Войска Омского правительства тоже превосходили войска Комуча. Офицеры предпочитали служить в Сибирской, а не в Народной армии, поскольку она была организована более традиционным образом, сохраняла привычные звания и эполеты. Командовал Сибирской армией энергичный и молодой подполковник А.Н.Гришин (Алмазов), и из 40 000 ее бойцов половина были уральские и оренбургские казаки*.
* Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака. Т. 1. Белград, 1930. С. 75. В результате политических интриг Гришина-Алмазова в начале сентября сместили с должности, после чего он присоединился к Добровольческой армии. В мае 1919 года он вез важное сообщение от Деникина к Колчаку и по дороге попал в руки большевиков. Неизвестно, был ли он расстрелян или покончил с собой (см.: Деникин А.И. Очерки русской смуты. Т. 5. С. 88—89).
* * *
Красная Армия формировалась медленно62. Задержки возникали не только из-за недостатка добровольцев и всеобщего нежелания населения России служить, но и от недоверия большевиков к регулярной армии как таковой. История революций учила их, что регулярная армия под командованием кадровых офицеров становится рассадником «контрреволюции». В России эта опасность усугублялась тем обстоятельством, что армия, состоящая из призывников, вследствие демографических особенностей страны состояла бы преимущественно из крестьян — класса, который большевики считали враждебным по отношению к себе.
Находясь у власти первые месяцы, большевики могли полагаться только на три бригады латышских стрелков, общая численность которых достигала 35 000 человек. Это был единственный оставленный ими в неприкосновенности контингент старой армии, заслуживший доверие своей социал-демократической ориентацией. Латыши оказывали большевикам бесценные услуги: разогнали Учредительное собрание, подавили восстание левых эсеров, обороняли Поволжье от чехословаков, несли службу в качестве личных телохранителей.
Силы эти были явно недостаточны для того, чтобы развязать затеваемую большевиками гражданскую войну, и назрела необходимость, преодолевая внутреннее сопротивление, приступить к формированию регулярной армии. В марте 1918 года был создан Высший военный совет, в который вошли штабные офицеры бывшей царской армии; он должен был исполнять функции генерального штаба. Его глава, генерал-майор Н.И.Раттель, в царской армии был начальником военных коммуникаций. Орган этот, Высший военный совет, должен был координировать и направлять военные предприятия Советов, однако успел весьма мало, так как под его командованием не было войск.
Несмотря на то что по официальной версии Красная Армия возникла в феврале 1918 года, в течение примерно шести месяцев она существовала только на бумаге. Помимо латышей, которых перебрасывали из одной горячей точки в Другую, на стороне большевиков сражалось несколько рассредоточенных отрядов по 700—1000 человек под командованием выборных офицеров; они не были формально организованы в армию, субординация отсутствовала, скоординировать их действия для выполнения стратегической задачи было невозможно. По самой своей природе отряды эти были вынуждены вести партизанскую войну63. Красная Армия явилась на свет только к осени 1918 года, в то время, когда большевики вели две параллельные кампании — одну против чехословаков, другую — против русской деревни; они были вынуждены пойти на риск и призвать крестьян и столько бывших царских офицеров, сколько было нужно, чтобы командовать ими.
* * *
Белое движение, как уже говорилось, было в первую очередь предприятием военным, и вожди его с презрением относились к политике, но и они не могли полностью отказаться от политического совета и политической поддержки. Помощь и поддержка проистекали от двух тайных организаций, Национального центра и Союза возрождения России, находившихся, соответственно, в России и за рубежом. Первый был организацией демократической и возглавлялся кадетами, последний был социалистическим и управлялся эсерами. Обе организации, однако, стремились выйти за рамки узкопартийной лояльности и заручиться как можно большим числом сторонников на широкой демократической основе. Национальный центр, более эффективная из двух организаций, снабжал вожаков Белого движения данными политической и военной разведки относительно положения в советской России. В некотором отношении организация также руководила деятельностью белых.
Истоки зарождения Национального центра восходят к лету 1917 года, когда влиятельные либеральные и консервативные политики решили, что пришла пора отложить партийные разборки и объединиться, чтобы остановить процесс сползания страны в анархию. Конституционно-демократическая партия, стоявшая за этим решением, была, после большевиков, наилучше организованной партией в России: центристская позиция обеспечила ей и симпатии умеренных социалистов, и симпатии умеренных консерваторов. Левая оппозиция, давшая начало Союзу возрождения России, начала организовываться только весной 1918 года. Она не смогла достичь сплоченности и эффективности конкурирующей организации, поскольку ее лидеры никак не могли решить, кто им меньше неприятен — красные или белые.
Непосредственным предшественником Национального центра явился Совет общественных деятелей, сформированный в августе 1917 года несколькими выдающимися членами Думы, генералами, предпринимателями, кадетами и представителями консервативной интеллигенции*. Совет требовал восстановления крепкой власти и армейской дисциплины. Керенский заподозрил, что тайной целью Совета было отстранить его от власти; его хаотичное поведение в августе— сентябре 1917-го, особенно провокационное поведение в отношении Корнилова, в большой степени определялось этим мнением.
* См.: Наш век. 1917. 9—11 авг., а также: Милюков П.Н. История второй русской революции. Т. 1.4. 2. София, 1921. Гл. 5. Среди его членов были: М.В.Родзянко, генералы М.В.Алексеев, А.А.Брусилов, Н.Н.Юденич и А.М.Каледин, предприниматели П.П.Рябушинский и С.Н.Третьяков, политики и философы П.Н.Милюков, В.А.Маклаков, Н.Н.Щепкин, П.Б.Струве, Н.А.Бердяев, Е.Н.Трубецкой, В.В.Шульгин.
Зимой 1917—1918 гг. Совет поддержал решение генерала Алексеева создать на Дону новую армию и направил в январе делегацию, чтобы помочь уладить его спор с Корниловым. Весной 1918 года либеральная и консервативная группировки в Москве объединились в «Правый Центр». Деятельность Центра окутана тайной, поскольку от нее почти не осталось документов, но представляется, что его главной задачей была организация подпольных антибольшевистских военных ячеек. Центр вербовал офицеров, некоторых затем направлял к Деникину, других держал в состоянии боевой готовности на случай переворота64.
Правый Центр распался весной 1918-го из-за разногласий по вопросам внешней политики. Более консервативные его члены, полагая, что главную угрозу для России представляют не немцы, а большевики, стали просить помощи Германии, чтобы свергнуть ленинский режим. По прибытии в Москву представительства Германии переговоры уже пошли было в нужном направлении, но затем они были остановлены по инициативе Берлина, решившего продолжать свой пробольшевистский курс65. Большинство Центра, сохраняя лояльность союзникам, отошло от него и сформировало Национальный центр.
После ратификации 3 марта 1918 года Брест-Литовского договора социалистическая оппозиция объединилась, поскольку, по ее мнению, договор открывал дорогу политическому и экономическому владычеству Германии над Россией. В апреле, предприняв неудачную попытку объединиться с Национальным центром, социалисты и левые либералы сформировали Союз возрождения России, программа которого требовала восстановления, с помощью союзников, уступленных в Брест-Литовске территорий, формирования полновластного национального правительства и повторного созыва Учредительного собрания66. Союз действовал в отрыве от Национального центра, однако поддерживал с ним личные контакты через некоторых левых кадетов, принадлежавших к обеим организациям.
И Союз, и Центр делали постоянные попытки договориться о создании единой платформы. Убежденный,
