ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ОБЛАВА
Король Франции Анри Первый любил иногда чем-нибудь полакомиться в середине дня, часа за четыре до обеда. Предпочитал он лионские андуйетты, сделанные из внутренностей свиньи — блюдо простонародное — и скрывал это от приближенных. Лакомясь, запивал он блюдо молодым вином, очень терпким — это свое пристрастие он тоже скрывал. Поэтому, когда без доклада, и даже без стука, в маленькую столовую ворвался капитан гвардейцев, Анри вскочил, сверкая глазами, и закричал на него — но капитану явно было не до того, что там у короля лежит, в блюде.
— Как ты смеешь!
— Сир, случилось огромное несчастье!
— Молчать!
— Ограбили казну!
— Выйди!
— Сир…
— Выйди! Я выйду с тобой.
Король вытолкал капитана из столовой и плотно прикрыл за собой дверь.
— Теперь говори.
— Сир, какие-то негодяи связали охрану и увезли все, что хранилось в казне!
— Куда?
— Никто не знает.
— Какие приказы отданы?
— Перекрывают все дороги.
— Это хорошо. Золото — тяжелое оно, быстро его не повезешь. Если дороги перекрыты, значит, есть шанс. Сколько у нас людей?
— Около тысячи человек стоят у всех ворот.
— Сколько в твоем распоряжении?
— Четыреста лучников. К вечеру будет больше. Пьер, твой казначей, в полном отчаянии, рвет на себе остатки волос.
— Прекрасно. Всех связанных развязать и арестовать, и привести сюда. Допрашивать буду я. Остальных раздели на группы по десять человек, и пусть обыщут каждый мезон. Сейчас мы напишем приказы…
Разыскали восьмерых писцов, и за четверть часа приказы были готовы. Король подписывал их крестиком не глядя, продолжая давать распоряжения.
Отряды лучников в кольчугах, и несколько отрядов конников, распространились по стратам, стуча в запертые двери, входя без стука в незапертые.
Один из этих отрядов произвел много шума, выбивая запертую дверь на Рю Ша Бланк, по соседству с мезоном Марии. Это привлекло внимание варангов. Один из охраняющих Марию и Эржбету приоткрыл ставню. Когда отряд подошел к дому Марии, варанги были готовы.
— По приказу короля! — крикнул начальник отряда. — Открывайте!
— Идите с миром! Мы не нарушили ни один закон! — крикнул варанг.
— Открывайте по хорошему, путан бордель!
Варанг открыл дверь. Начальник отряда сунул ему под нос королевский приказ. Варанг не умел читать.
— Ну и что же здесь написано? — осведомился он.
— Здесь написано, чтобы ты посторонился, когда тебя просят, — объяснил ему начальник, — а то по дерьеру врежем.
Варанг собрался было сказать что-то едкое, обидное, но ему действительно дали — сначала в морду, а потом, ввалившись вдесятером, и по дерьеру тоже. Двое его товарищей выскочили из спальни Марии с обнаженными свердами, и один тут же упал со стрелой в горле, а на второго навалились всем скопом и мгновенно обезоружили. Еще двое, сторожившие Казимира в соседней комнате, оказались умнее. Один вылез через окно, второй стал проталкивать Казимира. В этот момент в комнату вломились лучники, и один из них, проявивший наибольшее рвение, подбежал к варангу, выпихивающему польского наследника и оглушил его, ударив пикой по голове плашмя. Успевший вылезти варанг побежал. По нему выстрелили и промахнулись. Отряд распределился по дому. В верхнем уровне обнаружили трупы служанки и повара.
Два лучника вошли в спальню Марии, и один из них сказал ей и Эржбете с шармом, в те времена уже присущим многим мужчинам Франции:
— Жако, я выведу этих женщин на страт, оставлять их здесь было бы негалантно.
— Я…
— Жако, займись делом. Прекрасные женщины, следуйте за мною, если вас не затруднит.
Жако кивнул — женщины были не в его вкусе — и вышел.
— На соседнем страте вас ждет повозка, — сказал женщинам Хелье. — В ней лежит, прикрытый большим куском материи, старый раненый поляк. Поверните по выходе из калитки налево, и затем еще раз налево. Присоединитесь к лежащему в повозке, укройтесь материей, и не показывайтесь, пока я вам сам не скажу, что можно.
— Там Казимир! — сказала Мария, дрожа, показывая рукой.
— Знаю. Сейчас займусь, — сказал Хелье.
Он поклонился — весьма галантно — и вышел.
— Без Казимира я никуда не пойду, — сказала Мария.
Эржбета презрительно на нее посмотрела и пошла к двери. Мария схватила плоский кошель и, открыв сундук, переправила в кошель основные украшения, драгоценности, и пригоршню золотых монет.
Найдя Казимира, который пытался со связанными за спиной руками выскочить из комнаты без окон, но не мог открыть дверь, Хелье кинжалом разрезал веревки, всучил Казимиру шлем, и снял кольчугу через голову.
— Одевай.
— Тебя Бьярке послал?
— Какой еще Бьярке!
— Я без Марии не пойду никуда, — сказал Казимир, пытаясь собраться с мыслями.
— Надевай кольчугу, листья шуршащие! Отныне ты — королевский лучник, если спросят, а я твой пленный.
— Почему не наоборот? — спросил Казимир. — Э! Лех живой еще. Стой!
Он подбежал к Леху.
— Лех, очнись! Эй, дай кинжал! — попросил он Хелье.
— Кольчугу надень! С Лехом я сам…
Освобожденный Лех, пришедший в себя, дико озирался.
— Побег, — объяснил ему Хелье. — Идешь с нами.
Они выскочили в «кладовую». Прямо по центру лежал раненный варанг.
— Сорсьер! — крикнул Казимир, увидев выходящих из спальни Марию и Эржбету. — Ты цела, здорова?
Он хотел кинуться к ней, но Хелье его остановил, схватив за предплечье.
— Лучник! Говори только по-французски. Только! Я не могу быть лучником, они на меня косо смотрят, а наречие я знаю плохо. Варангов не берут в парижские лучники, листья шуршащие!
У лестницы, ведущей наверх, появился королевский лучник.
— Эти люди ни в чем не виноваты, надо бы их отпустить, — сказал Казимир на очень чистом французском.
— Тебя прислали нам в помощь? — спросил гвардеец. — Ты — человек Эсташа?
— Да.
— Подожди немного, не отпускай пока что. Меня зовет капитан, я у него спрошу.
Лучник скрылся наверху.
Эржбета слегка задержалась — подошла к истекающему кровью варангу, присела рядом, вытащила у
