стекла виднелись горы щебня, ржавого металла. Женщина прошла за шторку и вскоре вернулась с выскобленной добела фанеркой, на которой было семь бутербродов и столько же пластиковых стаканчиков с прозрачной жидкостью.
Женщина по крошечке отщипывала от своего бутерброда и, лизнув языком жидкость, медленно жевала.
– Придется тебе, Хлипатый, идти за Черту добывать оружие. С тобой пойдет Гришка. – Предводительница нахмурилась. – Остальные, кроме новичка, отправятся за пайком для всех. А ты, – она посмотрела мимо меня, – напиши записку, чтоб клали в тайник побольше хлеба и масла. Мы сохраним тебе жизнь, если, конечно, она тебе дорога. – Она вытянула из складок блеклой шерстяной юбки огрызок карандаша и бумагу, исписанную с одной стороны какими-то цифрами, латинскими буквами, – похоже на рецепт.
Я написал Якову о просьбе моих новых знакомых, добавив, что неплохо было бы к маслу и хлебу иметь какие-нибудь фрукты: яблоки или груши.
Мужчины вскоре ушли, и мы остались вдвоем с женщиной.
– По каким правилам вы живете? – спросил я. – Зачем мужики машут косами?
– Есть в городе такие участки, где надо размахивать какой-нибудь железякой, иначе в пятки иголки втыкаются. Какие-то ноля, неизвестные нам, делают свое дело. Если их не нарушишь железякой, то можешь обезножеть.
– А кто такие люди Хогерта?
– Ты бы поспал немного… Успеешь все узнать. Хогерт… Не бойся его. Он нас здесь не найдет. – Она вышла из-за ширмы, приблизилась ко мне, присела рядышком на краешек циновки.
– Я видел у вас бумагу. Где вы ее берете?
– У мерцев… Некоторые из наших помогают им. Здесь есть люди образованные. Мерцы что-то химичат с кровью.
– Значит, они, мерцы, управляют городом? – удивился я, вспомнив, как в первый вечер нашего знакомства с Константином кто-то из горожан отрубил мерцу голову… Может, и не мерц это был?
– Управляют? – переспросила Феля. – Они дают нам еду и берут взамен кровь. Три года назад я весила восемьдесят кило! А сейчас? – Она провела ладонью по плоской груди. – И половины нет… За мерцами кто- то стоит. И боится только железа… Он не может попасть в помещение, где в стенах арматура.
– Тот, о котором ты говоришь, похож на черного ангела?
– Вранье… Его никто не видел. Он колет иглами в пятки. И он управляет клеткой. Мерцы глупы и смертны. Наши люди бьют их каждый день по десятку.
– А где он прячется? – допытывался я, поняв, что Черный не показывался жителям города ни в виде черного ангела, ни аморфной бугорчатой массой.
– Уж не затеял ли ты воевать с ним? – Феля усмехнулась. Она посмотрела на меня с долей любопытства. – Гиблое дело. Некоторые пробовали штурмовать Башню. Наверное, и кости их уже сгнили… Там, где тебя доили, мерцы в безопасности. Это их территория. Они стерегут лаборатории: лишний шаг или подозрительное движение – и ты валишься на пол… Некоторые, выскочив из клетки, начинают бузить. Но, стукнувшись несколько раз головой об пол, успокаиваются, если, конечно, не зашибутся до смерти… Хорошо, что ты к нам попал. Мы – свободные.
Я хотел спросить что-то еще, но она устало махнула рукой и ушла в угол за ширму. От циновки пахло теплой пылью и соломой. Бессонная ночь начала сказываться, и я задремал.
Не знаю, долго ли я спал, но вдруг проснулся. Комната была красной от заходящего солнца. Осторожно встал, прислушался. За шторой сладко посапывала женщина. Мне захотелось глотнуть свежего воздуха.
Довольно быстро отыскал выход наружу и устроился на куче опилок. Ветер, продолжавший выть в печной трубе – чертовски противный звук, к которому я пока не мог привыкнуть, – мешал сосредоточиться. Хотя и думать-то ни о чем не хотелось.
– Яков, – позвал тихонько, вспомнив, что не сам я пришел в город и что от меня ждут действий.
– Как дела, Поляков? – откликнулся лесной человечек, впервые обратившийся ко мне по фамилии. – Что-то случилось?
– Боюсь, Черный недосягаем для меня.
– Не паникуй, – сказал Махишасура. – Мы хозяева этой земли. Пока все идет хорошо. Тролль Пельдоиви вычислил планету, с которой прибыл к нам Черный.
– Надо выяснить, чего он хочет, – влез в разговор Яков. – Тебе неплохо бы встретиться с Хогертом.
– Откуда вам известна такая фамилия? – удивился я.
– Так ты привыкай, мы все – одна система, – прорычал Махишасура. – В тебе сейчас сидят все демоны, русалки и прочая нечисть, как называют жителей нашего мира у вас.
– Значит, вам известен каждый мой шаг, каждая мысль?
– Зачем каждый?.. Знаем то, что необходимо для общей пользы. – Яков сказал что-то неразборчивое и добавил: – Хогерт имеет дело с документами… Сомневаемся, что они нужны Черному. Но какая-то связь имеется…
– Конец связи. Сюда идут, – сказал я, услышав плеск воды и тихий говор.
Притаился, прислушиваясь. Гора мусора скрывала меня. Не знаю, что мне пришло в голову, но я решил напугать своих новых знакомых и превратился в аморфное существо, заставляющее всех ощущать пульсирующую боль в пятках. Выскользнул из своего укрытия наперерез ничего не подозревающим мужчинам.
