— Но главный стюард или любая из стюардесс могли сделать то же самое уже на борту.
— Слишком сложно отравить пятьдесят порций еды на кухне самолета так, чтобы никто не заметил.
— А напитки? — не отставал Симон.
— В упорстве тебе не откажешь, — усмехнулся Питт.
— Мы можем строить любые гипотезы. Все равно больше делать нечего, пока нас отсюда не вывезут.
Питт потрогал носки. Они все еще были влажными.
— Вообще-то напитки — это возможный вариант, в первую очередь чай и кофе.
Симон улыбнулся. Очевидно, ему было приятно, что хотя бы одна из его теорий признана правдоподобной.
— Ну хорошо, и какой же из троих уцелевших людей кажется тебе наиболее вероятным кандидатом в отравители?
— Ни один.
— Ты хочешь сказать, что преступник добровольно принял яд и совершил самоубийство?
— Нет. Я только хочу сказать, что был еще четвертый уцелевший.
— Я насчитал только троих.
— После катастрофы. До нее было четыре.
— Ты имеешь в виду маленького мексиканца в кресле второго пилота?
— Да.
Не нужно было обладать слишком развитой наблюдательностью, чтобы заметить выражение скептицизма, появившееся на физиономии Симона.
— И как же ты пришел к столь блестящему логическому умозаключению?
— Элементарно, — усмехнулся Питт, — Убийца, согласно лучшим традициям детективов, всегда вызывает меньше всего подозрений.
11
— Кто же это сдавал, а?
Юлиус Шиллер, заместитель секретаря по политическим вопросам, внимательно изучая свои карты, состроил добродушную гримасу. Зажав в зубах незажженную сигару, он переводил с одного игрока на другого взгляд умных голубых глаз.
За покерным столом сидело еще четыре человека. Никто не курил, и Шиллер тоже не стал зажигать сигару. Несколько кедровых поленьев уютно потрескивали в старинной матросской печурке, не давая игрокам почувствовать прохладу ранней осени. Горящий кедр распространял приятный аромат по отделанному тиковыми панелями салону яхты Шиллера. Изящная тридцатипятиметровая моторно-парусная яхта стояла на якоре на реке Потомак. Судно находилось у Южного острова как раз напротив города Александрия, штат Виргиния.
Заместитель главы советской миссии Алексей Короленко, широкоплечий, коренастый мужчина, был, как обычно, весел и оживлен. Всегдашняя жизнерадостность стала его визитной карточкой в деловых кругах Вашингтона.
— Жаль, что мы не в Москве, — сказан он суровым тоном, пряча усмешку. — Я знаю прекрасное место в Сибири для такого сдающего.
— Я поддерживаю предложение, — заявил Шиллер и повернулся к мужчине, сдававшему карты, — В следующий раз, Дейл, потрудись перетасовать их.
— Если все так плохо, — проворчал Дейл Николс, специальный помощник президента, — сбрасывайте.
Сенатор Джордж Питт, возглавлявший сенатский комитет по международным отношениям, встал и снял темно-красную спортивную куртку. Небрежно бросив ее на спинку стула, он обратился к Юрию Выховскому:
— Не понимаю, на что жалуются эти парни. Мы уже неплохо выиграли.
Специальный советник советского посольства по американским делам кивнул:
— С тех пор как мы составили компанию пять лет назад, меня все устраивает.
Вечерние игры в покер по четвергам на яхте Шиллера действительно начались в 1986 году. Причем они были не просто карточными играми в кругу друзей, желавших раз в неделю развеяться вечерком. Первоначально они задумывались как маленькая брешь в стене, разделявшей две супердержавы. Присутствующие были вне досягаемости средств массовой информации. Они могли не придерживаться протокола и свободно высказывать свои мысли. Здесь обменивались идеями и делились информацией, что нередко сказывалось на советско-американских отношениях.
— Я открываюсь за пятьдесят центов, — объявил Шиллер.
— Поднимаю до доллара, — сказал Короленко.
— И они еще не понимают, почему мы им не доверяем, — простонал Николс.
Не глядя на Короленко, сенатор спросил:
— Каковы ваши прогнозы относительно открытого восстания в Египте, Алексей?
— Я даю президенту Хасану не больше тридцати дней, прежде чем его правительство будет свергнуто Ахмедом Язидом.
— Вы играете, сенатор? — спросил Николс.
— Я продолжаю.
— Юрий?
Выховский бросил на стол три монеты по пятьдесят центов.
— С тех пор как Хасан принял дела после отставки Мубарака, — сказал Шиллер, — ему удалось добиться относительной стабильности. Мне кажется, он продержится.
— Вы говорили то же самое о шахе Ирана, — съязвил Короленко.
— Людям свойственно ошибаться, — пробормотал Шиллер и скинул втемную несколько карт. — Мне две, пожалуйста.
Короленко поднял один палец и получил карту.
— Ваша помощь все равно пропадет как в бездонном колодце. Египтяне живут на грани голода. Такая ситуация питает религиозный фанатизм, который захлестнул большую часть страны. У вас так же мало шансов остановить Язида, как и Хомейни.
— А какова позиция Кремля? — спросил сенатор Питт.
— Мы ждем, — бесстрастно ответил Короленко. — Ждем, пока осядет пыль.
Шиллер еще раз посмотрел свои карты и открыл их:
— Здесь никто не выиграет.
— Это точно. Мы все проиграем. Вы можете быть сатаной в глазах исламских фундаменталистов, но коммунистов, являющихся атеистами, тоже не любят. Думаю, нет смысла говорить, что главным проигравшим будет Израиль. С более чем возможным поражением Ирака в войне с Ираном и падением Саддама Хусейна для Ирана и Сирии откроется возможность силой заставить умеренных арабов объединиться для массированного трехстороннего удара по Израилю. И тогда Израиль наверняка потерпит поражение.
Сенатор с сомнением покачал головой:
— У израильтян самая боеспособная армия на Ближнем Востоке, которая уже не раз побеждала, и я не вижу причин, почему бы ей не сделать этого снова.
— Никто не сможет устоять против атаки «человеческой волны», состоящей из двух миллионов арабов, — сказал Выховский. — Силы Хафеза Асада направятся на юг, а египтяне Язида — на север через Синай, как они делали в шестьдесят седьмом и семьдесят третьем. Только в этот раз иранская армия пройдет по Саудовской Аравии и Иордании и пересечет реку Иордан с запада. Несмотря на свою боеспособность и передовые технологии, израильтяне будут сломлены.
