
— Ага, — осклабился Конн, — она настоящая лиса, ваша Велвет. Всего-то полтора года от роду, но лучше бы вам пораньше подыскать ей мужа. Повезет вам, если воспитаете ее приличной маленькой леди, да вряд ли! — рассмеялся он и сел к огню напротив сестры.
— Пока нам лучше все-таки подумать о более насущных вещах, — сказала Скай. — Мне кажется, я сделала из тебя приличного придворного, если только ты не напортишь себе своим ирландским темпераментом. При дворе не так уж мало ирландцев, что бы там ни говорили снобы. Не дай им разрушить твою репутацию, братец. Среди англичан их меньшинство, поэтому они могут специально дразнить нас, чтобы позабавиться за счет нашего ирландского тщеславия. Не дай им раздразнить тебя, и они скоро
