занять свое подобающее место между «Фаворитом» и «Аракчеевщиной». Сейчас мне ближе Восток, куда я и отправляюсь в путешествие.
После этих слов он и сел за работу.
Хочу обратить внимание читателей, что все публикуемые в данной книге материалы представлены в том виде, в каком оставил их автор. Я только исправила опечатки и описки, оставив повторы, некоторые длинноты и кое-какие, может быть, неуклюжие фразы, ибо окончательно редактировать рукопись должна рука мастера...
Не на строгий суд дотошных критиков выпускается эта книга. Она для тех, кто хочет вновь прикоснуться к еще далеко непознанной глыбе, имя которой – Валентин Саввич Пикуль.
Чему, чему свидетели мы были!
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы,
И высились, и падали цари,
И кровь людей то славы, то свободы,
То гордости багрила алтари.
...Запад есть Запад,
Восток есть Восток,
И с места они не сойдут,
Пока не предстанут Небо с Землей
На страшный господень суд.
От автора
И осталась от них только музыка
Было очень жаркое лето 1826 года.
14 июня янычарский ага-паша объявил янычарам, что впредь не видать им баранины, пока не изучат строевых порядков – по примеру армий европейских гяуров:
– Останется вам одна похлебка! По велению нашего падишаха Махмуда, да продлит Аллах его безмятежные дни, уже приехали египетские офицеры, вызванные из Каира, которые и станут учить вас, как надо маршировать...
Посмотрели янычары, чему их учат, и сразу заметили, что каирские франты нарушают их древние уставы, завещанные от дервишей-бекташей. Из толпы раздались гневные крики:
– Да это похоже на русских солдат!
– Мы не гяуры – и мы не станем позориться!
– Эй, не пора ли тащить из казармы котлы?..
Услышав призыв выносить котлы, разом исчез ага-паша, мигом попрятались и египетские офицеры. Зато на площади Эйтмайдана появились пляшущие дервиши-бекташи, они отрывали рукава от своих лохмотьев, а янычары делали из тряпок головные повязки, крича озлобленно:
– Пусть султан пришлет нам в мешке голову своего визиря и головы семи министров, придумавших «низамджедид»... Где котлы? Скорее выносите котлы...
В ожидании котлов они «рассеялись по улицам, грабя и нападая на всех людей, кто им попадался навстречу. Янычарский ага-паша возбуждал в них особую ненависть... они ворвались в дом его, переломали там все, что нашли, и в бешенстве своем дошли до последней крайности, какую может позволить себе мусульманин: они выломали двери гарема и обесчестили всех жен его».
От янычарских казарм в сторону Эйтмайдана уже тянулась странная процессия, увидев которую, не только евреи и христиане, но даже правоверные поспешно захлопывали двери своих жилищ, а прохожие неслись по улицам куда глаза глядят:
– Ени-чери! Спасайтесь... ени-чери несут котлы!
Оркестры играли, не переставая – дико и бравурно!
На площади Эйтмайдана янычары перевернули котлы кверху днищами, они лупили в их прокопченные бока, как в боевые литавры:
– Что нам голова великого визиря и его министров! – кричали они. – Мы хотим и глупую голову самого падишаха...
Очевидец вспоминал: «Янычары срывали с себя мундиры и топтали их своими ногами, остальная же часть их одежд была уже изодрана в клочья, чтобы все видели их ярость. Разрушив дворец Порты, они разграбили его, расхитив все, что имело хоть малую цену, янычары истребили даже архивы, в которых искали уставы новых порядков...» Восстание ширилось, охватывая столицу султана. Помимо бекташей, к янычарам примкнули носильщики тяжестей и пожарные, уже начавшие устраивать пожары, чтобы султан не вздумал упрямиться.
В самом деле, сколько уже султанов поплатились своими головами только потому, что не смогли угодить янычарам!
Прослышав о восстании янычар, султан Махмуд II укрылся в мечети; с ним были великий визирь, шей-уль-ислам – главный духовник Оттоманской империи, топчу-баши – начальник артиллерии, ага-паша янычарский и египетские офицеры, которым султан доверял более, нежели своим, турецким.
– Наймите крикунов, – повелел он, – и пусть они кричат на Эйтмайдане, что я дарую янычарам свою милость, если они унесут котлы с площади обратно в казармы...
С небывалым высокомерием янычары высмеяли крикунов, возвещавших о милости падишаха, и велели передать султану, что в его реформах они не нуждаются, маршировать в строю, как гяуры, они все равно не станут, ибо привыкли ходить толпою, а их ятаганы страшнее любого европейского оружия:
– Саблей добытое царство Османов – саблей и удержится!
Узнав от крикунов, что янычары не желают убирать котлы в казармы, султан Махмуд II сказал своему визирю:
– Янычары возле моего Сачис Счастья – это такие же зажравшиеся мамелюки Каира, которых Махмед- Али Египетский не стал уговаривать, а просто перебил их всех, как собак... Янычары привыкли переворачивать свои котлы, но я, великий султан и падишах, могу развернуть Санджак-шериф, подобный благоуханному кипарису в саду моих неоспоримых побед!
«Санджак-шериф» – легендарное Зеленое знамя Пророка, пошитое, как гласило поверье, из халата самого Магомета. Шейх-уль-ислам сразу пал ниц, умоляя своего властелина не трогать священного знамени, которое жители турецкой столицы не видели уже целых полвека.
– Разве ты забыл, о великий падишах, что последний раз Санджак-шериф они видели, когда русские угрожали нашей империи, хранимой Аллахом, и тогда возникла нужда в созыве ополчения... Разве ты не боишься нашей черни?
