Вслед за выстрелами из нее выскочило штук пятнадцать андроидов-солдат, и нам пришлось здорово попотеть, отстреливаясь от безумно быстрых роботов. Я израсходовал все патроны, и, если бы не оказавшаяся более экономной девушка, то меня бы точно зацепили. А так я успел свернуть головы двум подобравшимся вплотную солдатам, пока Ирина, отстреливаясь от появившейся невдалеке новой волны атакующих, отступала к воротам, и я, рванувшись, в прыжке вытолкнул ее наружу. Щелкая разряженными пистолетами, она еще секунд двадцать не могла отойти от боя, и я, мягко забрав у нее оружие, провел по ее голове ладонью:
— Все, выбрались! Расслабься… — потом посмотрел на циферблат коммуникатора и обрадовано воскликнул: — И всего за сорок одну минуту!
— Не может быть! — ко мне подошел Семенов и похлопал по плечу ладонью. — Поздравляю!
— А вы за сколько? — Поинтересовалась почти пришедшая в себя Орлова.
— За шестьдесят две… — мрачно пробормотал лежащий невдалеке Гельмут. — Застряли у этого дурацкого окопа! Теперь придется немного побегать… А мне так не охота, кто бы знал…
— А где остальные? — поинтересовался я, оглянувшись на ворота.
— А черт его знает! — пессимистично хмыкнул Игорь. — Вон, стрельба еще слышна…
Через десять минут из ворот вывалились Гашек и Гомес, причем Гомес довольно сильно хромал, а Яков прижимал к себе разбитую в кровь правую руку.
— Фу! — Марк рухнул на траву у самых ворот и блаженно разбросал руки в стороны. — Успели…
— Что с вами? — мгновенно оказавшись рядом, занялась ребятами Ирина.
— Зацепило пластиковыми пулями. Еле доковыляли. В принципе, терпимо… — ответил Яков. — А как вы?
— Гельмут с Игорем не уложились, а мы вроде успели…
— Ни фига себе, «вроде»! — возмутился Игорь. — Они прошли ангар за сорок одну минуту. Бежали, наверное…
— Ага! От крокодилов! — усмехнулся я.
— Там еще и крокодилы были? — удивился Марк. — Жаль, мне не попался! Всю жизнь хотел на них полюбоваться!
— Шутит он! Мы только лося видали. Чуть меня не затоптал… — обрабатывая рану, буркнула девушка.
— Так весна же! У них гон! Самку ищут! — расхохотался Гельмут и тут же схлопотал в ухо:
— Я тебе дам «самку»! Вон, над Игорем прикалывайся… — я сбил его с ног и, шутя, отвесил ему щелбан. — Она не самка, а мой напарник. Причем прелестный! Не то, что некоторые…
Однако нашу возню прервал звук подлетающего катера: Родригес явно торопился отправить первую пару побегать.
— Что ж, господа, разбор упражнения состоится в девять вечера в конференц-зале, а пока могу поздравить «четверку» и «пятерку» со сдачей норматива.
— А что с остальными? — спросил я.
— «Двойка» израсходовала боеприпасы и «расстреляна» где-то в трехстах метрах от выхода. А с «тройкой» все гораздо веселее: Краузе оторвался от Конти и попал в зыбучие пески. Помочь ему Рикки не успел, и ему пришлось идти одному. В результате он застрял в буреломе и схлопотал пулю в голову. Все четверо уже в госпитале, залечивают раны. Я думаю, что послезавтра будут уже на ногах. Кстати, по-моему, «четверке» тоже необходим визит к врачам…
— Да ладно, заживет! — попытался возразить Гашек, но нарвался на выговор:
— Приказы не обсуждаются! Марш в машину! И Волков с Орловой, кстати, тоже. Я довезу вас до вашего катера. А вы, мальчики, можете бежать домой… — Он ухмыльнулся «единичке» и, влезая в катер, помахал им ручкой:
— Не забудьте, что в восемь — разбор полетов!
Высадив меня и Иру у катера, Родригес пожал нам обоим руки и поздравил с отличным результатом:
— Как ни странно, вы прошли полигон просто замечательно. Видимо, наши техники что-то недоработали… И я сдерживаю свое обещание — летите к космодрому. Туда прибыли ваши штатные боевые корабли. Можете выбрать себе машину и ее немного облетать. Там вас ждет подполковник Эдвардс. Представитель завода-изготовителя. Возьмете у него ключ-карту и полетное задание. Вопросы? Можете лететь…
Космодром поразил меня обилием совершенно разной техники. От тяжелых крейсеров эпохи Первой Галактической, до новейших линкоров класса «Викинг-2», которые я видел в Академии только в голофильмах. Уже на подлете к Башне, — контрольно-диспетчерскому пункту, — я наткнулся взглядом на пять одинаковых корабликов с совершенно незнакомыми обводами корпуса. Сделав пару кругов вокруг, я приземлился и подошел к явно ожидающему нас офицеру:
— Лейтенанты Волков и Орлова, сэр! Прибыли для совершения пробного полета, сэр! На всех кораблях по очереди…
— Вольно! Как это? Вам мало одного?
— Полковник Родригес разрешил мне выбрать себе машину, сэр!
— Что-то я раньше не замечал за Рамоном такой доброты… — удивился Эдвардс и тут же усмехнулся: — Какая тебе разница, они ведь только с завода… Что ты в них поймешь? Кстати, что ты заканчивал, мальчик?
— Восемь курсов Академии Оборотней, сэр! Закончить не успел…
— И кто учил тебя летать? — немного уважительнее задал новый вопрос он.
— Капитан Кощеев, сэр!
— Алексей? Тогда понятно! Есть смысл выбирать… Бери ключи и попробуй два крайних справа: остальные чуть похуже. Я пробовал все пять.
— Спасибо, сэр! По-вашему мнению, какой из них самый лучший?
— Попробуешь оба — сам скажешь. А я оценю твою подготовку. А то мне тут уже порассказывали про вас всякие легенды, в которые, извини, я поверить не могу… Значит, так: за орбитальные крепости не выходить, в гиперпространство не прыгать, гражданские корабли не пугать… Собственно, все. Я на связи. Можете начинать…
Пока мы добирались до корабля, Ира мучила меня вопросами:
— А, правда, какая разница, ведь эти, как их там, «Кречеты», все одинаковые!
— Понимаешь, у каждой машины есть свой характер: какая-то чуть лучше набирает высоту; какая-то немного хуже реагирует на штурвал, в какой-то может немного привирать дальномер и т. д. Немного погоняешь каждую, и начинаешь понимать, что она из себя представляет. Конечно, какие-то мелкие недочеты сборки могут проявиться и позднее, но главное, — характер машины, — можно понять сразу. Мне нужна самая буйная…
— А что за Кощеев, о котором Эдвардс тебя спрашивал?
— Мой инструктор в Академии! Один из лучших пилотов ВКС. Кавалер восьми высших орденов конфедерации. Его уважают все, кто хоть что-то понимает в пилотировании…
— Понятно! Тогда открывай шлюз, и попробуем эту птичку… — она похлопала по обтекателю правого маршевого двигателя и вслед за мной скользнула в шлюз.
Устроившись в кресле первого пилота, я быстренько прогнал все предполетные тесты, активировал связь с Башней и вывел ее на бортовую акустическую систему:
— Башня, я — Демон — пять! К взлету готов!
— Демон — пять, я Башня! Взлет разрешаю! — тут же отозвался Эдвардс.
Я привычно дал тягу на оба двигателя и чуть не заорал от дикой перегрузки: корабль прыгнул в небо в таком запредельном режиме, что я на мгновение потерял сознание.
— Ты что, сдурел? — прохрипела Ирина, когда я быстренько убавил мощности, и с моих глаз спала кровавая пелена. — Ну, вас и учат в вашей чертовой Академии!
— Извини, но я дал всего пятьдесят процентов мощности… — я уставился на экран навигационной системы и присвистнул:
