Телемах рассудительный молвил:'Горько нам, Ментор, но все ж говорить перестанем об этом.Нет никакой нам надежды, чтоб он воротился обратно.Смерть и черную Керу уж боги ему присудили.Нынче с вопросом другим хотелось бы мне обратитьсяК Нестору, ибо меж всех справедлив он и мудр наиболе.Трех поколений людских, говорят, повелителем был он.Если глядишь на него, пред тобою как будто бессмертный!Полную правду скажи мне, о Нестор, Нелеем рожденный,Как погиб Атреид Агамемнон пространнодержавный?Где Менелай находился? Какую погибель придумалДля Агамемнона хитрый Эгист? Ведь тот был сильнее!Или еще не в ахейском он Аргосе был, а скиталсяМежду чужими и этим отважил того на убийство?'Нестор, наездник геренский, тогда Телемаху ответил:'Правду полнейшую, сын дорогой мой, тебе сообщу я.Все бы как раз и случилось, как сам ты себе уж представил,Если б Эгиста живого застал, возвращаясь из Трои,В братнином царском дворце Атреид Менелай русокудрый.Нет, не могильный бы холм был насыпан тогда над умершим,В поле вне города он бы лежал, и пожрали бы телоХищные птицы и псы, и никто бы из женщин ахейскихСмерти его не оплакал. Задумал большое он дело:Мы далеко под стенами троянскими бились с врагами,Он же, спокойно внутри многоконного Аргоса сидя,Речью опутывал сладкой жены Агамемнона сердце.На недостойное дело, однако, сперва КлитемнестраНе захотела пойти: порочных в ней не было мыслей.Возле нее и певец находился, которому строго,В Трою идя, приказал Агамемнон смотреть за супругой.Воля, однако, богов, опутав, ее покорила.Был тут Эгистом певец тот отправлен на остров пустынный,Где и оставлен. И труп его хищные птицы склевали.Он, желавший, привел царицу желавшую в дом свой.Много бедер он сжег на святых алтарях пред богами,Много развешал даров – сосудов из золота, тканей,Дело такое большое с нежданным окончив успехом.Мы же, отъехав от Трои, одною дорогою плыли,Я с Менелаем, друг с другом скрепленные дружбой. Когда ж мыМимо афинского мыса, священного Суния, плыли,Там Менелаева кормчего Феб Аполлон дальнострельныйНежной стрелою своей умертвил, подошедши в то время,Как у руля он стоял, кораблем управляя бегущим, —Фронтия Онеторида; меж всех он людей наилучшеМог кораблем управлять, когда разбушуется буря.Там Менелай, хоть и очень в дорогу спешил, задержался,Чтоб погребенью предать товарища с полным почетом.После того как и он в винно-чермное выехал мореВ полых своих кораблях и высокого мыса МалеиБыстро достиг, приготовил ужаснейший путь ему дальшеЗевс протяженно гремящий: направил дыханье свистящихВетров и волны тяжелые вздыбил, большие, как горы.Там, разделив корабли, одни из них к Криту погнал он,Где возле струй Иардана- реки обитали киконы.Есть над водою стоящий утес, высокий и гладкий,На море мглисто- туманном, у крайних пределов Гортины.Нот на левый там выступ бросает огромные волныК Фесту. Но камень тот малый большую волну отражает.Там очутились они, и погибели еле избеглиЛюди, а все корабли о подводные камни разбитыБыли волнами. Другие же пять кораблей синеносыхК самому пригнаны были Египту водою и ветром.Много в стране той добра собирая и золота, долгоСтранствовал там Менелай с кораблями средь чуждых народов.Дома ж Эгист в это время злодейство свое и затеял.Семь он властвовал лет над златообильной МикенойПосле убийства царя, и народ покорялся Эгисту.В год же восьмой из Афин воротился, на горе злодею,Богоподобный Орест и коварного отцеубийцу,Кем был убит его славный отец, умертвил беспощадно.После того поминальный обед он устроил ахейцамВ память матери страшной и жалкого труса Эгиста.В этот же день Менелай воротился могучеголосый,Столько сокровищ везя, сколько их в кораблях уместилось.Ты же недолго, мой друг, в отдаленьи от родины странствуй,Дома ты бросил имущество все и людей, бесконечноНаглых. Сожрут, берегись, они все у тебя достоянье,И бесполезным окажется путь, совершенный тобою.Но к Менелаю тебе я советую, требую съездить.Он лишь недавно вернулся домой от людей, от которыхМуж ни один не посмел бы надеяться в дом свой вернуться,Раз уж его занесло ураганом свирепым в то море, —Море такое большое, что к нам даже птицы оттудаВ год прилететь не смогли бы, – так страшно оно и огромно.На корабле поезжай – и ты и товарищи – морем,Если же хочешь, то сушей; к услугам твоим колесница,Также мои сыновья. Они проводить тебя смогутВ Лакедемон многославный, где царь Менелай русокудрый.Сам обратись к нему с просьбой, чтоб всю сообщил тебе правду.Лгать он не станет тебе – он для этого слишком разумен'.Так он сказал. А уж солнце спустилось, и тьма наступила.Заговорила тогда совоокая дева Афина:'Старец, про все говорил ты вполне справедливо и верно.Режьте, однако, быкам языки и вина намешайте,Чтоб Посейдону и прочим бессмертным свершить возлиянье.После того б о постелях подумать могли мы. Пора уж!Свет опустился во мрак, на пире богов оставатьсяНе подобает так долго, и время нам всем расходиться'.Так говорила она, и все ее голосу вняли.Тотчас на руки всем им глашатаи полили воду,Юноши, вливши в кратеры напиток до самого верху,Чашами всех обнесли, возлиянье свершая из каждой.Бросив в огонь языки, поднялись, возлиянье свершили,А совершивши и выпив, как духу их пожелалось,Встала Афина и встал Телемах, на бессмертных похожий,Чтобы обратно к себе идти на корабль изогнутый.Нестор их удержал, обратясь к ним с такими словами:'Да не допустят ни Зевс, ни другие бессмертные боги,Чтоб от меня ночевать вы на быстрый корабль удалились,Словно бы я у себя – полнейший бедняк, оборванец,Словно бы мало в дому у меня одеял и подушек,Чтобы и мне самому и гостям моим спать было мягко.Нет, одеял и прекрасных подушек найдется довольно!Милый сын человека подобного, сын Одиссея,Спать не пойдет на помост корабельный, покуда и сам яЖив и пока в моем доме мои сыновья остаются,Чтобы гостей принимать, в жилище мое приходящих'.И отвечала ему совоокая дева Афина:'Милый старик, справедливо все это сказал ты, и долженТак Телемах поступить, и будет прекраснее это.Пусть за тобою теперь он последует, пусть себе в домеСпать остается. Но сам я на черный корабль наш направлюсьРаспоряженья отдать, успокоить товарищей наших.Я похвалиться могу, что один лишь меж нами я старший.Прочие все – молодежь, по дружбе отправились в путь с ним,Сверстники все по летам Телемаху, высокому духом.При корабле нашем черном я б там ночевать и осталсяНынче. А утром в страну я отправлюсь отважных кавконов.Нужно мне долг получить там, старинный и очень немалый.Ты ж Телемаха, уж раз тебя в доме твоем посетил он,Дальше отправь в колеснице и с сыном. Запрячь в колесницуКоней вели побыстрей на ходу, повыносливей силой'.Так сказав, отошла совоокая дева Афина,Образ принявши морского орла. Ужаснулись пилосцы.Нестор старик, увидавши глазами, пришел в изумленье,Руку взял Телемаха, по имени назвал и молвил:'Вижу я, милый, что ты не худой человек, не ничтожный,Если тебе, молодому такому, сопутствуют боги.Был это здесь не иной из богов, на Олимпе живущих,Как многославная дочь Эгиохова Тритогенея,Так же отца твоего отличавшая между ахейцев.Будь благосклонна, Афина, ко мне и хорошую славуДай мне, и детям моим, и чести достойной супруге!Широколобую в жертву тебе годовалую телкуЯ принесу, под ярмом не бывавшую в жизни ни разу.Позолотив ей рога, я тебе принесу ее в жертву'.Так говорил он молясь. И его услыхала Афина.Кончив, пошел во главе сыновей и зятьев своих Нестор,Славный наездник геренский, в красиво построенный дом свой.После того же как в Несторов дом достославный вступили,Все по порядку они разместились на креслах и стульях.Старец тогда намешал в кратере вино для прибывших.Сладкое это вино, десять лет уж стоявшее в бочке,Ключница только что вскрыла, раскутав и снявши покрышку.Это вино замешал он в кратере и долго молилсяДочери Зевса Афине, творя возлиянья. СвершилиИх и другие; и, выпив, как духу их пожелалось,Все поднялись и для сна по жилищам своим разошлися.В доме, однако, своем ночевать Телемаха оставилНестор, наездник геренский, пилосских мужей повелитель,Под колоннадою гулко звучащей в сверленой кровати.Рядом лег Писистрат, властитель мужей, копьеборец,Бывший еще неженатым средь братьев в отцовских чертогах.Нестор во внутренней спальне высокого дома улегся,Где с госпожою супругой делил и кровать и постель
