столика, пошел к кассе, чтобы расплатиться и купить каждому но пакетику сладостей — засахаренных орешков, цукатов и мармелада. Они делали это каждый раз, когда ездили на озеро Тахо кататься на лыжах. Питер решил не нарушать традиции, несмотря на то что на дворе стояло лето, а не зима.
Когда они вернулись домой, Кэрол уже ждала их.
Она вернулась от сестры раньше, чем планировала, и успела привести в порядок дом, купить продукты и даже приготовить ужин. И Лиз была благодарна ей за это. Она знала, что оставшиеся до начала нового учебного года недели будут для нее не самыми легкими.
Правда, Питеру предстояло до сентября работать в ветеринарной клинике, но остальные — особенно девочки — собирались провести оставшееся время дома. Лиз нисколько не сомневалась, что они будут с утра до вечера вертеться у бассейна и наводнять дом друзьями и подругами. Это означало, что Кэрол придется ежедневно готовить обеды и ужины для полутора-двух десятков подростков, а Лиз — следить за тем, чтобы никто из гостей случайно не утонул. Но пусть лучше девочки будут дома, чем неизвестно где.
Ужин показался детям невероятно вкусным, к тому же, как ни хорошо им было в Хоумвуде, дома все же лучше, и они разошлись по комнатам счастливые и довольные. Лиз тоже была рада вернуться домой. Она чувствовала себя посвежевшей и отдохнувшей. Но когда на следующий день она приехала в офис и увидела горы бумаг на столе, настроение ее сразу упало. Очевидно, с горечью подумала Лиз, перебирая списки тех, кому должна была срочно перезвонить, она работала слишком хорошо, и все знакомые адвокаты и бывшие, клиенты считали своим долгом направлять ей новые и новые дела. В связи с этим совет Питера насчет помощника-юриста показался ей куда более заманчивым, чем вчера. После обеда она поделилась этой идеей с Джин.
— Вы имеете в виду кого-нибудь конкретного? Джин, как всегда, подошла к проблеме по-деловому, не отвлекаясь на пустое теоретизирование. Мысль о том, что Лиз необходим квалифицированный помощник, приходила в голову и ей, и сейчас она мысленно аплодировала Питеру за это мудрое предложение.
— Нет. Пока нет, — призналась Лиз. — Я даже еще не решила, нужно это мне или нет.
— Что ж, подумайте, — кивнула Джин. — Но если хотите знать мое мнение — ваш сын прав. Еще до того, как погиб мистер Сазерленд, у вас было слишком много дел даже для двоих, а теперь вы везете все это одна, Кроме того, вы, быть может, этого не заметили, но за последнее время ваша практика еще расширилась. На данный момент у вас клиентов едва ли не вдвое больше, чем когда вы работали с мужем.
— Хотела бы я знать, как это могло случиться! — Лиз удивленно подняла брови. Джин скорее всего права; просто Лиз не представляла себе, когда она успела набрать столько работы.
— Все очень просто, миссис Сазерленд. Вы — отличный адвокат, к тому же за свои услуги вы берете не слишком дорого. Вы никому не отказываете, и некоторые из ваших не слишком добросовестных коллег норовят спихнуть вам дела посложнее.
— Джек тоже был хорошим адвокатом! — немедленно возразила Лиз. — Я всегда считала, что он был много лучше меня!
— Я так не думаю, — честно сказала Джин. — Но разговор сейчас не об этом. Мистер Сазерленд сам выбирал дела, которыми он бы хотел заниматься, а вы беретесь за все подряд. Я могу прямо сейчас, не сходя с места, назвать не меньше полудюжины дел, которые мистер Сазерленд наверняка передал бы другим адвокатам, но вы-то от них не отказались!
— Что ж, попробую научиться отказывать, — задумчиво промолвила Лиз.
— Это будет нелегко, — покачала головой Джин. — Я вообще считаю, что у вас это вряд ли получится.
На самом деле она была уверена в этом даже не на сто, а на все двести процентов. Джин слишком хорошо знала Лиз, знала ее отношение к делу и к людям и не могла представить себе, чтобы она кому-то отказала.
— Боюсь, ты права, — вздохнула Лиз и тут же негромко рассмеялась. — Хорошо, я еще подумаю. А сейчас я хотела бы продиктовать несколько писем. Тащи-ка сюда свой компьютер. Начнем с дела Питти против Питти…
В тот день она вернулась домой в половине девятого вечера, но ведь должен же был кто-то заплатить за неделю счастливых каникул. Несмотря на поздний час, дети все еще сидели в бассейне, а Кэрол готовила пиццу.
— Привет, ребята! — сказала Лиз и улыбнулась. Она была рада, что Питер вернулся с дежурства и присматривает за остальными, однако радость ее несколько померкла, когда она заметила в воде двух приятелей Питера, которые, по мнению Лиз, относились к ее младшим детям недостаточно снисходительно. В бассейне шла игра в некое подобие водного поло. Девочкам и Джеми было нелегко увернуться от стремительно летящего мокрого мяча. Призвав гостей быть поаккуратнее, Лиз прошла на кухню, где Кэрол доставала пиццу из микроволновки.
— Боюсь, это может плохо кончиться, — негромко сказала Лиз, ставя кейс с бумагами на стул. Кэрол была с ней вполне согласна: она весь день говорила то же самое приятелям Меган. Больше других Лиз волновалась за Джеми, который только недавно научился держаться на воде. Чтобы он чувствовал себя увереннее, она даже немного спустила воду. Но ведь хорошо известно, захлебнуться можно и в ванне.
Поздно вечером, когда друзья Питера уходили, она еще раз напомнила им о необходимости быть поосторожнее.
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь получил травму, — сказала она. — И мне не нужны судебные преследования, ясно?
— Ты зря беспокоишься, мама, по-моему, все в порядке, — ответила Энни, которой приглянулся один из друзей Питера — стройный, белокурый юноша, но Лиз была настроена серьезно. На следующий день, уезжая на работу, она повторила еще раз, чтобы они были поаккуратнее и не играли в игры, которые могут закончиться плачевно. Ее слова, видимо, произвели впечатление, и, когда она вернулась, в бассейне было намного спокойнее, но в четверг Лиз, приехав домой поздно, застала там около полудюжины друзей Питера. Они ныряли в воду с четырехфутовой тумбы. Как показалось Лиз, ребята слишком рисковали, красуясь перед девочками.
Ей это очень не понравилось. Отозвав Питера в сторонку, Лиз совершенно недвусмысленно заявила, что запретит сыну приглашать друзей, если они не будут соблюдать элементарных правил безопасности и внимательнее относиться к младшим.
— Во-первых, в бассейне слишком мало воды, чтобы прыгать в него вниз головой с тумбы. Если хотите нырять, ныряйте с бортика, — потребовала она. — Во-вторых, прежде чем прыгнуть, нужно дождаться, пока предыдущий ныряльщик выберется из воды. В-третьих, — и это относится лично к тебе, — следи за Джеми; кто-то может нечаянно его толкнуть, и этого хватит, чтобы он захлебнулся. Надеюсь, ты все усвоил и мне больше не придется напоминать тебе о том, как надо вести себя в воде, — сурово закончила она.
— По-моему, ты устала, мама, — ласково сказал Питер.
— Да, я устала, но это к делу не относится. Повторяю: я не желаю, чтобы кто-нибудь из вас получил увечье! Либо вы ведете себя цивилизованно, либо я запрещу вам пользоваться бассейном.
— О'кей, мама, я понял. — Питер неохотно кивнул.
За последнее время он, конечно, сильно повзрослел, но был достаточно молод, чтобы увлечься примером своих друзей — безответственных шалопаев, которые напрочь теряли рассудок при виде Меган в новом открытом купальнике. Случись что с кем-нибудь из них, и Лиз пришлось бы отвечать в судебном порядке как хозяйке бассейна, а это было ей совершенно ни к чему. За прошедший год она и так слишком много пережила.
Потом Лиз ушла к себе в спальню и снова работала допоздна. Лишь сильнейшая головная боль, вызванная усталостью, заставила ее наконец лечь. Лиз помнила, что утром должна быть свежей и бодрой.
Ей удалось немного отдохнуть перед слушаниями, но когда на следующий день Лиз выходила из зала суда, она чувствовала себя совершенно разбитой. Заседание затянулось почти до полудня, слушания были напряженными и нервными, и Лиз окончательно вымоталась.
И тут зазвонил ее сотовый телефон. Это была Кэрол.
— Вы должны немедленно приехать, — сказала она, и хотя ее голос звучал спокойно, Лиз явственно
