Камден прикусил губу; ему все труднее было сдерживаться, все труднее притворяться спящим.
А Джиджи тем временем поглаживала его руку, затем провела ладонью по щеке. В следующую секунду послышалось тихое «ах», и рука девушки отдернулась, – вероятно, юную мисс удивила тетина на его щеке. Камден скова прикусил губу – неопытность девушки возбуждала его не меньше, чем ее дерзость.
Но «любопытная» рука вскоре вернулась – теперь пальчики Джиджи скользили по его подбородку. Потом она провела пальцем по его губам, и Камден, чуть не вскрикнув, судорожно вцепился в одеяло. Она понятия не имела, что с ним творит, иначе тотчас же покинула бы спальню.
Тут Джиджи снова поменяла позу – уселась на краешек кровати. Затем наклонила голову – и на маркиза хлынул водопад волос, расплескавшийся по его груди.
И в тот же момент терпение Камдена лопнуло. Не выдержав, он схватил Джиджи за сорочку и рванул на себя. Она громко вскрикнула и отчаянно замахала руками. Но Камден тотчас подавил ее бунт, подмяв под себя, так что она распласталась на постели.
Теперь их разделяла только ее ночная рубашка. А Джиджи Роуленд была вызывающе женственна – полные груди и округлые, налитые плотью бедра. Из горла маркиза вырвался стон, и он поцеловал девушку в ухо, затем в шею. Камден нисколько не сомневался: сейчас эта юная мисс, оказавшаяся в его постели, была совершенно беззащитна. Да, она находилась в его власти, и он мог делать с ней все, что захотел бы. А она кусала бы губы, она стонала бы и всхлипывала, потому что он довел бы ее до исступления, пробудил бы в ней ненасытное желание.
Чтобы сдержаться, чтобы не поддаться искушению, Камдену пришлось призвать на помощь всю свою волю. И он тут же принялся упрекать себя за несдержанность, за то, что едва не овладел молоденькой девушкой только потому, что понравился ей.
Шумно вздохнув, Камден скатился с Джиджи и молча повернулся к ней спиной – словно ничего не произошло. Девушка тотчас же вскочила с постели, но, как ни странно, не выбежала из комнаты. Чуть отступив от кровати, Джиджи сделала глубокий вдох, и Камдену показалось, что она что-то тихонько прошептала.
«Ну почему же она не уходит? – спрашивал он себя. – Поскорее бы уходила. А если останется, если снова приблизится к постели, то я уже не смогу остановиться».
И тут она опять приблизилась к кровати! Ее мягкая поступь громом отдавалась в его ушах, словно выстрелы в ночи. Кровь бешено стучала у него в висках, и Камден возбужденный до предела, едва удержался от стона. «Надо держаться, надо держаться, – говорил он себе, – иначе…»
В следующее мгновение Джиджи резко развернулась и пулей вылетела из комнаты, хлопнув дверью. Еще несколько секунд после этого он слышал, как она мчится по коридору.
Когда же дом снова погрузился в тишину, Камден вздохнул с величайшим облегчением.
– Слава Богу, что все закончилось именно так, – проговорил он вполголоса.
Джиджи вся горела и пылала. То ей казалось, что ее пожирает пламя ада, то чудилось, что греет блаженство загробного мира, но на самом деле она сгорала от вполне земного стыда, к которому примешивалось обычное нервное возбуждение.
И у нее действительно были все основания стыдиться. Ведь этой ночью… Ах, еще секунда – и она бы запрыгнула обратно в постель к лорду Тремейну. А потом – страстные объятия, соитие и ужасные последствия. Что же касается Тремейна, то он, как честный человек, в конце концов, взял бы ее в жены, несмотря на отвращение к ней. Именно этого ей хотелось, ужасно хотелось. Ведь тогда он избавил бы ее от всепоглощающего одиночества, избавил бы от всех печалей. Ах, только бы его заполучить…
Но уже минуту спустя Джиджи решительно отбросила эти мысли. Слишком уж недостойной была подобная затея. Да-да, ей не следует об этом думать, не следует…
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем настало время одеваться и спускаться к завтраку. Мисс Роуленд думала, что будет завтракать в одиночестве, но, переступив порог столовой, она застала там лорда Тремейна. Джиджи тотчас вспомнила прошедшую ночь, и щеки ее вспыхнули.
Маркиз отложил в сторону экземпляр «Лондонского вестника» и поднялся на ноги.
– Рад видеть вас, мисс Роуленд. – Он учтиво поклонился. – Доброе утро.
Она ответила не сразу. Не смогла ответить, потому что вспоминала, как он навалился на нее и как крепко прижался к ее бедрам – в эти мгновения только тонкая ночная рубашка отделяла ее от его возбужденной плоти. Но маркиз, наверное, уже не помнил об этом. Во всяком случае, сейчас он ни о чем таком не думал.
– Доброе утро, лорд Тремейн. Как спалось?
Он посмотрел ей в глаза взглядом невинного младенца.
– Превосходно. Спал как убитый.
В то время как она томилась по нему. В то время как она то отчитывала себя за глупость, то восхищалась своим поступком. В то время как она вспоминала все подробности этого «свидания»…
Маркиз вдруг улыбнулся ей, и Джиджи вздрогнула, ошеломленная; она поняла, что влюбилась. Влюбилась по уши, как последняя дурочка.
За одну ночь она лишилась рассудка.
Глава 5
– Филиппа! – позвал ее Фредди.
Джиджи невольно улыбнулась; ей нравилось, как он произносит ее имя, произносите придыханием и с нежностью. Но теперь ей не давала покоя одна мысль. «А он ведь не называет меня Джиджи, – говорила она себе с некоторым удивлением. – Он даже не знает, что я Джиджи. И никто из мужчин этого не знает. Никто, кроме Камдена».
