Она перевела взгляд со светового меча на глаза Мей-са и обратно: она смотрела на рукоятку так, словно ее собственное отражение в покрытой смолой поверхности могло нашептать ей будущее.
– Но ты не понимаешь, – слабо проговорила она. – Мой выбор на этой планете не имеет никакого значения…
– Для меня имеет.
– Неужели ты ничего не понял об этом мире? Даже если мы действительно спасем их, это не будет иметь значения. В джунглях это не имеет значения. Посмотри 6округ С этим невозможно сражаться, Мейс.
– Конечно же, возможно.
– Это не враг, Мейс. Это просто джунгли, С этим ничего нельзя поделать. Просто таков уж ход вещей.
~ – Я думаю, – мягко сказал Мейс, – что это как раз ты ничего не поняла в уроках Харуун-Кэла.
Она покачала головой, словно отчаявшись что-либо доказать.
– Не говори мне, что не можешь сражаться с джунглями, Депа, – сказал Мейс. – Ведь именно это делают корунаи. Неужели ты этого не понимаешь? На этом, собственно, и базируется их культура. На борьбе с джунглями. Они атакуют их с помощью траводавов и защищаются от контратак с помощью акков. И Летняя война тоже из-за этого. Балаваи хотят использовать джунгли: жить вместе с ними, получать из них прибыль. Корунаи же хотят покорить джунгли. Превратить их в нечто такое, что не будет более стараться съесть их живьем. А теперь подумай, почему корунаи так поступают?. Почему они стали врагами балаваям? Почему они враги джунглям?
– Загадка для падавана? – горько спросила Депа.
– Урок.
– Мне уже достаточно уроков.
– Уроков нам никогда не достаточно, Депа. По крайней мере, если мы еще живы. Ответ у тебя прямо перед глазами. Почему корунаи борются с джунглями?
Он протянул вперед ладонь, словно протягивая верное решение.
Ее взгляд застыл на рукояти ее светового меча, плавающего в воздухе между ними, и нечто новое проявилось в нем: дуновение легкого ветерка из прохладного чистого места, глоток воздуха, чтобы облегчить ее боль, не дать задохнуться.
– Потому что… – сказала она благоговейно. Испытывая трепет перед правдой. – Потому что они потомки джедаев…
– Именно.
– Но… но… ведь нельзя сражаться с естественным ходом вещей…
– Но мы сражаемся. Каждый день. В этом суть джедаев.
Слезы текли из ее покрасневших глаз:
– Тебе никогда не победить…
– Нам, – мягко поправил ее Мейс, – и не нужно побеждать. Нам нужно лишь сражаться.
– Ты не можешь… ты не можешь просто взять и простить меня…
– Как член Совета джедаев, да, ты права. Не могу. Как твой учитель, не буду. Как твой друг…
Его глаза заслезились. От дыма, наверное.
– Как твой друг, Депа, я могу простить тебе все. Уже простил.
Она молча покачала головой, но все же подняла руку. Рука ее дрожала. Она сжала ее в кулак и закусила губу.
– Возьми свое оружие, Депа, – сказал Мейс. – Пойдем и спасем этих людей.
И она взяла меч.
Глава 18
Необычная война
Ополчение атаковало волнами. Еще не развеялась завеса из дыма и пыли от последнего упавшего ТОКО, а корабли уже зависли под перевалом, выпуская десятки, а затем и сотни рр-солдат: воздушный десант, основной частью экипировки которого были репульсорные ранцы, позволявшие им быстро и безопасно спускаться на землю сквозь листву джунглей. Солдаты рассыпались по джунглям, сжимая в руках электронные поисковики, которые позволяли засечь определенные химические вещества, содержащиеся в моче траводавов, даже при совершенно минимальной концентрации. Они быстро обнаружили пять основных туннелей партизанской базы и пометили их мощными маячками.
Лазерные пушки ТВК выжгли деревья и прочую растительность возле каждого из маячков, чтобы создать зоны для беспрепятственного огня вокруг входов в туннели. На расстоянии буквально в километр по той же самой технике была расчищена зона для посадки шаттлов с солдатами: каждый шаттл высаживал по 500 солдат и затем направлялся к зоне вылета, находившейся в 50 километрах к северо-западу, возле города Орэн-Мас.
К моменту когда туннели траводавов были помечены, минимум пять тысяч ополченцев уже маршировали по земле в сторону зоны будущего столкновения.
И еще десять тысяч на подходе.
Вооружению ополчения могла бы позавидовать сама Великая армия Республики: в качестве оплаты этого вооружения, поставляемого сепаратистами, которых поддерживала финансовые ресурсы и индустриальные мощности Торговой федерации и различных мануфактурных гильдии, выступал солидный кусок прибыли от торговли корой тисселя.
Стандартное боевое обмундирование харуун-кэл-ского ополчения включало в себя мерр-соновский блас-терный карабин среднего класса «БК7» с опциональным ракетно-гранатным стволом, шесть противопехотных разрывных гранат, общепризнанный зазубренный мерр-соновский вибронож «Уничтожитель» для ближнего боя и керамическую броню «Грэйлайт» производства «Опзнкро». Вдобавок на каждые шесть солдат приходился один заплечный огнемет, а на каждый взвод из двадцати – экспериментальный двухрежимный гранатомет ММ(Икс) также от Мерр-Сонна.
Пятнадцать тысяч солдат. Тридцать пять НаШМов (наземные штурмовые машины: усовершенствованные паровые краулеры с огнеметами, химическими пушками, стреляющими разрывными снарядами, и с высокоскоростными пулеметами, выступающими из боковой брони). Семьдесят три синарских «Турбошторма», тяжело вооруженных корабля для непосредственных боевых действий.
Все это обрушилось на горную базу перевала Лоршан.
Корунайские партизаны могли выставить для противостояния не более четырехсот человек, способных передвигаться, из них две трети составляли раненые, а почти две сотни не являлись солдатами: в основном, старики и совсем дети. Вооружены партизаны были разнообразными легкими пулевыми ружьями, буквально несколькими легкими и средними энергетическими орудиями, небольшой пачкой гранат, двумя протонными ракетницами «МиниМаг» производства «Крупке» и одним тяжелым бластерным лучеметом «СОТБ» производства «Мерр-Сонн».
Партизаны Харуун-Кэла хорошо справлялись со скрытными операциями, но были не слишком хорошо подготовлены для прямых военных столкновений. Если честно, то в тех редких случаях, когда корунаи и ополчение вступали в прямые конфронтации, ополчение всегда, без исключения, брало верх. В общем, по вполне понятным причинам у перевала Лоршан они собирались не просто победить, но навсегда сломить корунайское сопротивление.
Большинство ополченцев, прибывших на перевал Лоршан, так и не поучаствовало в боевых действиях. Когда они еще даже не вышли на позиции возле входов в туннели, еще до того, как взорвалась хоть одна граната или выстрелил хоть один бластер, земля сотряслась, гора взревела, и огромные клубы грязи и дыма вылетели из четырех туннелей.
Разведывательные группы – несколько самых бесстрашных солдат, аккуратно проползших в темноте, – выяснили, что туннели плотно запечатаны тоннами обрушившегося камня. После этого ошарашенному ополчению не осталось ничего другого, кроме как разделить пайки и попытаться расслабиться, изучая периодически склон горы через бинокли в поисках признаков какой-либо партизанской деятельности.
Открытым остался лишь один туннель. Для солдат, находившихся возле этого туннеля, битва предстала в совершенно ином виде.
Командующий данного отряда ополчения воспринял взрыв протонных гранат во всех остальных
