видел.
— Корабельного мага сюда! — рявкнул капитан. — И козу пожирнее!
— Как это…
— Храбрая дура все равно остается дурой. Я не могу допустить, чтобы акулы слопали ее вместе с лошадью. Пусть маг освободит ей путь от акул и иных препятствий. Этим тварям хватит и козы. Теперь понял? Тогда шевелись!
ГЛАВА 21
Вихрь Дриджны витым шпилем уходил в небо. Ниже плавали густые облака пыли — спутники многочисленной армии, трогающейся в путь. Ветер разносил их над всем оазисом, накрывая жилища и развалины. Воздух был полон золотистого света, будто пустыня наконец раскрыла воспоминания о минувшей славе и богатстве.
Шаик стояла на плоской крыше деревянной сторожевой башни, что находилась почти рядом с дворцом. Пророчица глядела на юг, почти не замечая людского движения внизу. Ее приемная дочь безотрывно смотрела на свою новую мать, не отваживаясь встать с колен.
Внизу заскрипели деревянные ступени. Очнувшись от созерцания, Шаик обернулась на звук и увидела голову и плечи Гебория. Он шел с трудом. Выбравшись на крышу, бывший верховный жрец Фенира погладил невидимыми пальцами голову девочки, затем обратил невидящие глаза к Шаик.
— Надо внимательно следить за Леориком, — сказал Геборий. — Двое других уверены, что действуют скрытно. Какое младенческое заблуждение!
— Леорик, — повторила Шаик, вновь поворачиваясь к югу. — Тебя в нем что-то насторожило?
— Я знаю о нем гораздо меньше, чем ты, девочка.
— Возможно, я не знаю того, что открылось тебе. Говори, — потребовала Шаик.
— Думаю, он разгадал сделку.
— Сделку?
Геборий встал рядом с ней, вдавив татуированные плечи в Деревянные перила.
— Да, девочка. Сделку, которую заключила с тобой богиня. А раз есть сделка, никакого истинного возрождения не было.
— Как это — не было?
— А так. Ребенок не выбирает, где рождаться, и уж тем более не оговаривает условия своего рождения. Ты же сделала и то и другое. Так что правильнее называть тебя не возрожденной, а
— Он рискует навлечь на себя гнев богини.
— Леорик знает и об этом. Почему я и говорю, что тебе нужно за ним внимательно следить.
Они умолкли, вглядываясь в непроницаемую завесу, скрывавшую горизонт. Потом Геборий кашлянул и сказал:
— Возможно, с обретением новых дарований ты сможешь мне ответить на кое-какие вопросы.
— Например?
— Когда Дриджна тебя выбрал?
— Я что-то не понимаю.
— Ну, когда начались все эти фокусы? В Рараку? В Макушке? Или где-то в твоих родных далях? Когда богиня впервые положила на тебя глаз?
— Этого не было, Геборий.
— А мне сдается…
— Ты сомневаешься? Но я говорю тебе сущую правду. Путешествие было моим и только моим. Пойми, старик, даже богини не в состоянии предвидеть неожиданные смерти, неожиданные повороты в судьбе смертных, принимаемые решения и пути, по которым кто-то пошел или не пошел. Шаик-старшая обладала даром пророчества. Но поначалу такой дар — не более чем семечко. Оно растет в свободе человеческой души. Видения Шаик очень сильно будоражили и беспокоили Дриджну. Бессмысленные видения; неясные намеки на беду без какой-либо определенности. И вообще, — пожала плечами новоявленная Шаик, — стратегия и тактика — проклятие любого откровения. Дриджна здесь не исключение.
Геборий поморщился.
— Это не предвещает ничего хорошего.
— Ошибаешься. Мы вольны все строить по собственным замыслам.
— Даже если богиня и не направляла тебя, кто-то же это делал. Иначе у Шаик не появилось бы таких видений.
— Сейчас ты перескочил на судьбу. Оставь эти споры для ученых мужей, Геборий. Не каждая тайна поддается разгадке, хотя ты явно думаешь по-другому. Прости, если мое мнение тебя задевает.
— Не надо извиняться, девочка. Знаешь, какая мысль пришла мне в голову? Если смертные — пешки на игральной доске богов, то и сами боги — тоже пешки на чьей-то доске.
— Богам противостоят природные стихии, — улыбнулась Шаик.
Геборий наморщил лоб.
— Знакомое высказывание.
— Еще бы! Оно как-никак вырезано на Имперских воротах в Анте. Слова Келланведа. Кажется, император произнес их, чтобы уравнять разрушение с созиданием и оправдать неукротимое стремление империи к завоеванию новых земель.
— Клобук тебя накрой! — прошипел старик.
— Никак я внесла сумятицу в твой разум?
— Да.
— Побереги свой пыл. На эту тему ты напишешь новый трактат. Уверена: кучка старых мозгокрутов пустится в пляс от восторга.
— Старых мозгокрутов?
— Твоих ученых коллег и читателей, Геборий.
Они опять помолчали.
— Что ты намерена делать? — тихо спросил старик.
— Ты о том, что произошло за пределами оазиса?
— Не произошло, а происходит. Прикрываясь твоим именем, Корболо Дэм устраивает бессмысленную и жестокую бойню.
— Именем богини, — поправила Шаик, уловив раздражение в своем голосе.
Ей хватило весьма резкого разговора с Леомом, когда речь шла о том же.
— Думаю, весть о «возрождении» донеслась уже и до него, — сказал Геборий.
— Нет. Я запечатала Рараку. Вокруг нас бушует такая буря, что песок заживо сдирает мясо с костей. Даже тлан-имасам ее не выдержать.
— Но ты же провозгласила вихрь Дриджны, — возразил старик.
— Этот вихрь поднял в Корболо Дэме сомнения и страхи. Ему не терпится завершить порученную миссию. Никто и ничто не сдерживает его. Корболо поступает сообразно своим бредовым замыслам.
— И что ты теперь станешь делать? Конечно, мы можем выступить в поход, но отсюда до Аренской равнины несколько месяцев пути. К тому времени Корболо успеет пролить столько крови, что у Таворы будет полным-полно оснований для жестокого подавления мятежа. Мятеж тоже не отличался милосердием, но после твоей сестрицы он покажется легкой царапиной на заднем месте.
