что все время думаю о тебе. Когда я смотрю на доску в классе, то вижу только твое лицо. Когда учитель что-то говорит, я слышу твой голос. От этой любви к тебе я просто больна. И только ты можешь избавить меня от боли, пронзающей мое сердце». Ну как? Мы обе закатились от смеха, представив, как Джейк будет реагировать на подобное послание. Он, бедняга, просто в обморок грохнется!
– А если так: «Мне невыносимо думать, что мы не вместе. Каждое мгновение приносит страданье, – сказала я. – Жди ме-ня на катке «Пэрэдайз» сегодня вечером, и я буду твоей навечно! Это будет рай для двоих. Твоя, пока не упадут звезды с неба, Аманда Аллен». А ниже нарисовать большое сердце.
Но в конце концов мы решили написать без затей:
«Сегодня вечером я иду на каток. Может, мы могли бы встретиться там? Было бы здорово, если бы ты пришел».
Мы подумали, не наставить ли каких-нибудь загадочных знаков, но решили этого не делать. Внизу я довольно искусно подделала размашистую подпись Аманды.
Улучив пару минут во второй половине дня, я сумела прокрасться в коридор, где стояли шкафчики старшеклассников. Я убедилась, что вокруг никого нет, и шмыгнула к шкафчикам. По моим расчетам, вся операция должна была занять около двух секунд.
Как бы не так! Я толкала и пихала записку под дверцу, но она никак не хотела пролезать туда. Караул! Что делать? Я разгладила смявшийся листок и попробовала опять, поглядывая в обе стороны коридора, чтобы меня никто не застукал.
Записка, после многочисленных попыток протиснуть ее в узкую щелку, стала похожа на замусоленный конфетный фантик.
«Успокойся, Стейси, – сказала я себе. – Просто она слишком толстая».
Мы сложили записку вчетверо. Я ее развернула и подсунула уголок в щель. Есть! Я начала потихоньку просовывать ее. Уже почти весь листок скрылся внутри, когда он вдруг уперся во что-то.
Я уставилась на торчащую снаружи крошечную полоску бумаги.
И тут послышались голоса. Я быстро обернулась, загородив спиной шкафчик. Из-за поворота коридора появились двое учителей – мистер Хендерсон и мистер Мюллер.
– Разве тебе не надо идти на урок? – спросил мистер Хендерсон.
– Я уже иду, – сказала я.
Одну руку я держала за спиной, отчаянно пытаясь втолкнуть последний кусочек записки в шкафчик Джейка.
– Так иди, – сказал мистер Хендерсон. Он посмотрел на меня, корчащуюся у шкафчика. – Ты не заболела?
– Нет, спасибо, все хорошо, – ответила я. – Просто спина зачесалась.
Тут я почувствовала, что записка наконец полностью исчезла в щели. Выразительно почесывая спину, я пошла под взглядами мистера Хендерсона и мистера Мюллера по коридору.
Ну и ну! Чуть не попалась! Я спряталась за углом, пережидая, пока они пройдут, потом оглядела ряд шкафчиков. Отлично! Записки не видно. Задание выполнено!
– Ну скоро ты там? – послышался снизу раздраженный голос Аманды.
Я в это время ползала под кроватью в своей комнате, пытаясь отыскать туфли.
– Сейчас иду! – крикнула я.
Бенджамин решил, что я с ним играю. Как только я попыталась выдернуть из-под кровати мою туфлю, он вцепился когтями в болтающийся шнурок.
– Бенджамин! Прекрати немедленно, это не игра, – строго сказала я, вытащила туфлю и осторожно отцепила его когти от шнурка. – Плохой кот!
Он перевернулся на спину и схватил лапами меня за щиколотку.
– Некогда мне с тобой играть – дела надо делать, – сказала я. – Потом поиграем, когда приду.
Я побежала вниз. Аманда сидела в прихожей, дожидаясь меня.
– Наконец-то! – вздохнула она. – Я тут уже десять минут торчу. Мало того что мне приходится вести тебя на каток, так еще и ждать надо.
– Не кричи, я уже здесь, – сказала я.
Мы попрощались с мамой и отправились на каток.
– О чем это ты разговаривала с Пиппой в столовой? – спросила я, старательно изображая безразличие.
– Что? Ах, это… – сказала Аманда. – Она просто спрашивала, что я собираюсь делать в выходные.
– И все?
– Ну да, а в чем дело?
– Да так… Просто подумала, интересно, что ты ей сказала.
Аманда подозрительно посмотрела на меня.
– Что происходит? – спросила она. – Почему это ты со своими занудами-подружками так интересуешься моими делами?
– Да мы ничего, – пожала плечами я.
