— Ведь у тебя были на нее свои планы.
— Да. У меня были мысли на ее счет.
— Тогда не торопись. — Он пошевелился, меняя положение вновь заболевшей ноги. — Просто не губи без нужды. И не позволяй Кадиру больше ее избивать. Не будь он твоим Избранным, я бы убил его. Бить женщин низко.
— Хорошо. Я приструню его. А что прикажешь делать с кровью Сокола? С этой Митой.
— Оставь ее у себя. Если я потерплю неудачу, у тебя будет шанс все исправить.
— Не говори так. — Голос Проклятой дрогнул. — Не говори. Все будет хорошо. Осталось совсем немного.
Он ничего не ответил, и ее пальцы продолжили гладить его рыжие, поседевшие на висках волосы.
ГЛАВА 27
Если ты видел одну войну, можешь считать, что видел их все. Сколько бы ни прошло лет — они не меняются. Все те же пожары, все те же мертвецы, все то же воронье, те же свежие и неаккуратные могилы вдоль дорог. Начинающийся голод, разлитый по деревням страх, зверские цены, лихие люди, способные убить за один лишь косой взгляд или пару изношенных сапог.
Чем дальше мы продвигались на север, в глубь разоренных войной земель, тем мрачнее и безнадежнее вокруг становилось. Казалось, что смерть властвовала во всей стране — на каждой дороге, в каждом поселке и городе. Ее смрад преследовал нас повсюду. Он тяжелым духом висел в воздухе, отравляя лесную красоту, он пробирался в родниковую воду, убивал вкус еды, пропитывал одежду, пугал лошадей.
— Словно едем по огромному кладбищу, лопни твоя жаба! — как-то сказал Лук, кривясь от омерзения.
Его слова были недалеки от истины. Погост, кладбище, некрополь, могильник. Это можно было называть разными словами. Факт оставался фактом. Такого количества мертвецов я не видел за всю Сандонскую войну. Жара, дикое зверье и насекомые делали свое дело. Мы повсеместно натыкались на останки, от вида которых должно было пробрать даже некроманта. Иногда они попадались в такой глуши, куда, казалось, люди не заходили последнюю тысячу лет. Но и набаторцы, и наши везде щедро обагрили землю кровью и накормили воронье.
За неделю путешествия мы четырежды натыкались на места грандиозных побоищ, где поработали сталь и «искра». Я — черствый человек, успевший повидать много мертвецов во времена своей молодости в Сандоне. Тогда нам приходилось быть такими же жестокими, как Высокородные. Но то, что открывалось сейчас, видеть оказалось очень непросто.
Хуже всех приходилось Юми. Парень, с его чувствительным носом, откровенно страдал. Он приуныл, потерял аппетит и мученически пищал о «собаке». Вейя изо всех сил пытался исполнять свою работу, но, в конце концов, потерял след, и мой последний шанс догнать Митифу растворился в смраде старых пожарищ и гниющих трупов.
— Есть ли смысл оставаться на тракте? — поинтересовался Лук.
— Митифа спешит к Корунну. Там должны быть Чума и Оспа, видишь же, как они здесь наследили. Если искать Проклятую, то впереди. Нам еще может повезти, — ответил я ему.
— Вот так, собака. — Юми был в пессимистичном настроении, но тоже хотел верить, что у нас все получится.
Стражник недовольно вздохнул, однако спорить не стал. Понимал, что раз уж подвязался на столь безумное дело — настаивать на отступлении в середине пути не имеет смысла.
К вечеру, когда жара спала, мы увидели в долине, прячущейся за раскидистыми ивами у реки, сожженную деревушку. Она зияла черной проплешиной среди зеленой травы и полного природного благоденствия. Во всяком случае, так казалось со стороны. Мы не стали приближаться, взяли восточнее и нашли вполне уютное место для ночевки среди могучих дубов.
— Уже два дня — ничего, — сказал мне Га-нор. — Последнее поле битвы мы видели у того сожженного города, где искали переправу.
Я пожал плечами:
— Здесь не за что сражаться. Да и где тут оказывать сопротивление набаторцам? Вот дальше начнутся крупные города и замки, там южане застрянут, и мертвецов опять будет выше крыши.
— У нас с едой плохо, лопни твоя жаба. — Лук помешал деревянной ложкой в котелке.
— Неудивительно, — заметил я. — Армии разорили край. Осенью здесь начнется настоящий голод.
— В любом случае будет неплохо, если ты кого-нибудь завтра подстрелишь, — буркнул Лук, понюхав стряпню, — и у нас появится мясо.
— Ничего не обещаю.
— Вот так, собака.
Юми чихнул и потер нос. Кажется, к нему вновь возвращался аппетит.
Я с неохотой жевал свою порцию и разговаривал с Лаэн. Мне было мало наших бесед во сне, хотелось слышать ее голос постоянно. Но это происходило крайне редко. Едва уловимый шепот моего солнца очень часто оказывался лишь моим воображением. И в такие минки мне вновь начинало мерещиться, что ее нет — несмотря на все, что сказали мне Тиа и Гаррет. Несмотря на то что произошло со мной в городе на болотах. Кто-то сказал, что надежду потерять очень легко. Я соглашусь с ним. Верить в, казалось бы, несуществующее — весьма тяжело.
— Надо решить, что делать дальше, Нэсс — Га-нор отвлек меня от угнетающих мыслей.
— Я искал Митифу. Хотел нагнать ее и прикончить, когда она была слаба после Брагун-Зана. Но с тех пор прошло слишком много дней. Время упущено. Вряд ли она так же беспомощна, как и раньше. А следовательно, подходить к ней ближе чем на лигу — опасно для здоровья.
— Жизнь вообще опасна, лопни твоя жаба. Ты хочешь отступить?
Я не хотел. Разум говорил мне, что все бесполезно. Сердце кричало, что я не должен сдаваться. И надо было принимать решение.
— Нет. Поворачивать назад бессмысленно. Вряд ли впереди нас будет ждать Митифа, но там Корунн. Мы можем вновь присоединиться к своим. Солдаты им в любом случае понадобятся.
— Вот так, собака!
Юми готов был воевать хоть сейчас. Но мнение Лука оказалось куда более пессимистичным:
— Пока мы доберемся до столицы, там все уже закончится.
— Это знает только Уг. Если воины будут доблестны, Корунн может сражаться и год.
— Когда у них под стенами аж трое Проклятых?! Лопни твоя жаба, если бывают такие чудеса!
— Будем продолжать держаться этого тракта, — подытожил я. — Хвала Мелоту, он пуст.
— Угу. Как же! — Стражник с сожалением посмотрел на дно опустевшего котелка и вытер руки. — Здесь полно набаторцев. Патрулей, разъездов, гонцов, отставших от армии. И дезертиров конечно же.
— Ты, как всегда, приукрашиваешь, — ухмыльнулся в усы Га-нор.
— Я?! — тут же возмутился Лук. — Я, лопни твоя жаба, ничего никогда не приукрашиваю!
— Вот так, собака? — с большим сомнением поинтересовался Юми и с пренебрежением начал вычесывать розоватое пузо.
Лук от такой наглости потерял дар речи.
— Ты явно забыл о второй дороге, что в дне пути на восток, — напомнил я ему. — Вот там действительно южан полно. Она идет прямиком к Лестнице Висельника, вдоль озер, и, полагаю, сейчас на ней не протолкнуться от набаторцев. Армия должна питаться, и Центральный тракт — лучший выбор для снабжения.
— Эта дорога по сравнению с ним — прогулка, — поддержал меня Га-нор. — Я тоже считаю, следует двигаться дальше. Ведь до Корунна недалеко?
