— У меня не лежит к этому душа, — сообщил Йегер. Он встал, прошел в офис и поставил кенгуру на угол своего рабочего стола. — Возможно, когда-нибудь, если у меня появится настроение, я переделаю его в говорящую лампу.
Питт преследован за ним и закрыл дверь.
— А для более экзотической работы у тебя есть настроение?
— В какой области?
— Исследование.
— Покажи!
Питт вынул из кармана конверт и передал Йегеру. Компьютерный гений НУМА сгорбился на стуле, открыл конверт и вытряхнул содержимое. Быстро просмотрев отпечатанный текст, он нахмурился, вернулся к началу и прочитан более внимательно. Последовала долгая пауза. Потом Йегер тяжело вздохнул и поверх очков уставился на Питта:
— Это со старого корабля, который вы нашли?
— Ты знаешь о нем?
— Нужно быть слепым и глухим, чтобы не знать. О нем пишут все газеты, да и телевидение не обделяет его своим вниманием.
Питт кивнул на бумаги, которые Йегер держал в руках.
— Это перевод с латыни записей судового журнала.
— От меня-то ты чего хочешь?
— Взгляни на листок с картой.
Йегер достал нужный лист и мрачно уставился на хитросплетение линий.
— Ты хочешь, чтобы я нашел этот участок на современной географической карте?
— Если можешь, конечно.
— Всего-то? Для начала скажи, что это.
— Береговая линия и река.
— Когда это нарисовано?
— В триста девяносто первом году нашей эры.
Йегер изумленно воззрился на Питта:
— С таким же успехом ты мог бы попросить меня перечислить названия улиц Атлантиды.
— Запрограммируй своих электронных приятелей на прокладку курса после выхода флота из Картахены. Ты также можешь попробовать действовать в обратном порядке, я имею в виду от места гибели судна в Гренландии. Я его отметил.
— Ты понимаешь, что этой реки, скорее всего, уже не существует?
— Догадываюсь.
— Мне необходимо разрешение адмирала.
— Получишь завтра утром.
— Ладно, — угрюмо согласился Йегер, — посмотрю, что тут можно сделать. Сколько у меня времени?
— Занимайся этим, пока не получишь результат, — сказал Питт. — Мне придется ненадолго уехать из города. Послезавтра вернусь и приду полюбопытствовать, как идут дела.
— Можно я задам один вопрос?
— Конечно.
— Это действительно важно?
— Да, — торжественно сказал Питт. — Думаю, очень важно. Возможно, это дело намного важнее, чем мы с тобой можем представить.
23
Когда отец Питта открыл дверь своего выстроенного в колониальном стиле дома на Массачусетс- авеню в Бетезда-Мэриленд, на нем были выцветшие брюки цвета хаки и потертый свитер. Сенатский Сократ был известен своими неизменно дорогими и модными костюмами, всегда украшенными золотой головкой калифорнийского мака на лацкане. Но не на публике он одевался как владелец ранчо за работой.
— Дирк! — радостно воскликнул он и крепко пожат сыну руку. — В последнее время мы, к сожалению, очень редко видимся.
Питт обнял отца за плечи, и они вместе прошли в рабочий кабинет сенатора, основной достопримечательностью которого были книжные полки, закрывавшие стены от пола до потолка. В изящно украшенном камине лениво колыхались язычки пламени.
Сенатор предложил сыну располагаться где ему будет удобно и направился к бару:
— Тебе, как всегда, джин и мартини?
— Для джина, пожалуй, сейчас слишком холодно. Может быть, «Джек Дэниелс»?
— Как хочешь. Каждый человек волен травиться, чем пожелает.
— Как мама?
— Она на каком-то новомодном курорте в Калифорнии. В очередной раз пытается похудеть. Вернется послезавтра на два фунта тяжелее.
— Ну если ей это нравится…
Сенатор передал Питту бурбон, после чего плеснул в свой стакан портвейна.
— Давай выпьем за удачную поездку в Колорадо!
Питт не стал пить.
— Могу я узнать, кому принадлежала блестящая идея отправить меня покататься на лыжах?
— Мне.
Питт сделан глоток «Джека Дэниелса» и уставился на отца тяжелым взглядом.
— Какая здесь связь с сокровищами Александрийской библиотеки?
— Очень тесная, если, конечно, сокровища существуют.
— Ты говоришь как частное лицо или как бюрократ?
— Как патриот.
— Ладно, — вздохнул Питт. — Тогда просвети меня, а то я, признаться, этой связи не усматриваю. Почему произведения классического искусства и литературы, а также саркофаг Александра Великого вдруг стали жизненно важными для государственных интересов Соединенных Штатов?
— Не совсем так, — сказал сенатор. — Прежде всего нас интересуют карты, показывающие геологические ресурсы древнего мира. Затерянные золотые рудники фараонов, шахты, где добывались изумруды для царицы Клеопатры, окутанная множеством легенд таинственная земля Пунт[29], известная залежами серебра, сурьмы и золота необычного зеленоватого цвета. Эти места были хорошо известны две-три тысячи лет назад, но теперь забыты, погребены под толщей времени. Еще существовала сказочная земля Офир, богатая ценными полезными ископаемыми. Ее местонахождение и сегодня волнует ученых. Копи царя Соломона, вавилонского Навуходоносора и Шебы, королевы Сабы[30], чья сказочная земля осталась только в библейских преданиях. А сколько богатств скрыто под песками Ближнего Востока!
— Ну предположим, все это нашли, и что дальше? Какое дело нашему правительству до карты месторождений полезных ископаемых, принадлежащих другим странам?
— Это отнюдь не лишний аргумент при заключении разного рода сделок, — ответил сенатор. — Если мы найдем дорогу к сокровищам, можно вести переговоры о совместных поисках. У нас появится тема для разговора с лидерами разных стран, а значит, и возможность улучшить международные отношения.
Питт покачал головой и заявил:
— Для меня новость, что конгресс теперь стремится к улучшению международных отношений. Нет, здесь должно быть что-то еще.
Сенатор кивнул, втайне восхищенный проницательностью сына.
