Сотник Юрий
Ясновидящая, или Эта ужасная 'улица'
Юрий Вячеславович СОТНИК
Ясновидящая, или Эта ужасная 'улица'
Повесть
Эта остросюжетная повесть высмеивает ребячий конформизм.
________________________________________________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ВТОРАЯ
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ПЯТАЯ
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
________________________________________________________________
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Управляющая домом Мария Даниловна шла крупным мужским шагом. Лицо у нее было красное и сердитое. Вот она свернула за угол и очутилась, как говорится, в своих владениях. Тут стояли два больших жилых корпуса, разделенных просторным двором, где сохранились липы и тополя. Возле многих подъездов стояли грузовики или фургоны с надписью 'Перевозка мебели'. Рабочие снимали с них диваны, шкафы, холодильники и несли все это в дом. Возле иных подъездов грузчиков и машин уже не было, но там громоздились вещи помельче, их таскали сами новоселы.
Лица у новоселов были усталые, замороченные, но счастливые, а вот лицо Марии Даниловны сохраняло мрачное выражение.
Она вошла в подъезд, рядом с которым висела табличка 'Домоуправление', поднялась на второй этаж, открыла ключом дверь своей квартиры и грозно крикнула:
- Матильда!
Никто не отозвался, и она вышла из квартиры, хлопнув дверью.
Мария Даниловна потому и согласилась стать управляющей этим домом, что ей тут не надо было тратить время на дорогу к месту работы: спустилась со второго этажа на первый - и вот уже на работе. Войдя в контору, она не положила, а швырнула портфель на стул и подошла к окну.
- Матильда! - крикнула она в открытую форточку и стала ходить из угла в угол.
Прошло какое-то время, потом дверь открылась и вошла двенадцатилетняя Матильда. Выглядела она своеобразно. Костюм состоял из полосатой трикотажной кофточки, похожей на матросскую тельняшку, только с короткими рукавами, и коричневых брюк, узких в бедрах и широченных внизу. Брюки эти Матильда сшила под руководством мамы и сама, невзирая на протесты Марии Даниловны, украсила их вышивкой. На правом бедре у нее красовалось сердце, пронзенное стрелой, а под коленками по цветку, отдаленно напоминавшему розу. На широком лице Матильды выделялся большой рот и очень большие глаза. Эти глаза были карие с длинными темными ресницами, а стриженые волосы Матильды были светлые и жесткие, как старая солома.
Мария Даниловна продолжала возбужденно ходить, и дочка ее почувствовала недоброе.
- Мам... Ну, ты чего? - спросила она.
Мария Даниловна остановилась.
- А вот чего. До коих же это пор ты из меня дуру перед людьми будешь делать?
Матильда пожала плечами.
- Мам... Ну, а что такое?
- А то такое, что на улице Картузова моя ДЭЗ находится.
- Какой дэз?
- Не какой, а какая. Дирекция эксплуатации зданий.
- Ну а я тут при чем? - спросила Матильда.
- Да ты что, в самом деле... Совсем не помнишь, что три часа тому назад мне наплела? Встречает меня - глаза вот такие! 'Мама, говорит, сейчас я видела, как балкон с третьего этажа обрушился и женщину с ребенком насмерть!' - 'Где это?' - спрашиваю. 'На улице Картузова', говорит. Я, значит, дура дурой, прихожу в ДЭЗ, сочувствие выражаю, спрашиваю, в каком же это доме такое несчастье произошло, а на меня глаза выпучили: 'Да что с вами, Мария Даниловна?! Да откуда вы это взяли?! Да ведь вся-то наша улица длиной в сто метров, неужели мы бы не узнали, если бы такое случилось?!' - Мария Даниловна перевела дух. - Ну, вот скажи: зачем ты все это нагородила?
Матильда потупилась, повертела опущенными кистями рук.
- Не знаю, мам... Может, мне это показалось, что на улице Картузова. Может, где-нибудь на другой...
- Нет, мать моя, ничего тебе не показалось. Наплела ты все это потому, что уж больно врать полюбила. Это и раньше за тобой наблюдалось, а в последнее время... ну, прямо вожжа под хвост! Позавчера про слона какого-то бешеного молола, будто он в зоопарке на свободу вырвался, а за день до этого про летающую тарелку плела, дескать, сама ее ночью видела... И ведь была бы тебе от этого хоть какая польза, а то ведь просто так, за здорово живешь! - Мария Даниловна села за стол, подперев подбородок рукой. - Не знаю, Матильда, что мне с тобой делать, - сказала она вдруг тихо и грустно. - Может, у тебя это что-нибудь психическое, может, тебя врачу следует показать... Просто не знаю. - Она вздохнула и умолкла.
Молчала и Матильда, глядя на кеды, чуть видневшиеся из-под расклешенных брюк. Вдруг она подняла голову и заговорила довольно громко, даже с некоторым вызовом:
- Мама, ну, я признаю: иногда я и правда что-нибудь придумаю. Только, мама, ты вот журнал 'Семья и школа' выписываешь, а сама его не читаешь.
Мария Даниловна посмотрела на дочь.
- А ты что, читаешь?
- А я вот читаю, - еще громче ответила Матильда. - И я прочла там статью профессора одного... Про таких детей, вроде меня.
- Ну и что же ты там вычитала?
- Что бывают дети, которые любят выдумывать без всякой пользы. Ну, приврать, одним словом.
Мария Даниловна еще больше заинтересовалась:
- Ну, дальше! Ну и что?
- И этот профессор пишет, что такие дети часто врут не потому, что они испорченные, а потому, что у них фантазия очень богатая, и эта фантазия из них выпирает.
Мария Даниловна хотела что-то сказать, но дочка не дала ей этого сделать. Голос Матильды зазвенел теперь очень громко.
- И еще, мама, в этой статье говорится, что из таких вот детей иногда даже талантливые люди
