удивительный сюрприз, радостное ожидание и все такое.)
Через несколько минут Бенджамин, растянувшись вдоль моих ног и положив голову на лапы, начал клевать носом.
К тому моменту, как я стала описывать ему, как будет весело им играть вместе, Бенджамин уже крепко спал.
Но у меня была куча дел – я не могла до конца дня выполнять роль кошачьей постели. Осторожно, чтобы не разбудить его, я попыталась высвободить ноги. Бросив на меня раздраженный взгляд, кот перебрался к краю кровати. Бух! Он опять улегся, повернувшись ко мне спиной. Явный признак того, что он мной недоволен.
– Извини, – сказала я, – но мне надо поработать над отцом.
Еще раньше я решила, что лучший способ перетащить отца на свою сторону – это показать ему, что я отношусь к возможности завести щенка очень серьезно. С этой целью я попросила у Пиппы ее собачью книжку. План был таков: отец должен все время видеть меня изучающей собачью книжку. И я не буду говорить ничего вроде «Мне очень-очень хочется щенка». Я буду говорить: «Ты знаешь, оказывается, щенков можно приучать к мясному фаршу, курятине или рыбным котлетам с овсянкой только в возрасте четырех недель». Так отец поймет, что я занимаюсь глубоким изучением вопроса, и, может быть, пойдет к маме и поможет убедить ее в том, что я отношусь к этому делу по-взрослому и со всей серьезностью.
Читая на ходу собачью книжку – на случай, если отец выйдет в коридор, – я пошла вниз.
И остановилась возле гостиной, листая книгу в поисках интересных мест о щенках, которые можно было бы спокойно почитать про себя, сидя на диване.
Иногда, если хочешь чего-нибудь добиться, требуется сообразительность, и я решила, что мой
Родители о чем-то беседовали.
Я захватила не все, но то, что я услышала, показалось мне интересным.
– Мы ведь договорились, что это будет сюрприз, – говорил отец.
– Да, я помню, – отвечала мама. – Но это так трудно. Она постоянно твердит об одном. Сегодня днем я уже готова была выйти и все ей рассказать. Ты не представляешь, как это трудно – стараться сохранить это в тайне.
– Пока она ничего не подозревает, – сказал отец. – И, по-моему, стоит потерпеть. Зато какое у нее будет лицо, когда мы скажем!
– Наверное, – сказала мама. – Но это нелегко.
Я почувствовала радостное волнение. Оно появилось сначала где-то в животе, потом быстро распространилось вверх и вниз к моим рукам и ногам. Неужели? Нет, не может быть! Но что же еще? Сюрприз! И мама чуть не проговорилась мне сегодня днем. Все это могло означать только одно! Они все- таки решили позволить мне взять щенка.
Я вбежала в гостиную. Родители сидели на диване. Со счастливым воплем я перескочила через спинку дивана и приземлилась задом наперед между ними, болтая в воздухе ногами.
– Стейси! – вскрикнула мама. – Что ты такое творишь?
– Это я от счастья! Вы у меня самые лучшие в мире папа и мама! – орала я.
Отец засмеялся.
– Почему ты вдруг сделала такой вывод? – спросил он, хватая меня за ноги и делая попытку завязать их узлом.
Я барахталась и брыкалась.
– Не почему! Я просто ужасно счастлива!
Отец принялся щекотать меня. Я завизжала! Он опытный щекотатель.
– Осторожно, не переверните мебель! – закричала мама, когда отец стал гоняться за мной по комнате. Схватив за лодыжки, он подтянул меня вверх, так что я повисла вверх тормашками.
– Посмотрите, кого я поймал! – воскликнул он. – Самого длиннющего угря в мире!
Я и правда извивалась угрем. Он подтащил меня к дивану и бухнул к маме на колени.
– О-о-ох! – охнула мама, когда я приземлилась на нее. – Ты становишься слишком большой для таких игр.
– Вовсе нет! – возразил отец. – Она все та же моя маленькая девчушка!
Я села, одергивая на себе одежду. Потом крепко обняла маму и поцеловала ее.
– Спасибо, мама, – сказала я. – Обещаю, тебе
Она озадаченно посмотрела на меня. Ой! Я прикрыла ладонью рот. Я ведь ничего пока не знаю! Они хотели, чтобы это был сюрприз.
– Я ничего не слышала, – сказала я, хитро улыбаясь. – Честное слово – не слышала
– Стейси, о чем ты говоришь? – спросила мама.
– Ни о чем. Совсем-совсем ни о чем, – засмеялась я.
И помчалась в комнату Аманды поделиться с ней хорошей новостью.
