— Смотрите прямо на цель, — ответил Питт с корабля.
Под таким углом предмет был виден достаточно отчетливо. Питт обвел кляксу черным фломастером:
— Думаю, у нас кое-что есть.
Гронквист подвинулся ближе и кивнул:
— Да, но все же недостаточно хорошо видно, чтобы идентифицировать. Как вы считаете, что это?
— Пока точно не знаю, — ответил Питт. — Большая часть объекта покрыта льдом, придется пустить в ход воображение. Однако, судя по тому, что мы видим, это может быть деревянный корабль. По-моему, перед нами часть высокого ахтерштевня[22].
— Да, — в восторге подхватила Лили, — это высокий и очень изящный ахтерштевень, типичный для торговых судов четвертого века.
— Не увлекайтесь, — посоветовал Найт. — Это может быть вполне современное рыболовное судно.
— Возможно, — задумчиво согласился Джордино, — но, если мне не изменяет память, датчане, исландцы и норвежцы, которые традиционно рыбачили в этих водах, плавали на значительно более узких двуконечных судах.
— Ты прав, — добавил Питт. — Острый нос и корма достались им по наследству от викингов. То, что мы видим, тоже может быть двуконечным судном, но с более широкими обводами.
— Так невозможно получить более четкую картину, поскольку значительная часть корпуса покрыта льдом, — сказал Гронквист, — но мы можем опустить камеру в свободную ото льда воду со стороны кормы, тогда, может быть, удастся провести более точную идентификацию.
Джордино усомнился в целесообразности предложенного мероприятия:
— Камера поможет рассмотреть кормовую часть затонувшего судна, и ничего больше.
— На корабле полно сильных мужчин, — сказала Лили. — Мы можем пробиться сверху сквозь лед и рассмотреть все собственными глазами.
Гронквист взял бинокль и вышел из каюты исследователей на мостик. Через полминуты он вернулся.
— По моим подсчетам получается, что ледяной покров над судном имеет толщину не менее трех метров. Чтобы его преодолеть, потребуется по крайней мере двое суток.
— Боюсь, вам придется этим заниматься без нас, — сообщил Найт, — У меня приказ уходить не позднее восемнадцати ноль-ноль. У нас не осталось времени для длительных раскопок.
Гронквист был неприятно удивлен.
— Так осталось меньше пяти часов! — с детской обидой воскликнул он.
Найт развел руками, показывая, что в данном случае он бессилен.
— Мне очень жаль, — сказал он.
Питт несколько минут внимательно изучал темное пятно на бумаге, после чего обратился к Найту с вопросом:
— Если я докажу, что там внизу римское судно четвертого века, ты сумеешь убедить командование североатлантического флота, что нам необходимо здесь задержаться на сутки или двое?
Найт заметил, что у Питта загорелись глаза, и насторожился:
— Что ты задумал?
— Так да или нет? — не отставал Питт.
— Да, — твердо ответствовал Найт, — но только если не останется и тени сомнения, что подо льдом действительно римское судно, которому больше тысячи лет.
— Идет!
— И как ты собираешься это сделать?
— Очень просто, — улыбнулся Питт. — Я намерен нырнуть под лед и проникнуть на корабль.
Корк Симон и его люди довольно быстро проделали отверстие в метровом слое льда с использованием цепных пил. Сначала они прорезали несколько отверстий и в конце концов достигли нижнего слоя, который пробили кувалдой, закрепленной на длинной трубе, затем удалили крупные фрагменты льда кошками, создав условия для безопасного погружения водолаза.
Убедившись, что поверхность воды в отверстии свободна ото льда, Симон вошел в расположенную неподалеку палатку. Там было тепло и полно народу. Рядом с обогревателем пыхтел компрессор, выхлопная труба которого была выведена наружу.
Лили и остальные археологи сидели у стола, делали наброски и обсуждали их с Питтом, который готовился к погружению.
— Все готово, — доложил Симон.
— Еще пять минут, — сказал Джордино, занятый проверкой клапанов и регуляторов на маске аквалангиста.
Питт натянул специальный костюм на нижнее белье, сотканное из толстых нейлоновых нитей для обеспечения термоизоляции. Затем он надел капюшон и специальный пояс для придания снаряжению дополнительного веса. Одновременно он постигал основы строительства древних судов.
— На первых торговых судах, — вешал Гронквист, — на обшивку обычно шел кедр, кипарис, часто сосна. Для киля использовали дуб.
— Я не смогу отличить одну древесину от другой, — признался Питт.
— Тогда как следует осмотри корпус. Доски обшивки плотно соединялись между собой шипами. У многих судов к подводной части корпуса крепились свинцовые пластины. Детали такелажа могут быть железными или медными.
— А как насчет руля? — поинтересовался Питт.
— На палубе руля как такового быть не должно, — сказал Сэм Хоскинс. — Рулевые колеса появились только спустя восемь веков. На первых средиземноморских торговых судах рулем служили сдвоенные гребные весла, или правила, которые вставлялись в специальные отверстия на корме судна.
— Ты возьмешь дополнительный запас воздуха? — вмешался Джордино.
Питт мотнул головой:
— При погружении на малые глубины в этом нет необходимости. К тому же ко мне прикрепят спасательный леер.
Джордино взял маску и помог Питту ее надеть. Он проверил пломбу, поправил и подтянул все стяжки. Включили подачу воздуха, и, когда Питт дал сигнал, что поток воздуха стабильный, Джордино прикрепил к маске трос для связи.
Пока один из матросов разматывал шланг подачи воздуха и трос связи, Джордино обвязал вокруг пояса Питта спасательный леер. Он выполнил все необходимые проверочные процедуры и включил микрофон.
— Ты хорошо меня слышишь? — спросил он.
— Ясно, но слабовато, — ответил Питт. — Включи громкость на максимум.
— Так лучше?
— Намного.
— Как ты себя чувствуешь?
— Вполне уютно. Как-никак я дышу теплым воздухом.
— Готов?
Питт знаком показал, что все в порядке. В это время к его поясу прикрепили фонарь, предназначенный для работы под водой.
Лили обошла водолаза и заглянула сквозь стекло маски.
— Желаю успеха, — сказала она, — и будь осторожен.
Он подмигнул ей в ответ.
Питт повернулся и в сопровождении двоих матросов, поддерживающих шланг и тросы, вышел из палатки на холод.
Джордино двинулся следом, но Лили остановила его, схватив за руку.
