— Боже мой, вы же человек! Неужели вам безразлично, что на судне мучаются и умирают люди!
— Я сомневаюсь, — сухо сказал Аммар, — что до нашего отъезда кто-то из пассажиров или команды умрет от голода или переохлаждения. Людям придется потерпеть всего лишь тридцать часов, после чего вы сможете запустить двигатели и обогреть судно.
— Все это может уже не понадобиться, если стена ледника обрушится.
— Она выглядит достаточно прочной.
— Вы просто не понимаете опасности. Ледяная плита может обрушиться в любой момент. Ее вес расплющит «Леди Флэмборо», как рухнувшее десятиэтажное здание раздавит стоящий рядом автомобиль. Вы должны отвести судно подальше.
— Совсем без риска, к сожалению, не обойтись. Ледяная пленка на пластике растает и выдаст наше местонахождение, а инфракрасные камеры спутника засекут выделяемое тепло.
Лицо Коллинза исказилось от бессильной ярости.
— Вы или глупец, или безумец. Зачем вам все это надо? Какой доход вы намерены получить? Зачем вы нас держите? Вы хотите получить выкуп? Или захватили заложников, чтобы ваших коллег-террористов выпустили из какой-нибудь тюрьмы? Если вы просто покинете судно и оставите нас здесь, я не понимаю ваших целей!
— Вы чересчур любопытны, капитан, но ваша твердость мне нравится. Вы довольно скоро узнаете ответы на все вопросы. — Аммар встал и кивнул охраннику, стоявшему за спиной Коллинза. — Проводите капитана в его каюту.
Коллинз не двинулся с места:
— Почему вы не хотите дать людям горячий чай, кофе, суп — словом, хоть что-нибудь способное облегчить их страдания?
Аммар досадливо поморщился и вышел из салона:
— Прощайте, капитан. Больше мы не встретимся.
Террорист отправился прямо в узел связи. Там находился Ибн-Тельмук, отслеживающий последние новости. Здесь же сидел радист, прослушивающий сообщения в эфире. Радио и телетайп приводились в действие переносным генератором. Ибн-Тельмук обернулся, кивнул, показывая, что узнал Аммара, и оторван длинный кусок телетайпной ленты.
— Международные агентства новостей до сих пор сообщают о гибели «Леди Флэмборо», — доложил он. — Для организации подводных поисков в Уругвай начали прибывать спасательные суда. Мои поздравления, Сулейман. Тебе удалось обмануть весь мир. Прежде чем Запад разберется, что произошло, мы уже будем в Каире.
— Какие новости из Египта? — спросил Аммар.
— Пока ничего радостного. Кабинет министров Хасана все еще контролирует ситуацию. Они упрямо хватаются за власть и повели себя удачно, не став применять силу для разгона демонстраций. Единственный случай кровопролития был спровоцирован нашими братьями фундаменталистами, по ошибке взорвавшими автобус с алжирскими пожарными, прибывшими на съезд в Камре. По непонятной причине было решено, что автобус — часть правительственного полицейского эскорта. Каирские информационные агентства утверждают, что движение Ахмеда Язида — авангард иранских фанатиков. Многие наши сторонники колеблются, и массы не выдвигают требования распустить правительство.
— За взрывом автобуса наверняка стоит этот идиот Халед Фаузи, — фыркнул Аммар. — А как обстоят дела с военными? Какую позицию занимает армия?
— Министр обороны Абу Хамид не перейдет открыто на нашу сторону, пока не увидит собственными глазами тела президента Хасана и Галы Камиль.
— Значит, Ахмеду Язиду все еще предстоит взять власть. Ибн кивнул и нахмурился:
— Новости сообщают еще кое-что. Язид объявил, что команда круизного лайнера и его пассажиры все еще живы и он будет лично вести переговоры с террористами, чтобы обеспечить освобождение всех заложников. Он дошел до того, что предложил свою жизнь в обмен на возврат сенатора Джорджа Питта. Язид знает, как произвести впечатление на американцев.
Аммар оцепенел, охваченный безудержной волной ярости. Дикая злоба обострила его чувства, заставила мысли напряженно заработать в поисках выхода. Через несколько мгновений он взял себя в руки и взглянул на Ибн-Тельмука.
— Иуда! — сквозь зубы процедил он. — Язид нас предал.
Ибн-Тельмук согласно кивнул:
— Язид использовал тебя и предал.
— Вот почему он не отдал приказ убить Хасана, Камиль и всех остальных. Он хотел, чтобы заложники оставались невредимыми до тех пор, пока Мачадо и его головорезы не уберут тебя, меня и наших людей.
— Что выигрывают Язид и Топильцин, сохраняя заложникам жизнь?
— Выступив спасителями двоих президентов, Генерального секретаря ООН и важного американского политика, Язид и Топильцин завоюют симпатии лидеров иностранных государств. Так они автоматически становятся сильнее, а их противники уступают свои позиции. Это помогает им в конечном счете прийти к власти мирным путем и создать себе исключительно положительный имидж в глазах международной общественности.
Ибн-Тельмук понуро склонил голову:
— А нас, выходит, бросили на съедение хищникам.
Аммар кивнул:
— Язид с самого начала планировал избавиться от нас. Физическое устранение лучшая гарантия молчания об этом и других заданиях, которые мы для него выполняли.
— Как ты думаешь, что ждет капитана Мачадо и его людей? Что с ними станет после того, как они нас устранят?
— Полагаю, Топильцин позаботится и об их бесследном исчезновении, после того как они вернутся в Мексику.
— Им еще надо выбраться отсюда.
— Да, — задумчиво протянул Аммар и нервно зашагал взад-вперед по комнате. — Похоже, я недооценил коварство Язида. Я был вполне спокоен, считая, что Мачадо бессилен, поскольку не знает о наших планах отхода на безопасный аэродром в Аргентине. Но, судя по действиям Язида, у нашего мексиканского коллеги имеется собственный план.
— Тогда почему он до сих пор не попытался нас убрать?
— Потому что Язид и Топильцин не дадут ему соответствующий приказ, пока не будут готовы начать бутафорские переговоры об освобождении заложников. — Неожиданно Аммар резко остановился, словно наткнулся на невидимое препятствие, и схватил за плечо радиста, который сразу сбросил наушники. — Ты не получал никаких необычных посланий?
Египетский радист искренне удивился:
— Странно, что ты спросил. Наши друзья латиносы были здесь десять минут назад и задавали тот же самый вопрос. Я счел их не слишком умными. Любая прямая передача была бы сразу же перехвачена американцами или европейцами. После этого потребуются секунды, чтобы определить наши координаты.
— Иными словами, ты не слышал ничего необычного?
Араб покачал головой:
— Даже если и слышал, все сообщения были шифрованными.
— Выключи оборудование. Пусть мексиканцы думают, что ты продолжаешь слушать эфир. Если они спросят о поступивших сообщениях, отвечай, что ничего не слышал.
Ибн-Тельмук вопросительно взглянул на Сулеймана:
— Какие будут инструкции для меня?
— Не своди глаз с мексиканцев. Сбей их с толку самым искренним дружелюбием, на какое ты способен. Открой бар и пригласи их выпить. Назначь на самые тяжелые вахты наших людей, чтобы латиносы немного расслабились. Пусть потеряют бдительность.
— Мы убьем их раньше, чем они убьют нас?
