Соно видел, что в драконе произошла какая-то перемена. В его глазах не было ни лютого бешенства, ни обреченной готовности. Они ожили и были готовы к битве — только на этот раз принцу противостояла не ярость зверя, а ум.
— Я хочу, что бы ты был со мной, — медленно заговорил принц, взвешивая каждое слово, — Живым воплощением моей славы! Ни клетка, ни цепь — меня уже не устраивают! Мне кажется, в этом случае — проиграем мы оба. Мне не нужно, что бы ты прислуживал мне — для этого хватает слуг… У меня нет для тебя никаких приказов…
Дракон ждал.
— Я хочу, — откровенно закончил принц, — Что бы ты всегда был рядом: символом моей власти! Моей воли!
— Быть ожившим гербом у твоих ног? — тихо спросил дракон, и Соно вздрогнул, потому что он понял его… — Рано или поздно, мне представиться способ либо убить тебя, либо умереть… Что ты готов предложить мне в замен?
Соно вскочил, заметавшись по покоям, а потом замер, опускаясь перед драконом и осторожно принимая в ладони его лицо:
— Свое сердце!
В сине-зеленых глазах отразилось смятение — или показалось?
— С чего ты взял, что оно мне нужно?
— В легендах ваша сила питается человеческими сердцами. Я — отдам тебе свое!
Только дай мне то, чего я хочу! — руки принца потянулись за ключом и к ошейнику, — Я никогда больше не надену на тебя это!
Дракон отвернулся, спрятав лицо, потом сказал:
— Я согласен… Я буду служить тебе!
Цепь принц снял немедленно. С ошейником пришлось повозиться — он был заклепан намертво, — но дракон терпеливо перенес все манипуляции кузнеца.
С замиранием сердца, — обещанного дракону, — Соно ждал, что вот-вот перед ним окажется не тощий парень ниже его почти на голову, пусть и с причудливым рисунком по плечам, спине, груди, бедрам, — а ревущий крылатый ящер! Нет…
Дракон только сжимал ладонями свою освобожденную шею, — и не торопился ничего предпринимать.
— От тебя невыносимо воняет! — сообщил принц.
Само собой — от дракона несло зверинцем, потом и прочими прелестями. Сам ящер только усмехнулся.
— Пойдем! — Соно потащил его уже за руку. В свою личную купальню. … Дракон заходил в воду медленно, осторожно, словно пробуя каждую ступеньку на ощупь, — а потом плавным ленивым движением раскинулся на поверхности…
Соно только смотрел, не мешая ему блаженствовать. Он не вмешивался, и дракон довольно долго просто млел от теплой воды, охватившей его. Человеческие потребности человеческого тела, — или? Соно стало неловко…
Нет, не только, — понял он, наблюдая, как тщательно и старательно дракон моется.
И это тоже длилось долго…
А потом он смеялся, наблюдая, как дракон придирчиво и подробно осматривает разнообразные пузырьки, флаконы, губки и прочие изыски…
Дракон фыркнул от пены.
— Попробуй, — со смехом предложил Соно, — Тебе понравится!
Он уже совсем забыл, кто перед ним… Как и дракон, — тот подобрался только от звука голоса. Все же принюхался — и чихнул. Решительно отставил:
— Нет!
— Почему?
— Запах, — серьезно объяснил дракон, — неестественный, другой… в чаще тебя почуют за версту!
Соно тоже вспомнил о том, что их разделяет, и попытался представить: охота — без разряженной свиты, без ловчих, без слуг, без лошадей — только ты и лес, ты и зверь, чьим обедом можешь стать сам…
— Ты так охотился?
Дракон посмотрел на него с обиженным недоумением.
По приказу принца была срочно изготовлено платье — его цветов темно синего и белого. Дракон без тени недовольства, если не с удовлетворенной готовностью, облачился в свободные штаны, сандалии с высокой шнуровкой и туники: синюю нижнюю и белую, со знаком дракона верхнюю.
Очищенная от въевшейся грязи кожа светилась матовой белизной, а высохшие волосы явили наконец свой природный цвет — цвет белого речного песка. В одежде, к тому же великоватой для него, дракон выглядел как-то слишком юным: и правда, подросток, — лет шестнадцать, а то и меньше. Хмурясь, Соно убеждал себя, что так даже лучше — вряд ли ему удалось бы приручить взрослую особь, да и справиться было бы труднее… Но почему-то эти соображения не умаляли какого-то странного неприятного чувства — как будто сделал что-то бесчестное.
Не то что бы он полностью и безоговорочно поверил ему: все-таки дракон и оборотень. Но теперь помнить об этом было все труднее. Дракон изменился: перед принцем сидел мальчишка — очень худой, очень измученный, с лицом, окрашенным восковой синей бледностью, — который вот-вот упадет от изнеможения.
Он неуверенно поводил плечами, гладил ладонью ткань туники, словно пытаясь привыкнуть к этому ощущению, но никакой дикости не проявлял. Наоборот, в нем вдруг проступало что-то совершенно противоположное. А уж после того как он привел в порядок волосы, часть заплетя на затылке в косу, что бы не мешали — Соно понял, что вернуть его в клетку просто не сможет.
Никогда!
— Как тебя зовут? — тихо спросил Соно.
— Никак… — отозвался дракон, обращая на него взгляд…
Нет. Все-таки дракон остался прежним!
— Ты не хочешь назвать имя, что бы я не обрел власть над тобой? — прищурился принц.
— Ты и так, имеешь надо мной власть, — спокойно ответил дракон, — но мне нечего сказать!
— У драконов есть имена! — Соно жадно подался к нему, предчувствуя новую победу.
— У драконов — есть. У меня — нет…
— Как это? — не понял Соно.
— Я… не успел… — почти неслышно отозвался дракон, как раньше опуская голову на переплетенные руки.
Победа снова обернулась горечью!
Соно молчал, не зная как исправить то, что сказал. Торопливо заговорил:
— Имя есть у всех! Мое имя — Соно… И я же должен как-то называть тебя! — неожиданно он решительно предложил, — Я буду звать тебя Перл! Ты не против?
— Нет… Почему? — заинтересованный дракон поднял голову.
— У тебя такие волосы… и кожа… А глаза, как море! Кто же ты как не жемчужина!
— И стою дорого, — заметил дракон.
— Да! Ты просто бесценен, — ответил обиженный принц.
Новое помещение для дракона приготовили с учетом, как человеческой слабости, так и драконьей силы. И норова.
Все же заперев за ним дверь, Соно погрузился в раздумья. День был наполнен событиями и переменами, и он просто не успел осмыслить их все.
