Принц остановился на последней ступени, со смешанным чувством — облегчения и вины(?) — устремив взгляд на того, кто в последние дни был к нему ближе всего…
Ближе всех — за всю его жизнь, пожалуй!
Дракон как всегда почуял его первым и бесстрастно сказал:
— Я не улечу…
— Я бы улетел! — честно признался Соно, вдруг осознавая, насколько тягостна для него на самом деле такая жизнь. Он подошел вплотную, — Если бы мог… Как ты…
Внезапно он снова ощутил странное и неуместное покровительственное чувство — к дракону, которого купил за безумную цену — для того, что бы подчинить, подмять, сломать…
— Я — не могу… Я не умею… — ветер унес даже не шепот: выдох дракона — за собой.
— Ты — что?! — Соно уставился на него.
— Птицы ведь тоже не сразу рождаются в небе! — выпрямился Перл, — я никогда не…
Он оборвал себя и с усмешкой покосился на принца.
— Прости! Тебе достался никудышный дракон! Можешь найти цирк и потребовать неустойку…
Боги величайшие! — заледенел Соно, — Он еще шутить пытается!
— Не представляю никого больше похожего на дракона! — истово сказал он. …Он думал о том, как Перл бросался на цирковых, зрителей, служителей, его самого — раз за разом собирая скудные силы в кулак…
— Ты же не знаешь, какие они, — с грустной улыбкой возразил Перл, несколько мечтательно, — Сильные… красивые… свободные…
Не то чтобы в последнее слово он вложил какой-то особенный смысл, но Соно словно ударили по лицу.
— Я знаю тебя! — прищурился принц.
— Вот именно… — Перл снова поник, — Я сейчас больше человек, чем дракон…
— Поэтому ты не перекидываешься…
— Я боюсь… — признал дракон, не уточняя чего: неудачи в преобразовании, полете ли… того, что это будет означать…
— По мне, так драконистее некуда!.. — пробурчал Соно.
Перл рассмеялся…
Слушая этот звук, принц и наместник решил, что он ему очень нравится! Странное желание утешить и подбодрить вырвалось в неловкую фразу:
— Перл… для меня ты — единственный дракон!
Почему-то после такого признания в обращенных на него глазах отразилась только неизбывная боль. Уязвленный до самой глубины встревоженной души, которой раньше в себе не подозревал, смущенный доверчивой откровенностью дракона, и раздосадованный на себя за такие мысли — Соно ободряюще опустил руки ему на плечи.
Перл ответил ему удивленным взглядом.
— Попробуй! Не обязательно сейчас… Но ведь лучше знать наверняка, чем мучится сомнениями! — неожиданно предложил Соно, пораженный своим великодушием.
— Спасибо, — прошептал Перл, и тут же вскинулся в своей обычной манере, — А что если я все-таки улечу?
— Ты дал слово, — напомнил принц, гоня от себя мысль о несправедливости пользоваться вырванным в безвыходности обещанием.
Дракон только задумчиво кивнул.
Помимо прочего, принц стал звать дракона каждый вечер, едва пробуждалась вечерняя звезда, забыв о томных жаждущих ласки и страсти наложницах… Женщины? — женщины будут всегда, а дракон до сих пор казался сказочно нереальным.
— Ты бы хотел жить, как я? — спрашивал принц.
Дракон поводил взглядом по роскошным покоям:
— Нет.
— Почему?
— Зачем?
— Все драконы отвечают вопросом на вопрос?
— Но ты ведь понял меня?
— Ты никогда не уступаешь? — усмехнулся принц.
Дракон сник:
— Стараюсь.
Еще одна слабинка в драконьей броне уже не радовала, вызывая неясное чувство вины. Понятия силы и слабости смешались и перепутались, и Соно уже не хотелось доказывать свое превосходство.
— Расскажи мне о драконах, — вместо новой словесной дуэли, просил он.
— Наша стая была совсем маленькой, — тихо рассказывал Перл, — Мы жили на юге Островов в развалинах храма. Вьюга учила нас сражаться и охотиться. Она была неистовой в битве и все время повторяла, что кто-то из сестер должен убить ее, потому что нет большего позора для дракона, чем умереть немощной развалиной. Она говорила, что уже слишком стара, что бы иметь своих детей, и поэтому когда мы станем на крыло, ей придется подняться повыше и сложить крылья… Но с ней никто не мог сравниться: при мне она победила двоих сестер. Только Волна могла бы справиться с ней, но она ушла вслед за Смерчем. Нас оставалось трое…
Соно сам не заметил, как задремал и ему виделись драконы: старая Вьюга и ее молодые соперницы, юные дракончики благоговейно взирающие на их поединки… и среди них Перл. Волна… Смерч…
Вскинувшись со сна и оглядевшись, Соно увидел, что дракон сидит на самом краешке раскрытого окна, свесив ногу вниз и подставив луне запрокинутое лицо. Н-да! — глупо бояться высоты, родившись с крыльями!
А ведь он мог спокойно меня убить сейчас, — подумалось Соно, — Убить и если не улететь, так уйти! Он давно мог уйти…
— Перл…
Дракон обернулся.
— Почему ты согласился остаться здесь? Вряд ли потому, что считаешь меня своим хозяином… — спросил принц.
Дракон улыбнулся: чуть-чуть дрогнули уголки губ.
— Мне некуда бежать, — тихо сказал он, — Я — последний.
До Соно не сразу дошел смысл его слов.
— То есть? — он привстал, — Больше драконов нет?!
— Нет.
— А те, о ком ты… — принц не договорил.
Перл кивнул.
— Может драконы просто ушли очень далеко! Откуда ты знаешь?!
— Знаю, — уронил Перл, снова отворачиваясь к луне.
Соно упал обратно на подушки. Да уж, действительно бесценен! Последний дракон! В голосе Перла была такая обреченная спокойная уверенность, что он сразу поверил.
И известий о драконах давно нет…
Последний… Легенды говорят, что драконы могут жить почти вечно — и всю эту бездну лет жить, зная, что ты — последний из рода?! Соно попытался представить каково это и ощутил вдоль хребта легкий морозец. Раб ли, пленник — всегда живет надеждой на будущее… Наверное, только дракон может вынести знание, что надежды нет. Потому что он — один. И всегда будет один.
На дракона он взглянул уже новыми глазами.
— Не верю! Драконы были всегда и будут всегда!
— Всегда… Так не бывает… — снова улыбнулся Перл.
— Почему ты сказал мне?
