– Эд, по спидометру мы отъехали от Баданаха на шестьдесят миль. Как наши дела?
– Эль-Джаламид появится в любую минуту. Поворот находится милях в пятнадцати после него.
В задней части «лендкрузера», лежа на санитарных носилках, Дэнни Макдоналд тоже предавался размышлениям. То и дело он приподнимал голову, чтобы всмотреться в темноту, протянувшуюся впереди. К собственному удивлению, он осознал, что для него именно это и есть настоящая жизнь. Ему нравились эти люди. Их жизнь отстояла от его на световые годы – этот странный военный жаргон, то, как каждый из них, похоже, знал, о чем думает другой, прежде чем тот вымолвит слово, их профессионализм, – но он понимал, что у него с ними есть и много общего. Как и он, они были крепкими, здоровыми, уравновешенными и полагались лишь на собственные силы. Неожиданно ему пришло в голову, что он ни разу не замечал ни у кого из них ни малейших признаков плохого настроения. Они должны были ощущать напряжение – он и сам его чувствовал, – но никакого недовольства, ни намека на раздражение не было. Находиться с ними вместе было приятно. Хорошая команда. Но в то же время, как ни странно, они не были по-настоящему коллективистами, не более, чем он сам. Это были личности. Возможно, именно поэтому из них вышла столь незаурядная комбинация – каждый был вполне способен побеспокоится о себе сам, но они решили быть вместе, тем самым приумножив свои таланты. Не один лидер с группой бездумных исполнителей, а шесть сильных характеров – девять, считая Мела, Энди и Криса, – каждый из которых (кроме, как он считал, его самого) смог бы руководить операцией с момента, когда был утвержден план.
Дэнни перебрал по очереди каждого из своих соратников. Огромный, рассудительный Тони Акфорд – уверенный в себе, спокойный, добродушный и дружелюбный мужчина и, хотя при таких ручищах этого можно было ожидать меньше всего, поразительно ловкий, терпеливый и умелый работник. Боб Ашер, этот маленький жилистый непоседа со сверкающей лысиной, обычно собранный и спокойный, но с неожиданными вспышками искрящегося юмора, тоже оказался любезным и заботливым – не он ли побеспокоился о Дэнни и о его бесконечных таблицах и взял на себя труд раздобыть и настроить для него маленький компьютер? Дэнни уже знал о том, что Боб побывал вместе с Эдом Хауардом в турецкой тюрьме, но он был озадачен, услышав, как остальные то и дело поминают Ашера как «телезвезду». Как-то он поинтересовался, что они имеют в виду, и был поражен, узнав, что Боб был одним из тех двоих человек, которые первыми проникли через верхнее окно Иранского посольства на Принсез-Гейт в Лондоне во время успешной операции специальной воздушно-десантной службы по освобождению сотрудников посольства в 1979 году. С тех пор телевидение десятки раз прокручивало кадры в стиле «вспышка-трах-бах», живописующие эти события, и Дэнни часто задумывался об их участниках – кем они были, что они собой представляют. Теперь он мог считать одного из этих людей своим другом. Да, Боб и Тони были ему ближе всех по духу.
Мела Харриса по-настоящему глубоко он так и не понял – неугомонный, живой характер, никогда не может подолгу усидеть на месте, его маленькие горящие глаза все время стреляли по сторонам. Дэнни подозревал, что из всей компании Харрис был самым взрывным, хотя сам он потверждений тому и не видел. Зато, как он понял, их видели сардинские похитители…
Энди Денард и Крис Палмер были своеобразной командой в команде. Энди был неутомимым хохмачом, но Дэнни знал от Хауарда, что это мужественный и опытнейший пилот с холодным и расчетливым умом, скрывавшимся за клоунским поведением. Ну и, конечно же, Крис – несгибаемый, исключительно надежный, такой же, как и Тони, хладнокровный профессионал.
Джонни Берн, по разумению Дэнни, был несколько иным. Так же, как в Меле Харрисе, в нем было трудно разобраться. В Джонни было что-то такое, чего Макдоналду никак не удавалось ухватить. Из них из всех Хауард, похоже, полагался на Берна больше всего. Дэнни это удивляло – он скорее ожидал, что естественным «номером два» в руководстве операцией был бы Майк Зиглер.
Во время морского путешествия Хауард немного рассказал Дэнни об армейских заслугах Берна. Будучи молодым командиром взвода во время войны на Фолклендах, в ночь перед штурмом горы Лонгдон Джонни со своим взводом наткнулся на необозначенное аргентинское минное поле. Это было сплошное невезение. Его сержант подорвался на мине и потерял ногу. Увидев это, другой солдат запаниковал и, бросившись бежать, подорвался на второй мине и тоже лишился ноги. Находившийся рядом третий солдат, оставшийся, как и положено, на месте, был тяжело ранен осколками мины. Взводный санитар, капрал, отважно попытавшийся пробраться вперед, чтобы помочь раненым, подорвался на третьей мине и, в свою очередь, тоже остался без ноги. За какие-то две минуты у Джонни на руках неожиданно оказалось четверо страшно изувеченных солдат. Он хладнокровно взвалил на себя сержанта и вывел взвод с минного поля обратно, при этом все шли точно след в след за своим командиром. Не успели они скрыться за безопасным скалистым выступом, как взлетевшие ракеты залили равнину светом и полдюжины аргентинских пулеметных гнезд на холме перед ними начали поливать свинцом открытое пространство. Джонни Берн трижды в одиночку возвращался на минное поле, чтобы вынести оттуда раненых. Он организовал группу с носилками, чтобы обеспечить эвакуацию раненых в полевой госпиталь, затем, проведя с остатками взвода предбоевую напутственную беседу, повел их в сокрушительную атаку на вражеские позиции.
Хауард узнал об этой операции. Всегда в поисках новых талантов для работы в «Экс-эф секьюритиз», он переговорил кое с кем из солдат Берна, когда те возвратились с Фолклендов. Помимо того, что они отдавали должное неимоверной храбрости своего командира, все они сходились в одном – он буквально ужаснул их своей свирепостью во время самой атаки на аргентинские позиции. И в то же время… когда аргентинцы сдались, Берн взял двенадцать пленных и проявил к ним милосердие, запретив своим разъяренным людям применять какие-либо крутые ответные меры и позаботившись об аргентинских раненых…
Что можно сказать о таком человеке, недоумевал Дэнни. Сложный человек, во многом подчиняющийся настроению и собственным пристрастиям, храбрый мужчина. И все же… Вот оно! Неожиданно Дэнни осенило, что в душе Джонни Берна по-прежнему оставалось что-то от маленького мальчишки. Казалось, что каким-то образом он так до конца и не вырос. Было что-то подкупающее в его энтузиазме, в его способности целиком окунаться в работу.
Непредсказуемый? Нет. Таким он быть не мог. Эд Хауард никогда бы не выбрал кого-то, в ком не был бы уверен.
Дэнни мог ясно себе представить, почему выбор пал и на Майка. Майк был одним из самых впечатляющих мужчин, когда-либо встречавшихся Макдоналду, – настоящая энергостанция, атлетичный, хладнокровный, с чувством юмора, блестящий солдат. Во время ночных тренировок за пределами баданахского лагеря именно Майк мог раствориться и вновь материализоваться прямо из воздуха. Именно его выбрал Эд, чтобы натаскать и обучить Дэнни кое-каким приемам ведения огневого и рукопашного боя. Понаблюдав, как Майк выполняет учебные приемы, Дэнни понял, что никогда еще не видел никого, кто так полно владел бы собственным телом, так уверенно и точно им управлял. Да, он был впечатляющим мужчиной. Впечатляющим и внушающим страх. Настоящий боец – с головы до пят. И приятный, обаятельный человек.
Сам Эд Хауард, продолжал размышлять Дэнни, представлял собой полную загадку. Никто никогда не смог бы распознать, о чем он думает. Как можно разобраться, что прячется за этими темными, ничего не выражающими глазами, в этой расчетливой и умной голове? Хауард был чем-то вроде организационного гения, и, возможно, самым лучшим – а уж самым опытным наверняка – солдатом из них из всех. Остальные о нем рассказывали не слишком много, хотя Зиглер как-то обмолвился, что Хауард служил с ним вместе в последние дни войны во Вьетнаме и был дважды награжден боевыми наградами США за храбрость, проявленную во время выполнения различных заданий. Он точно не говорил, что это были за задания, тем не менее новость обескуражила Дэнни. Какого черта британские солдаты делали во Вьетнаме? Он впервые слышал о подобных вещах и не знал, верить ему в это или нет. Но было не очень похоже, чтобы Майк шутил.
И все-таки, что же происходит в голове Хауарда? Дэнни снова перевернулся на живот и уставился в затылок Хауарда. Он сомневался, что кто-то сможет когда-нибудь вычислить этого человека или разгадать его мысли. По своей природе Хауард был самым замкнутым и одиноким из них. Дэнни подумал, что в этом есть что-то печальное. Возможно, это от неумения сходиться с людьми иначе, чем на профессиональной основе. Он видел квартиру Хауарда в Лондоне. Она была исключительно безликой – ни малейшей подсказки к личности живущего в ней человека. А может, у него вообще нет никакой личной жизни…
Дэнни оставил свои рассуждения. Он знал, что его сотоварищи именно те люди, кого он хотел бы
